Ангел в сетях порока
Шрифт:
— До свидания, Максина, — сказан он, — смотрите, как бы богатство не погубило вашу душу!
Я сказала, что не допущу этого, и пригласила его к нам на ленч.
Он заявил, что ничто его заманит его в сети дьявола, но, если мне захочется увидеть его, он с радостью пообедает со мной где-нибудь в Сохо.
На этом мы с ним и расстались. Вернувшись домой, я обнаружила, что никто и не заметил моего отсутствия. Тетушка Дороти тоже не скучала без меня, отправившись в клуб обедать.
Я попросила
Меня тянуло в общество Айвора и его друзей. Это были интересные люди, с определенными взглядами на жизнь в отличие от всех тех фигляров и зубоскалов, которые окружают тетушку Дороти.
Скорее всего тетушка Дороти уехала в компании Гарри. Целый день я старалась о нем не думать, но боюсь, не смогу удержаться теперь, когда снова осталась одна.
Сегодня я встретилась с Гарри и умудрилась как ни в чем не бывало поздороваться с ним.
Несколько дней мне удавалось избегать его общества. В этом мне помогала Элинор. Она всякий раз выясняла, кто ожидается к обеду, и, если среди приглашенных был Гарри, я находила любой предлог, чтобы выйти из дому и не появляться до конца обеда.
Сегодня гостей было немного — шесть очень скучных джентльменов. Я беседовала с ними в гостиной, а потом, как раз перед объявлением Ньюмена, что обед подан, дверь распахнулась и появился Гарри. Увидев его, я невольно покраснела, сердце подпрыгнуло и бешено заколотилось в груди.
Он обратился к тетушке Дороти:
— Позвольте пообедать с вами, Долли, хоть я и не приглашен?
— Разумеется! Дорогой, я так рада вашему приходу — какой прелестный сюрприз! — замурлыкала тетушка — она всегда разговаривала с ним в этой манере.
Гарри со всеми поздоровался, а когда дошла очередь до меня, со словами: «Привет, Максина!» — протянул мне руку. Я сделала вид, что не замечаю его руки и, небрежно ответив на его приветствие, принялась предлагать окружающим сигареты, хотя почти все уже курили.
Думаю, Гарри догадался, что его приход выбил меня из колеи, и хотя больше он не сказал мне ни слова, я то и дело ловила на себе его вопрошающий взгляд.
Опасаясь столкнуться с ним после обеда, я поспешно поднялась наверх, надела шляпу и плащ и вышла из дома.
Да, конечно, бегство — это проявление трусости, но что делать, если я не в состоянии ни разговаривать с ним, ни шутить, ни смеяться. Нечаянное открытие произвело на меня слишком сильное впечатление.
В романах героини влюбляются в мужчин, которые, в свою очередь, тоже в кого-то влюблены, но это совсем другое. Если вы увлечены мужчиной, который состоит в любовной связи
Было бы поистине странно, если бы я не переживала по этому поводу.
Я пришла к выводу, что от тех или иных событий в жизни убегать бесполезно. Рано или поздно они все равно произойдут, как бы упорно ты ни пытался от них увильнуть.
Когда я вернулась с прогулки, в доме было совсем тихо, я решила, что все разошлись, и направилась в будуар написать несколько писем.
Открыв дверь, я замерла на пороге — передо мной в полном одиночестве сидел Гарри.
— Ох! — сказала я. — А где тетушка Дороти?
— Ушла на какое-то заседание комитета, — сказал он, — и вернется лишь после шести.
Я собралась было выйти из комнаты, но он меня остановил:
— Не уходите, Максина. Я хочу с вами поговорить.
— О чем? — спросила я. — Нам, по-моему, говорить больше не о чем!
— Нет, есть, — сказан Гарри. — Что с вами стряслось?
— Ничего, — сказана я с вызовом, даже немного грубо.
Не выношу людей, которые говорят «ничего» убитым тоном, который свидетельствует как раз об обратном.
Но Гарри ничуть не обиделся. Он только мягко проговорил:
— Скажите, Максина, вы сердитесь на меня за поцелуй?
Я сказана «нет», но почему-то — то ни из-за того, как он это проговорил, то ни из-за упоминания о поцелуе — почувствована себя очень странно и задрожала, совсем как в тот вечер.
— Тогда в чем дело, Максина? — повторил он и подошел ко мне совсем близко.
Я испугалась, как бы он снова не попытался поцеловать меня, — не уверена, что смогла бы ему воспрепятствовать, хоть и знаю, что его поцелуй принадлежат другой женщине!
— Расскажите, Максина, — не отступал Гарри, и в его голосе слышалось столько искренней тревоги.
Мне хотелось заплакать, прижаться к его груди и забыть обо всем на свете, ведь Гарри со мной, рядом…
Но, конечно, я этого не сделала, а внутри у меня что-то вдруг будто щелкнуло, и я ответила с холодной злостью:
— Если хотите знать, это все потому, что я видена, как вы выходили ночью из спальни тетушки Дороти! Я вас видена и больше не хочу говорить об этом, да и вообще прошу вас оставить меня в покое!
Гарри совсем побелел, но не произнес ни снова, и я вышла из комнаты, хлопнув дверью. Поднимаясь по лестнице, я чувствовала, что слезы заливают мое лицо. Запершись у себя в спальне, я проплакала несколько часов, пока, обессиленная, не заснула.
Полагаю, теперь Гарри никогда со мной больше не заговорит, и хоть знаю, что поступила правильно, чувствую себя крайне несчастной.