Ангел севера

Клейпас Лиза

– О! – Ожидая продолжения ее слов. Люк стал играть ее длинными волосами.

Она с мольбой во взгляде положила руку ему на грудь:

– Я ожидала, что сегодняшнюю ночь мы проведем вместе, но я отдала распоряжение миссис Наггз, чтобы с завтрашнего дня нам приготовили две отдельные комнаты. Думаю, вы со мной согласны.

Единственной реакцией Люка была слегка вздернутая бровь. Они не говорили об этом раньше. Без сомнения, он считал, что они будут делить супружеское ложе.

– Я женился на

тебе не для того, чтобы спать врозь, – ответил он.

– Естественно, вы имеете право навещать меня, когда вам вздумается, милорд. – Тася застенчиво улыбнулась ему. – Так было у моих родителей, так делают Эшборны. Алисия говорит, что в Англии это принято.

Люк молча смотрел на нее. Он знал, что в разнообразных руководствах по семейной жизни и дамских журналах старые ханжи уверяют, что раздельные спальни обязательны в респектабельном доме. Однако его волновало устройство не чужих домов, а лишь своего собственного. Будь он проклят, если проведет хоть одну минуту в отдельной от Таси постели лишь для того, чтобы соответствовать чьему-то представлению о благопристойном браке!

Он крепче притянул ее к себе:

– Тася, я буду хотеть тебя каждую ночь… И мне вовсе не нравится эта идея, что я должен «навещать» свою жену. Разве ты не думаешь, что нам гораздо удобнее спать в одной комнате?

– Это не связано с удобством, – серьезно объяснила она. – Если мы будем спать в одной комнате, люди могут догадаться, что мы делаем ночью.

– Неужели? О Боже! – И Люкс деланным ужасом покачал головой. Затем, подхватив ее на руки, он поднялся с ней на ступени постели и уронил на широкое ложе, покрытое шелковым покрывалом цвета слоновой кости.

Тася насупилась, услышав иронию в его голосе.

– Милорд, я пытаюсь разъяснить вам, что значит вести себя благопристойно…

– Я весь внимание.

Но разумеется, это было не так. Его рука бродила по ее телу, скользила от бедра к груди, пока ее мысли не начали путаться. Он склонился над ее грудью, стараясь языком коснуться кожи, видневшейся в просветах кружев. Твердый пик соска попался ему на пути, и он легонько куснул его, а затем погладил языком сквозь влажную ткань. Тася ахнула и замолчала окончательно.

– Продолжай, – бормотал Люк, сдвигая рубашку у нее с груди. Его жаркое дыхание обжигало ее обнаженную кожу. – Разъясни мне насчет благопристойности…

Она лишь застонала и потянулась к нему, притягивая ближе к груди его голову. Улыбаясь, он поцеловал бархатистый кончик и, приоткрыв губы, втянул в рот ее нежную грудь, чуть прикусывая ее зубами. Всякая мысль о раздельных комнатах была забыта после того, как Люк усердно продемонстрировал ей, почему им понадобится только одна комната и одна постель.

***

Выходя

замуж за Люка, Тася ожидала найти покой. Прошедший год принес ей столько страданий, что она хотела лишь тишины и размеренной жизни. Однако вскоре она убедилась, что у Люка совсем другие планы. Он начал с того, что решил взять ее с собой в Лондон, несмотря на все возражения и нежелание оставлять Эмму.

– Приедут мои родители и побудут с ней, – отвечал Люк. Лежа на постели, он наблюдал, как Тася расчесывает свои длинные волосы. – Эмма понимает, что молодоженам надо побыть одним, а кроме того, ей очень нравится дразнить мою мать.

– Она будет проказничать, – предупредила Тася, хмурясь при мысли о том, что Эмма будет предоставлена сама себе, ведь слуги и пожилые дед с бабкой не смогут подействовать на нее.

Люк улыбнулся, увидев в зеркале ее чопорное лицо:

– И мы тоже, дорогая.

Тася была очарована лондонским домом Стоукхерстов: он был построен на берегу Темзы в стиле итальянской виллы. Его украшали три круглые башенки с коническими крышами. С трех сторон дом опоясывал застекленный балкон.

Внутри были три фонтана с мраморными скульптурами, выполненными в античной манере. Предыдущему владельцу так нравился шум падающей воды, что он хотел наслаждаться им в каждом зале своего дома.

– У дома совсем нежилой вид, – заметила Тася, когда они бродили по комнатам. При всей его элегантности дом был совершенно лишен личных вещей и обычных комнатных украшений. – Никогда не догадаешься, чей это дом.

– Я купил его после того, как мой старый дом сгорел, – ответил Люк. – Мы с Эммой некоторое время жили здесь.

Наверное, мне надо было нанять кого-то, чтобы обновили внутреннее убранство.

– Почему ты не стал жить в Саутгейт-Холле?

Он передернул плечами:

– Слишком много воспоминаний. Ночью я просыпался и ждал…

– Что рядом окажется Мэри? – мягко спросила она, когда он замолчал.

– Люк остановился посреди круглого, облицованного мрамором холла и повернул ее к себе лицом.

– Тебя тревожит, когда я упоминаю о ней?

Тася поднялась на цыпочки и отбросила упавший ему на лоб локон. Тонкие пальцы погрузились в волосы.

– Разумеется, нет. Мэри была важной частью твоей прошлой жизни. Я просто считаю себя счастливой, потому что теперь ночью с тобой сплю я. – Нежные губы изогнулись в улыбке.

Глаза Люка, бездонно-синие, потемнели, он смотрел на нее и не мог оторвать взгляда. Большим и указательным пальцами он обвел контур ее подбородка и, приподняв его, прошептал в обращенное к нему лицо:

– Я постараюсь сделать тебя счастливой.

– Я уже… – начала было Тася, но он приложил пальцы к ее губам, и она смолкла.