Ангел

Ла Рок

На сцену выбежала девушка в национальном корейском костюме из светлого жакета с длинным рукавом и широкой юбки фиолетового цвета, которая подметает сцену, скрывая белые туфельки.

Знакомая милашка! Именно она подавала лапшу в прошлый раз, сморщив нос от запаха речной тины. Всё такая же милая девушка передала записку корейцу у микрофона.

— Следующий исполнитель конкурса, — зычно огласил Хитман, читая с бумажки, — называет себя Бомбой, позаботьтесь о новичке!

Слышу вялые аплодисменты. Агась… Пора значит. Даже отдохнуть не дали! Ладненько,

тронулись. Благо, тут всего несколько шагов и никаких лестниц. Длинные ноги позволяют сразу запрыгнуть к стойке микрофона.

Собравшиеся в «Креветке» уставились в спину тёмной толстовки у высокой особы, которая легко взошла на сцену и резко обернулась. Задорно сверкнула необычная улыбка, сталью блестят кулачки с поднятыми вверх большими пальцами. Многих удивляет отсутствие поклона, словно заведение посетила всем известная знаменитость.

Чувствую слабую нервозность внутри, но не так сильно, как при выступлении на вокзале. Стало проще, да и ожидание снаружи вымотало. К тому же, публики сегодня гораздо меньше.

Хитман ободряюще кивнул на знакомую гитару и спустился со сцены, оставив в одиночестве. Беру за гриф «Тейлор». Ладный корпус коснулся теплом, а потертый ремень привычно упал на плечо.

Клацаю кольцами перед собой. Что бы нам такое исполнить? Опять играть «Кто-то Другой» настроения нет. Песня была для чудика, который где-то застрял! Раздражает промокший насквозь капюшон на спине.

— «Жить Вечно», — произношу в микрофон.

https://www.youtube.com/watch?v=jJSpZN0t3-I

Легко покачивая чёлкой в такт звучащей гитаре, я мечтательно пою немного хриплым голосом.

~ Возможно… я реально не хочу знать,

~ Как растет ваш сад.

~ Ведь я просто хочу летать.

~ Недавно… ощущали ли вы боль,

~ Вечерним дождём,

~ Промокая до костей…

Открытая дверь впускает пухлого. Вернулся…

~ Может, я просто хочу летать,

~ Хочу жить, я не хочу умирать.

~ Может, я просто хочу дышать,

~ Может, я просто не верю.

~ Я думаю, ты такой же, как я,

~ Мы видим то, что другие никогда не увидят.

~ Ты и я будем жить вечно…

Мягко улыбаюсь пухлому, который замер на входе. Парень мокрый насквозь, но он вернулся с зонтом.

~ Я говорю возможно,

~ Я реально не хочу знать,

~ Как растет ваш сад.

~ Ведь я просто хочу летать.

~ Недавно… ощущали ли вы боль,

~ Вечерним дождём,

~ Промокая до костей…

Продолжаю петь только пухлому, смотря ему в круглые глаза.

~ Может, я никогда не стану,

~ Всем тем, чем хочу стать,

~ Сейчас не время плакать,

~ Сейчас время узнать — почему.

~ Я думаю, ты такой же, как я,

~ Мы видим то, что другие никогда не увидят.

~ Ты и я будем жить вечно!

Продолжаю грустно улыбаться пухлому, отслеживая воду, стекающую по синему пуховику.

~ Я говорю возможно…

Тряхнув влажными волосами, повторяю припев и последний куплет. Публика шепчется, обсуждая мелодию лирической песни. Но мне совершенно неважно,

потому что пухлый улыбнулся.

~ Мы будем жить вечно…

Свожу кольца вместе и прикрываю глаза, благодаря ловкие пальцы. Звучат нестройные аплодисменты. Мне без разницы! Вернув гитару, я спускаюсь со сцены. Песня спета не для публики и самое главное, что она понравилась заботливому пухлому, спешащему навстречу. Оплата в виде двух мисок с дымящейся лапшой ждёт на столе.

— Это была Бомба! — появился на сцене Хитман.

Громкое заявление вызывает смешки в зале.

— А теперь переходим ко второй части нашего состязания! — продолжает декламировать Хитман. — Встречайте, выступление обворожительной именинницы на Каягыме!

(Каягым [???] — Национальный струнный инструмент.)

— Зонт отыскал… — робко сказал пухлый джентльмен.

Ну да, зонт где-то надыбал и притащил, как символ. Даже не использовал. Пылающее обожание в распахнутых глазах парня сродни религиозному почитанию, что неслабо пугает. Чагой-то это он?!

— Не знал, ты умеешь так пе… — полотенце наделось пухлому на голову.

— Мог бы и предупредить, — сварливо отвечаю «приведению», — сушись и падай, будем есть!

Усевшись на стул, я нетерпеливо отставляю одну из мисок и перекладываю палочки с ложкой. Заботливые работники бара оформили не только вилку, но и комплект местных приборов. Ну и конечно же, обязательную мисочку с красным ким-чи в качестве закуски. Куда здесь без этого…

— Зашибись, — бурчу в сторону пухлого, возвращение которого делит вкуснятину пополам, — сегодня мир треснул и угощаю я!

Парень неловко уселся, обтер лицо и шевелюру, затем расстегнул синий пуховик. Зонтик прислонился к нашему столику. В это время на сцену вынесли широкую доску, высотой со среднего человека. Необычный инструмент уложили на короткие ножки. Под осветителями блеснули длинные струны, чем-то похожие на древнюю арфу.

Интересная штуковина! Такой бандурой и убить можно.

(Тем временем) Бар «Помятая Креветка».

Хрупкая девушка в корейском национальном костюме взошла на сцену под продолжительные рукоплескания. Милашка устроила точёную фигурку на небольшом стульчике и поправила длиннополую юбку. Изящные ладошки взлетели над поверхностью необычного инструмента. Тонкие пальчики легко заплясали, играя волшебную мелодию.

https://www.youtube.com/shorts/pu3e2f3azc4

— Вссь… чмок, — сказочность разбавили звуки поглощения лапши.

Посетители за соседними столиками недовольно уставились на необычную парочку, сидящую неподалёку от сцены, а милая девушка за Каягымом дрогнула ладошками. Навеки треснуло волшебство мелодии…

— Возьми палочки, — тихо предлагает полноватый парень, смущаясь всеобщего внимания.

— Жуй давай, — отмахнулась особа в тёмной толстовке, продолжая орудовать вилкой и жадно наматывать лапшу, — остывший рамен самый невкусный!