Ангел с железными крыльями
Шрифт:
"Все! Это все на потом! — с этой мыслью я бегом кинулся на поиски извозчика или ближайшей трамвайной остановки.
В определенный момент я должен был сам себе признаться, что коппо — дзюцу не просто вошла в мою жизнь, а срослась со мной, став ее неотъемлемой частью, и наверно тогда мое отношение к Окато, выросло за рамки "мастер — ученик", несмотря на то, что вне занятий мы практически не общались. Я выказывал ему свое уважение и послушание, почти как отцу, если, конечно, это слово могло подойти к жесткому, педантичному и скупому на эмоции японцу. Именно поэтому покушение на меня невольно отошло на задний план, так как мне было прекрасно известно, что Окато не терпел ни малейших нарушений дисциплины и считал, что опоздание — это как слово, которое ты дал, а потом не выполнил. Объяснять ему естественно я ничего не стал, а просто в стандартных выражениях
Наша встреча состоялась в трактире "Дубок". В нем я не был с той самой встречи с рыжим иудой Боткиным.
— Ты какой-то не такой сегодня, Сергей.
— Вот тебя бы через мясорубку пропустили, как меня сегодня мастер, я бы на тебя посмотрел, — пробурчал я недовольно в ответ.
— Ты, что такое натворил, если сам Окато свое недовольство высказал? Или из-за твоего похищения?
— Из-за него! Ведь опоздал почти на час!
— Ладно, давай рассказывай!
После того, как рассказал во всех подробностях о своем похищении, я достал из кармана и передал подполковнику бумажник главаря. Тот осмотрел все отделения, пересмотрел визитки, даже осмотрел каждую денежную купюру, после чего приступил к запискам. Минут пять он потратил на каждый бумажный лоскуток, потом положил их в бумажник и покачал головой: — Да — а! Шарада. Одну писала женщина, причем, грамотная. Училась в каком-то пансионе. Смотри, какие заковыристые завитушки на заглавных буквах. Раз не забыла, значит, недавно закончила учебу. Молодая еще. Встреча в том же месте. В 19.00. Подписи нет. Мог бы предположить свидание, так нет! Заметь, нет ни инициалов, ни имени. Влюбленные женщины так не пишут. Чисто деловая записка, правда, написана кокетливым почерком. А вторая писулька, сам видел. Вообще несуразица! Теперь насчет личности Седого. Тут я думаю, мы быстро все узнаем и потянем ниточку. Вот только он никак не вписывается в одну картину с полковником — жандармом. И еще. Если бы они хотели убить, то сделали бы это еще во дворе дома. Думаю, с тобой хотели поговорить. Вот только кто и зачем, об этом можно только догадываться.
— Я это понял. Только поздно, — буркнул я недовольно. Впрочем, это недовольство касалось меня лично. Не смог правильно оценить вполне просчитываемую ситуацию.
— Сергей, тебе надо срочно менять квартиру.
— Согласен, надо.
— Есть у меня на примете симпатичная модисточка. Обожает крупных мужчин! Так….
— Нет. Если так обстоит дело, то мне лучше вернуться в свою старую гостиницу, тем более что она находится недалеко отсюда.
— Как прикажете, господин поручик, — дурашливым голосом имитируя лакея, сказал Пашутин. — Со всем нашим удовольствием!
К моему удивлению, тот номер, в котором я раньше жил, оказался свободен. Коридорный, увидев меня, обрадовался как родному, впрочем, так же как и полтиннику, вложенному ему в руку, что сразу дало себя знать: нам тут же был предложен свежий чай с домашним вареньем и свежими баранками. Отказавшись, я закрылся в комнате с Пашутиным.
— Что делать будем, Миша?
— Хозяева узнают о судьбе наемников, если уже не узнали, и испугаются. Ведь они не знают, что те могли сказать тебе перед смертью.
— Согласен. Но если предположить, что они собирались выйти через меня на государя, иначе эту попытку никак не объяснить, то посчитав это провалом, могут попытаться убрать нас обоих. Государя и меня. Чтобы наверняка.
Пашутин испытующе посмотрел на меня.
— Покушение на государя? Это кто ж на такое осмелиться?
— Те, за чьей спиной стоит Франция и Англия. Они ищут способ, чужими руками, не допустить заключения мира. А самый простой и удобный способ, это убрать государя, чтобы затем посадить на трон марионетку.
— Это государственная измена!
— Ты сам говорил, что у английского и французского послов в окружении царя есть много единомышленников. Сейчас, пока не ушло время, они постараются приложить все усилия, чтобы сорвать подписание сепаратного мира.
— Да — а…. Ставки высокие, что и говорить. Вполне возможно, что ты можешь оказаться прав. Хотя мне трудно в это поверить.
— В убийство государя?
— В измену людей, дававших присягу!
— Слушай,
— Слушаю. Говори.
— План называется: ловля на живца.
— Так ты у нас еще и рыбак оказывается. Давай, не томи.
— Завтра я делаю вид, что тайно возвращаюсь домой, чтобы забрать, скажем, необходимые вещи и деньги.
— Я бы в это не поверил. Правильнее было бы спрятаться во дворце, за тройным кольцом охраны. Или ты не царский советник?
— Судя потому, что они прислали эту троицу, они меня совсем не знают. Так?
— Может и так, но ты к чему клонишь?
— Думаю, что они представляют меня странным и замкнутым человек. Друзей нет, женщин нет. Куда он может пойти со своими страхами? К царю? Другой бы пошел, а этот — нет. Но судя по редким встречам во дворце, куда советник приезжал только по вызову, личной близости между ними не усматривается. Так какие-то общие и до сих пор непонятные интересы. К тому же если он сумел расправиться с тройкой головорезов, то значит сам привык решать свои проблемы. Отсюда вывод. Богуславский попытается спрятаться в укромном месте, пока полиция и жандармы будут искать главных виновников. И чтобы не упустить его, так как дело не требует отлагательств, они поставят своих людей во всех знаковых местах. У тренировочного зала, у дворца, у квартиры. Это их шанс, и отбрасывать они его не станут ни в коем случае. Как тебе?
— Хм! Давай подробности.
На следующий день я приехал на извозчике и, заплатив ему вперед, приказал ждать, пока не вернусь. Бросив осторожный взгляд по сторонам, нырнул под арку, ведущую во двор. Также незаметно огляделся у подъезда, потом резко открыл дверь и вошел. Поздоровавшись с консьержем, поинтересовался: не приходил ли кто ко мне? Получив отрицательный ответ, поднялся по лестнице в свою квартиру. Здесь я уже не ожидал подвохов. Усевшись в кресло в гостиной, стал ожидать незваных гостей, которые должны были скоро появиться. Так оно и случилось. Пятнадцати минут не прошло, как из прихожей раздались тихие, но явно металлические звуки. Если бы я действительно занимался сбором вещей, то вполне мог их и не услышать. Место, где можно было спрятаться в квартире, уже было давно — давно определено. Свободно висящая тяжелая и плотная штора в гостиной должна была защитить от быстрого и случайного взгляда. Не успел я спрятаться, как из прихожей послышались чьи-то легкие и осторожные шаги. Два,… нет, три человека вошли в комнату. Замерли, оглядываясь. Вдруг со стороны спальни раздался испуганный негромкий мужской голос: — Там кто-то есть?
Я не видел, но по легким звукам было нетрудно определить, что гости развернулись в сторону в голоса. Пора! Мягким движением осторожно отодвинул штору в сторону. Ко мне спиной стояли: женщина, или скорее девушка, кряжистый, крепкий мужчина и невысокого роста мужичок с узкими плечами. В руках девушка и мужчина держали оружие. Наган и легкий браунинг.
Единственная трудность, стоявшая перед нами, представляла собой жесткую необходимость взять всех без стрельбы и шума. В таком случае у нас появлялся шанс ухватиться за кончик ниточки, то есть попробовать взять того, кто сейчас, находясь на улице, контролировал эту акцию, а он, в свою очередь, мог бы привести нас к настоящим хозяевам этих марионеток.
Из спальни сначала послышались осторожные шаги, потом вдруг что-то шумно упало и покатилось по полу. Под искусственно созданный шум, я сделал два коротких шажка и оказался за спинами незваных гостей. Детину я отправил в беспамятство первым, рассчитывая на растерянность и неожиданность девушки, но та не только быстро отреагировала на мое появление, но и попыталась убить меня. Правда, я оказался еще быстрее: ударил ребром ладони по запястью, сверху вниз, выбил оружие, а затем толкнул к стене. Но даже сейчас, в безвыходном положении, она не захотела признать свое поражение, и снова напала меня, норовя ударить мне растопыренными пальцами в глаза. Легко, словно на тренировке, я перехватил ее запястье и вывернул руку, заведя ее ей за спину. Сдавленный вскрик возвестил о ее полном поражении. Третий, мужичок, благообразного вида, с самого начала схватки отскочил в сторону и так остался стоять, всем своим видом показывая, что не намерен оказывать сопротивление. Пегие сальные волосы, потертый пиджачок, невзрачное лицо. Их общего простого и непрезентабельного вида, выбивались легкие теннисные туфли на прорезиненной подошве и хитро — цепкий взгляд жулика и вора.