Ангел
Шрифт:
Хейло потянулся к моей руке под столом и сжал ее на моем бедре.
— Это подарок Вайпера. Он спроектировал его сам.
— Ты сам спроектировал это? — удивленно спросила Шерил и посмотрела на Хейло. — И ты после тура оставишь его себе?
Хейло засиял.
— Да и да.
— Но… ты не сможешь поставить его в своей квартире, — Ларри сморщил нос при слове « квартира», что означало — его чувства по поводу квартиры Хейло были такими же, как и мои. А именно: мы должны к чертям сжечь то место.
Хейло забрал свой телефон и убрал его в карман.
— Знаю. Я буду искать новую квартиру, когда
Ха! Я не думал о том, что Хейло хочет новую квартиру для себя, пока изо всех сил старался удержать его в своей постели каждую ночь. Но это имело смысл, если он хотел что-то собственное. Если квартира будет близко к моей, и он будет так же оставаться у меня каждую ночь. Полагаю, я не против. Наверное.
— Вайпер, какой милый подарок для Хейло, — восторженно произнесла Шерил.
Милый? Она только что произнесла мое имя и слово «милый» в одном предложении?
— Я впечатлен. Какой высоты эти крылья? — спросил Ларри.
— Около пяти метров. — Черт, я сделал бы их еще больше, если бы они влезли куда-нибудь, кроме стадиона.
Ларри издал низкий свист и Шерил сказала:
— Что ж, не могу дождаться, чтобы увидеть это лично. На вашем концерте.
Хейло снова застонал, его голова упала на мое плечо, а под столом я все еще сжимал его руку. Смешок, который вырвался из моего горла исчез, когда я поднял глаза и увидел, что Ларри и Шерил наблюдают за нами с одинаковыми улыбками на лицах. Тех, что сказали мне — они одобряют не только меня, но и наши отношения.
Больше всего сегодня вечером меня беспокоило то, что родители Хейло не смогут понять, как много он для меня значит. Видя, как они смотрят на нас — все мои переживания рассеялись, как дым.
ГЛАВА 26
ХЕЙЛО
Музыка пульсировала. Громкий тяжелый бит вибрировал сквозь все мое тело быстрее и быстрее, пока платформа, на которой я стоял, поднималась из-за сцены.
Момент настал — вот и началось первое шоу «Падшего ангела» тура «Искушение». Мое сердце билось так сильно, что почти заглушало звуки барабанов Слейда. Месяцы планирования и репетиций привели нас сюда, в забитый кричащими фанатами стадион. И в этот раз они выкрикивали мое имя, а не Трента.
Стойка с микрофоном находилась рядом со мной. Глубоко вздохнув, я задержал воздух, затем резко выдохнул, сбрасывая остатки напряжения. Последний час я провел, расхаживая за кулисами, пытаясь избавиться от тревоги, которая, казалось, пробирала меня до костей. Попытка отвлечься и посмотреть на «Грань звука» — группу у нас на разогреве — не сработала. Я оказался не способен сидеть спокойно, а волнение перло сквозь тревогу. Вайпер оставил попытки меня успокоить, оставив готовиться к сегодняшнему вечеру так, как было нужно мне. Его способ подготовки — выпивка и пикировки с парнями — мне не подходил. Это было слишком спокойно для того, что я чувствовал.
Мне просто нужно было получить опыт первого выступления. Нужно доказать не только себе, но и фанатам, что я смогу удержать их внимание в течение двух часов и показать им чертовски крутое шоу.
Платформа выровнялась с верхней частью сцены, и меня окутала дымовая завеса. Достаточно плотная, чтобы скрыть
Даже со вставными наушниками я слышал оглушительный рев толпы. Энергия, исходящая от нее, неслась ко мне и почти сбивала с ног. Я удержался на месте. Когда туман начал рассеиваться, передо мной предстал заполненный до отказа стадион, и браслеты, которые были на каждом зрителе, замигали в такт с музыкой в тех же оттенках, что и огни на сцене. Со своего места я мог видеть каждого зрителя. Закончив первый куплет, я произнес:
— Атланта, ты сегодня такая сексуальная!
Это породило очередную волну криков, и я начал спускаться по лестнице. Прошел мимо Слейда и его барабанной установки, и он улыбнулся мне. Еще несколько ступенек вниз, и Джаггер кивнул в мою сторону, окруженный со всех сторон различными клавишными инструментами. Спустившись к главной сцене, я встал спереди по центру между Киллианом и Вайпером. Когда Вайпер оглянулся через плечо и обвел меня взглядом с головы до ног, я почти забыл слова.
Проклятье! Как я мог забыть, насколько мощно ощущалось его присутствие на сцене? Одно дело — смотреть на него во время репетиций. Сейчас, перед семидесятитысячной толпой, он каким-то невероятным способом включал на полную мощность «себя». Его черные кожаные штаны сидели низко на бедрах, а сверху — полурасстегнутая малиновая рубашка, которая, без сомнений, исчезнет через несколько песен. И тогда, Боже, помоги мне!
Вайпер подмигнул мне и, к счастью, повернулся к толпе, а я приступил к остальной части куплета. Меня заряжал исходящий от публики запал. Я прошел через сцену, позволяя песне заполнить меня изнутри. Не было ни мыслей, ни беспокойства, ничего, кроме меня и музыки. Это происходило каждый раз, как я выходил на сцену: тревога исчезала почти мгновенно, и я вспоминал, почему любил выступать. Это было сравнимо с возвращением домой.
Когда последние аккорды песни прокатились эхом по всему стадиону, я вытер пот со лба и потянулся вниз, чтобы пожать руки фанатам, пробирающимся со всех сторон на сцену.
— Иисусе, вы, ребята, просите, а? — Мой голос прозвучал хрипло. Нужно дать себе передышку и прийти в себя, прежде чем приступить к следующей песне. Я улыбнулся реву одобрения толпы, затем оглянулся на моих коллег по группе. — Для меня звучит довольно убедительно. Что думаешь, Килл?
— Я вот что скажу — мы дадим им то, что они хотят, — ответил Киллиан.
Его бас-гитара висела на ремне, и он свободно удерживал ее одной рукой за гриф. Другой рукой он бросил медиатор в толпу, и группа фанатов с восторгом бросилась за ним.
— Хм-м. Но что они хотят? — я обратил внимание на Вайпера, который держался за микрофонную стойку. Он медленно, с намеком пробежался пальцами вверх и вниз по стойке.
— Я думаю, они хотят что-то горячее… что-то сексуальное… что-то… «Трудно»?
Стадион взорвался оглушительным ревом, и мне пришлось постучать по правому уху, подавая сигнал звукооператору добавить громкости моим наушникам, чтобы я мог слышать парней.