Ангелина – женщина медовая
Шрифт:
– И что там?! Со старухами сидеть да жалость их выносить, да клеймо брошенной жены носить? Ох, и счастье на старости лет!
– А тут что?! – усмехнулась Ангелина.
– Как что?! – воскликнула Наталья и соскочила с топчана. – Жизнь святая и безгрешная, покой, гармония и здоровье. Разве мало?
– Каждому свое, – пробормотала Ангелина. – Ладно, пойду я к себе. Но ты знай, что я хочу тоже в город уехать.
– Да тебе-то зачем, не пойму? И надолго ты собралась? – спросила Наталья.
– Не знаю, – уклончиво ответила
– В «общий улей» понесешь? – явно обрадовалась Наталья. – Это конечно! Надо на зиму устраиваться. Я вот думаю, может, нам с тобой в складчину один дом на двоих строить? Ну и Игнат с нами.
– Посмотрим, – сказала Ангелина.
Она видела, что Наталья действительно словно одурманена, ничего вокруг не видит и убеждать ее в чем-либо было сейчас бесполезно и даже опасно. Она могла воспрепятствовать ее отъезду, если бы только заподозрила, что Ангелина решила навсегда покинуть «Медуницу».
В день отъезда они встали очень рано, еще солнце не поднялось. Как назло, погода испортилась. Подул сильный северный ветер и унес последние остатки тепла. Ангелина мерзла в своей тонкой ветровке. И даже свитер, который она надела под низ, не спасал. С Игнатом она попрощалась накануне. Он долго смотрел ей в глаза, потом перекрестил ее, вздохнул и сказал, что навряд ли они еще свидятся.
– Ну что ты, Игнатушка! – запротестовала Ангелина. – Конечно, еще увидимся!
– Так ты ить насовсем хочешь отсюдова уйти, – понизив голос, сказал он. – Я ведь вижу! Говорить только не хочешь! Оно и правильно! Наталья наша совсем ополоумела! Ей лучше не знать! Ты уж не забывай меня, касатушка, в своих молитвах!
Ангелина молча кивнула, поцеловала его и с трудом сдержала слезы. Выйдя из его сарайчика, она отправилась к Александру. Он сидел на обрубке бревна возле своего жилища.
– Хочу попрощаться с тобой, – сказала она. – Завтра с Натальей в город уеду. Но возвращаться не собираюсь. Не по нраву мне тут! Да и холода скоро!
Александр встал и обнял ее. Потом отодвинулся и взял за руку.
– Ну и правильно, милая, – мягко проговорил он. – Не место тут тебе, да и никому на самом деле. Плохо скоро тут станет. Я, пожалуй, тоже уйду.
– К жене вернешься? – предположила Ангелина.
– Это навряд ли! – хмуро ответил он. – Натерпелась она от меня, назад не примет. Хочу в одиночестве пожить. Много я за последнее время думал обо всем, о жизни нашей. И наверное, я изменился. И ты помогла кое-что понять!
– Я? – изумилась Ангелина.
– Конечно! Простая ты, ясная какая-то, да и мужу все еще верная. Другая бы назло изменила, а ты вот не захотела. Уважаю за это!
– Спасибо, – тихо сказала она. – Прощай, и дай бог тебе всего!
Они расцеловались. Ангелина вернулась к себе в сарайчик. На душе от его слов стало тепло, и даже появилось что-то наподобие гордости за
Проснулась она на рассвете и сразу начала собираться в путь. Когда Наталья постучала к ней, она уже была готова. Вещей почти не было. Закинув сумку на плечо, Ангелина вышла из сарайчика. Ромашка бросилась за ней. Она глянула на нее с жалостью, потому что уже успела сильно привязаться к ней. Но вчера договорилась, что Игнат возьмет Ромашку к себе.
– Пошли? – спросила Наталья. – А то Эдик будет недоволен, если мы опоздаем. Автобус ждать не будет.
– Да, да, – закивала она, – я уж минут пятнадцать как готова. Тебя ждала.
Они быстро двинулись между сарайчиками и вышли на широкую тропу, ведущую к верхнему поселению. Ромашка несколько метров бежала следом, словно собачонка. Но потом отстала. У Ангелины сердце сжималось, и она старалась не оглядываться. Когда они подошли к верхнему селению, Наталья вдруг резко свернула и направилась в обход.
– Ты чего? – удивилась Ангелина. – Так же короче!
– Вчера, ты просто не знаешь, Микола издал указ, запрещающий без его личного позволения покидать пределы «Медуницы», – шепотом ответила Наталья.
– Вот это да! – засмеялась Ангелина. – И как теперь?
– Люди сказали, что необходимо, прежде чем куда-нибудь уйти, побеседовать лично с ним, объяснить причину и доложить, когда вернешься обратно. И он уже решит, отпускать или нет, – нехотя пояснила Наталья.
– Да в честь чего это? – возмутилась Ангелина.
– Это правильно, голубушка моя! – уверенно ответила та. – Микола сказал, что много лишних микробов мы приносим с собой из города. И без особой надобности нечего там делать.
– Ну-ну, – пробормотала Ангелина и про себя порадовалась, что вовремя решила уйти.
Когда они подошли к мосткам, Эдик уже ждал их. Он выгнал лодку, помог им забраться и тут же завел мотор. Потом глянул на озябших женщин и крикнул, что под сиденьем есть брезентовые куртка и плащ. Они поблагодарили его, достали эти вещи и тут же натянули на себя. От брезента сильно несло тухлой рыбой, зато он не продувался ветром, который сегодня был сильным. Ангелина смотрела, как удаляется берег, и испытывала и радость, и грусть одновременно.
Глава пятая
Они успели на автобус. Ангелина, когда зашла в салон, испытала чувство стыда, так как вдруг поняла, насколько она обносилась. Она села на заднее сиденье, поджав ноги в изношенных донельзя туфлях. Наталья устроилась рядом. Она была чрезмерно возбуждена и говорила без умолку. Строила планы, как быстро продаст квартиру, как приедет с огромными «деньжищами» в «Медуницу» и сразу начнет строить хороший теплый дом, в котором места хватит и Ангелине, и Игнату, и всем их кошкам и собакам.