Ангел тьмы

Иден Синтия

Смерть.

Верно. Он знает об убийстве все.

– Ты сказал, что видел меня... раньше.
– Прежде, чем она обзавелась новыми стильными клыками, ужасным маникюром и неутолимой жаждой крови.

– Да.

– Онабы никогда не разорвала горло человеку. Никогда.
– Ее голос упал.
– Дважды. Я убила двух людей. – И одного вампира.

– Тебя принудили, ты не...

– Я... мне... понравилась

кровь.– Самая темная часть ее признания. Взгляд девушки упал на руки, сжимавшие простынь.
– Понравился поток крови, сила. Я хотела остановиться. Понимала, что это неправильно. Знала, что убивала их, но тот голос в голове подталкивал меня... и мне нравилась кровь.

Это было ее позором.

– Ты - вампир.

О, да, она знала.

– Николь...
– выдохнул он ее имя.
– Тебе должно это нравиться.

– Вампиры потому и убивают, что очень любят кровь.
– И ей пришлось бороться со своими желаниями.
– Я была учительницей в школе... женщиной, которая всегда уходила с работы в десять вечера, у нее не было...

Ангел сжал ее пальчики:

– Почему ты всегда говоришь так, будто «она» это кто-то другой?

Девушка подняла на него взгляд. Разве он не видит?

– Та Николь былакем-то другим. Она была кем-то хорошим.– Пыталась быть, во всяком случае. Добровольно тратила свое время на внешкольные программы. Жертвовала консервы бездомным. Сдавала отходы на переработку. Та женщина была хорошей.

Не убийца.

Не монстр, который жаждал крови. Который дрался. Убивал. Облизывал свои губы, стоя над мертвым человеком и думая...

Еще.

Неудивительно, что ее сны не прекращаются.

– Та женщина умерла в переулке, - сказала Николь, удерживая взгляд Падшего. Даже если бы она не умерла тогда, это произошло бы через год.

Ангел погладил ее по руке. Медленно его теплые пальцы приблизились к груди девушки и прижались к сердцу:

– Если она умерла, то почему я чувствую биение ее сердца?

– Я больше не тот человек, каким была. То, что я делала...
– Не только убийства, но и с Коннором...

Николь крепко зажмурилась:

– Я уже не та.

Тепло рук Ангела просочилось в ее кожу:

– Ты не смогла бы остаться прежней и выжить.
– Девушка приоткрыла глаза.
– Жажда крови вначале всегда бывает сильной.
– Кинан поднялся, присев рядом с ней.
– Я видел, как некоторых она сводила с ума. Они теряли контроль и бросались на всех, кто оказывался поблизости.

Николь вспомнила свой первый отчаянный голод. То, как укусила полицейского, пришедшего ей на помощь:

– Да.
– Она чувствовала тогда это сумасшествие.

– Ты не убила того копа, на которого напала.

Девушка покачала головой:

– Я была близка к этому. Я... не

могла остановиться.
– Она никогда не хотела бы снова чувствовать себя так, как тогда. Ощущать подобный голод. Голод, который заставлял тело гореть от боли.

– Ты остановилась.

Ее ресницы полностью поднялись:

– С трудом.
– Николь не могла позволить ему думать, что была кем-то, кем не являлась.
– Я не контролировала себя. Если бы контролировала, то никогда его не укусила бы. Я бы не слушала тот голос в моей голове... я бы не убивала.

Она должна уйти от Падшего. Его прикосновения делали ее слабой, а она и так не слишком сильная. Девушка вскочила с кровати, дернув за собой простынь.

– Ангелы реальны.
– Бросила она ему и оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как он моргнул.

– Ага, да, так и есть.

Это было то, что пугало ее:

– Я знала это... Я всегда это знала.
– В конце концов, раньшеона была хорошей девушкой-католичкой.

От взгляда на Николь, член Падшего напрягся.

– Ангелы реальны, - повторила она.
– И демоны тоже. А значит, после этой жизни... – Уже знала это. Всегда знала.Ее колени подогнулись.
– После такой жизни, там не будет никакого солнечного света и ждущего меня рая.
– Может быть, если бы Кинан забрал ее душу той, давно ушедшей ночью, но теперь...

Он снова посмотрел на нее. Мужчина не отрицал ее слов.

Нет.

Николь с трудом проглотила реальный страх, что застрял у нее в горле:

– Я хочу иметь шанс все исправить.– Она говорила как безумная, но что в этом было нового?
– Я не хочу, чтобы Аз забрал меня, пока я не получила возможность сделать это.

Кинан поднялся с кровати, не потрудившись прикрыться простыней:

– Ты не можешь воскресить мертвых.

Он бы знал.

Мышцы на его челюсти напряглись:

– И Аз никуда тебя не заберет.

Девушка могла только покачать головой:

– Почему?

Падший удивился этому вопросу:

– Потому, что ты не готова уйти, ты не хочешь...

– Нет.
– Она снова покачала головой. Так энергично, что волосы хлестали ее по лицу.
– Почему это важно для тебя? Почему тебя волнует то, что происходит со мной?

Кинан снова медленно моргнул, а затем сказал:

– Я не знаю.

Н-да, отлично. Николь отвернулась от него и схватила свою одежду. Не то, чтобы она ожидала великих признаний или еще чего-нибудь в том же духе. Ангел не знал ее, он не...

Он пал из-за тебя.

Очевидно, это было не так. Она натянула трусики и нацепила лифчик.

– То, что я сказал... это разозлило тебя?

Губы девушки сжались, когда она надевала джинсы. Джинсы, которые ондля нее купил.