Ангел тьмы
Шрифт:
Расположенное в самом сердце оживленного порта Сен-Тропеза, кафе «Горилл» было тем местом, куда приходят на людей посмотреть и себя показать, пить утренний кофе и любоваться приплывающими дорогими яхтами, рассматривать гламурных пассажиров, выходящих на палубу в шелковых рубашках от Кавалли и бикини от Эрес, и почти представлять себя одним из них – привилегированными, сливками общества, высшим светом. И все это за цену кофе с молоком и час сидения на довольно неудобном плетеном стуле, настолько жестком, что потом задняя поверхность бедер
Люсьен Дефорж сразу узнал Мэтта Дейли. Не потому что они встречались раньше, а из-за доверчивого, идиотски серьезного выражения лица, свойственного американским туристам.
«Как странно, – подумал Люсьен, – что нация, так сильно ненавидимая за границей, имеет столь несокрушимую веру в собственную способность внушать симпатию».
– Мистер Дейли?
– Мсье Дефорж? Спасибо, что согласились встретиться.
Люсьен Дефорж подумал дважды, прежде чем согласиться на сегодняшнюю встречу. Он не желал иметь ничего общего с полицией, с тех пор как следователи полностью проигнорировали все, что он рассказал об изнасилованной Ирине Анжу.
– Давайте по порядку, не сразу обо всем, – отрезал идиот следователь, не делая усилий записать показания Люсьена. – Если дама отказалась говорить на эту тему – а она отказалась, – изнасилования официально не было. Меньше хлопот, меньше бумажной работы, и все счастливы.
Все, за исключением Дефоржа, у которого все еще бывали ночные кошмары после того, что он увидел на вилле «Парадиз» в то кошмарное утро. Кровь повсюду: на стенах, ковре, диванах. Жуткие раны на лице и шее Дидье. Ирина, голая, покрытая синяками, привязана к изуродованному трупу мужа. Если честно, Люсьен не желал говорить об этом ни с настойчивым молодым американцем, ни с кем другим. Но любопытство взяло верх. Мэтт Дейли заявил, что его отец был убит таким же садистским способом, что и бедняга Дидье. Кроме того, жена отца тоже была изнасилована, и Дейли считал, что эти два убийства как-то связаны между собой. Он был настолько убежден в этом, что бросил работу и проехал полмира, чтобы выяснить правду.
– Не знаю, чем могу помочь, – признался Люсьен.
– Ну уж, во всяком случае, поможете больше, чем копы, это точно. Этих парней не интересуют новые обстоятельства преступления.
Лицо Люсьена помрачнело.
– Они провалили это дело. Убийца исчез, и они ничего не знают. Нам, французам, не нравится слышать напоминания о наших неудачах. Особенно если об этом напоминают американцы. Чем я могу вам помочь?
Мэтт вытащил ручку и блокнот. Как большинство писателей, он таскал их с собой повсюду на случай, если увидит и услышит что-то забавное, что можно использовать в очередном сценарии. Конечно, расследовать убийство – не то, что писать ситком. Но все же и это дело требовало скрупулезного внимания к деталям.
– Я хочу больше узнать об Ирине.
– Что именно? Я сказал полиции, что ее изнасиловали. Бедра и груди бедняжки были покрыты синяками. На шее – следы пальцев. Ее душили. Она была в истерике, когда я нашел ее. Но всем плевать.
– Мне не плевать, – заверил Мэтт. – Мне нужно больше знать о том,
Дефорж кивнул.
– Насколько плохими были их отношения?
– Полагаю, достаточно плохими.
– Я хочу сказать, что ни одна из бывших жен Дидье не желала его смерти. А Ирина?
Люсьен отхлебнул кофе.
– Я адвокат по бракоразводным процессам, мсье Дейли. Из своего опыта я знаю, что бывают такие периоды, когда большинство женщин желают мужьям смерти. Однако одно могу сказать с уверенностью: Ирина Анжу просто не может иметь никакого отношения к убийству Дидье. Насилие, которое она пережила… – Он покачал головой, словно пытаясь отделаться от воспоминаний. – Этот человек… это животное… он ненормален. Псих, безумец. Спятивший.
Мэтт заметил, как кровь прилила к лицу адвоката, и подождал, пока тот возьмет себя в руки.
– Дидье хотел развязаться с этим браком. Поэтому я и шел на виллу в тот день. Чтобы обсудить развод. Он был зол на Ирину, но я так и не узнал причины.
– Вы что-то знаете о ее происхождении?
Люсьен покачал головой.
– Очень мало. Она была русской, недавно сюда приехала. Я никогда не встречал ее до того дня. Этот брак удивил всех. Но насколько я понял, у нее были свои деньги. Она не нуждалась в состоянии Дидье. Не то что другие. Дидье до конца жизни водился со всякой швалью. «Дружил» с несколькими значительными мафиозными фигурами в Марселе.
– Я тоже это слышал.
– Эти парни шутить не любят. Если Дидье каким-то образом им нагадил, они более чем способны убить его и изнасиловать жену. Вот они уж точно животные.
Смазливая брюнеточка-официантка подошла, чтобы принять заказ Мэтта, и кокетливо улыбнулась его ломаному французскому.
– Вы ей понравились, – заметил Люсьен, когда девушка отошла, вызывающе покачивая бедрами.
– В самом деле?
Мэтт обернулся и посмотрел ей вслед, с сожалением вертя на пальце обручальное кольцо.
– Почему бы вам не пригласить ее куда-нибудь?
– Не могу. Я женат.
Француз, похоже, невероятно развеселился.
– И что? – фыркнул он. – Я диабетик, но все равно люблю мороженое.
Хорошая фраза. В другое время Мэтт непременно бы ее записал. Но сейчас поспешил вернуться к прежней теме:
– Что, по-вашему, случилось с Ириной? Вдовы в двух других случаях, которые я расследую, исчезли вскоре после преступления, и больше о них ничего не известно.
Люсьен пожал плечами.
– Не удивлен. Полагаю, они хотели оставить все это позади – все кошмарные воспоминания. И начать сначала. Нельзя винить Ирину Анжу за желание поскорее покинуть Францию.
Мэтт нахмурился.
– Нет, ее можно винить. Можно сказать, что она взяла деньги и сбежала.
– О нет! – воскликнул Люсьен с искренним удивлением. – Вот в этом ее обвинять уж никак невозможно. Дидье был вовсе не так богат, как считали люди. После четырех разводов мало кто остается с деньгами. Но перед отъездом Ирина опустошила совместный банковский счет, открытый на ее имя и имя мужа, и все отдала на благотворительность.