Ангел вожделения
Шрифт:
– Глупышки! Ха-ха… Иметь такие свеженькие, милые личики и сделать с ними черт знает что!
Не переставая смеяться, Бекки схватила девчонок за руки и потащила в ванную комнату.
– Сейчас же смыть всю эту гадость!
– Ну, Бекки! – жалобно заныла Кэти. – Оставь хоть ресницы.
– Ладно, только ресницы, – уступила Бекки.
Тина, поеживаясь, ждала своей очереди…
Антони уже сидел в машине.
– Ого, какие куколки будут сегодня окружать меня! – он рассмеялся.
– Видите, как вы развеселили
Тон жены задел Антони, он умолк, но вскоре принялся мурлыкать какой-то мотив. Лимузин мягко нес себя, чуть подрагивая на случайных неровностях дороги. Казалось, автомобиль знал себе цену, снисходительно терпя соседство своих коллег, среди которых не так уж и часто попадались равные ему по происхождению…
Девчонки чинно сидели, выказывая всяческое почтение красавице Бекки, утопавшей в кожаном кресле, похожем на темное облако.
– Что притихли? – дружески проговорила Бекки. – Какие пай-девочки! Нужно вас растормошить. Тони, позабавим наших девочек?
– Хо! – неопределенно выдохнул Антони, что, вероятно, означало полную готовность.
– А как, как? – затараторила Кэти. – Ну, бабушка…
– Как? – Антони отвел взгляд от дороги. – Покажем им топлесс.
– Ну ты скажешь, Тони, – перебила Бекки. – Неужели в Нью-Йорке нет лучше зрелища?
– Топлесс, топлесс! – завопила Кэти. – Мы хотим топлесс, правда, Тина?
Тина помалкивала. Ей было неудобно настаивать, как-никак она гость. Но всем своим видом она поддерживала подругу.
– Нос еще не дорос, – осадила Бекки. – Топлесс им подавай, – но в голосе ее не было строгости.
– Топлесс, топлесс… Бекки, ну пожалуйста, – заныла Кэти. – Тони, пожалуйста… Мы уже взрослые… Посидели бы вы у нас на уроках! Подумаешь, какой-то там топлесс…
– А что у вас на уроках? – живо заинтересовался Антонии.
– Как что?! – воскликнула Кэти.
– Кэти, – укоризненно остановила подругу Тина.
– А что?! – не унималась Кэти. – В наше время считается, что детей вредно держать в стороне от жизни.
– Тогда другое дело, – буркнул Антони. – Я думаю, они сами могут нас кое-чему поучить, а, Бекки?
– А тебе лишь бы… – упрекнула Бекки мужа. – Поезжай в Уолт Трейд центр, там прекрасная кухня. И вполне пристойно.
– Ты что, Бекки?! – воскликнул Антони. – Через весь город, ведь всюду пробки?! Я знаю одно местечко…
Вскоре они остановились у какого-то заведения.
– Ох, Тони, – укоризненно покачала головой Бекки.
Ресторан освещался волшебными огнями.
Тихая музыка и шикарная публика волновали девочек.
Метрдотель, бесшумный, как летучая мышь, провел их к столику, у пустой пока сцены. Второй официант подал меню. Названия блюд такие, о которых в Спрингфильде и слыхом не слыхали…
– «Полуночный ковбой»! – вычитала Кэти. – Это такой фильм…
– Это мясо теленка, – важно пояснил Антони. – Для тех, кто понимает.
– Возьмем что-нибудь полегче, –
– Вот еще! – не выдержал Антони. – Дай девчонкам настоящей еды. Чтобы кровь разогнать. А потом подольем вина…
Бекки зло стрельнула глазами.
– Оставь, Тони… Ты сейчас в другой компании, – холодно проговорила она.
Антони покрутил головой и сжал губы. Кажется, он сдерживался из последних сил, чтобы не вспылить…
Но в это время со сцены в зал грянула обвальная музыка. Кэти и Тина вздрогнули. Оставив меню, они таращили глаза на сцену, где извивалась девица, чуть старше их, в строгом темном платье. Во время танца она сбрасывала одежду, но это был не стриптиз. Это было вполне пристойное зрелище – девчонка сняла с себя верхнюю часть костюма, обнажая великолепную смуглую грудь… Как она извивалась, что проделывала своей грудью – волшебство и только… Потом на подмогу ей выбежали еще три девицы в одних серебряных трусиках. И начали, и начали вертеть своими грудями. Зал бесновался. От чопорной обстановки не осталось и следа. Все хлопали в такт, подгоняя одобрительными криками мелькающие на сцене женские груди.
– Топ-лесс! Топ-лесс! – скандировали молодые люди за соседним столиком. – Гип, топ-лесс, гип!
Кэти и Тина не могли оторваться от сцены. Все было интересно, но краска стыда заливала их лица. Они не смели взглянуть на старших. Антони пил, отправляя в себя рюмку за рюмкой, отбивая ладонью такт и не сводя со сцены диких глаз. Казалось, он ведет себя так специально, назло Бекки. А та делала вид, что не замечает вызова мужа, захваченная вихрем представления…
В перерыве девочки уткнулись в тарелки. Они не могли справиться со смущением…
Первой овладела собой Тина.
– Им, наверно, хорошо платят? – робко промолвила она.
– Не мало, – Антони наклонился к Тине, хотел что-то еще сказать, но замер, глядя куда-то поверх плеча Бекки. – Вы на этих птичек поглядите! – фыркнул он с пьяным одобрением в голосе.
За соседним столом, среди группы разгоряченных молодых людей, сидели две девицы без верхней одежды. Их голые груди лежали на столе. Какой-то молодой человек ласкал ладонью их теплую кожу…
– Вот это – да! – одобрил Антони потяжелевшим голосом. – Вот что значит сила искусства… А вы сидите себе, как монашки. А ну! Снимайте свои платья! Покажем соседям, что и у нас есть кое-что в запасе! Давай, Тина! Кэти! Бекки, тряхни стариной! Что вы сидите, точно истуканы?!
Девочки натянуто улыбались, переводя взгляд с Антони на Бекки.
– Ну?! – прорычал Антони. – Вон из своих паршивых кофточек!
На его голос стали оборачиваться люди. Их лица, словно бледные осенние фонари, зависали над перепуганными рожицами подруг…
– А ну! Давайте… Раздевайтесь! – выкрикнули из толпы. – Даю сто долларов каждой!
Бекки вскочила на ноги, схватила Кэти за руку и выскочила из зала. Следом за ними поспешила Тина…
В комнате было темно и уютно.