Ангелмасса

Зан Тимоти

— Вы шутите? — услышал он собственный голос. — Это шутка, которой у вас принято встречать новичков.

Язон покачал головой.

— Это не шутка, дружище. — Он указал на дисплей Косты. — Можете убедиться сами, если хотите. Работ по теории Кахенло великое множество.

Коста все еще не мог собраться с мыслями.

— Это безумие, — сказал он Язону. — Кванты добра и зла?

— Почему бы и нет?

— Почему? — Коста крепко стиснул зубы. — Да потому, что добро и зло не существуют сами по себе — они являются результатом поступков людей.

Язон вытянул руки ладонями кверху.

— Свет есть результат слияния молекул

водорода в центре звезды, — сказал он. — Либо результат того, что кто-то щелкнул включателем. Но это отнюдь не значит, что свет не квантуется.

— Это ложная посылка, — возразил Коста. — Вы говорите о двух совершенно разных явлениях.

— Поясните.

— Что ж… — Коста на мгновение задумался. — Во-первых, фотоны света одинаковы повсюду. А для описания добра и зла нет единого стандарта. Эти понятия зависят от культуры.

— Сильный аргумент. — Язон кивнул. — Но означает ли это, что в определениях добра и зла у различных народов нет вообще ничего общего?

Коста присмотрелся к нему, чувствуя подвох.

— Что ж, просветите меня, — с вызовом сказал он. — Я вижу, вы большой специалист в этом вопросе.

— Вряд ли. — Язон покачал головой. — Но как и все мои коллеги, в последние годы я много думал об этом. Всех ответов я не нашел, зато у меня появились весьма интересные вопросы.

— Например?

— Например, каким образом в культурах, которые большинство сторонних наблюдателей назвали бы злыми, продолжают появляться добрые люди. И не только появляются, но даже и поворачивают ход развития культуры в ином направлении.

— Большое дело! — фыркнул Коста. — Злые люди также способны на это.

Язон кивнул.

— Совершенно верно. Обратная сторона той же монеты. Но есть целая группа иных вопросов, которые, я полагаю, можно отнести к категории «народной медицины». Крупицы знаний, передаваемые из поколения в поколение; обычаи, которые люди считают правильными, даже не понимая механизма их действия. Например, древний материнский призыв не связываться с дурной компанией либо вера в то, что можно повлиять на характер человека, если не пожалеть времени, сил и любви. Либо вопрос о том, нет ли глубокого физического смысла в факте, что добро столь часто ассоциируют со светом, который квантуется.

Коста моргнул:

— Э-э-э?..

Язон усмехнулся.

— Не обращайте внимания. Я подбросил эту идею, только чтобы убедиться, что вы меня слушаете.

— Слушаю, и очень внимательно, — заверил его Коста. — Но по-прежнему не могу с вами согласиться. Вы перевернули все с ног на голову.

— Неужели? — произнес Язон, вновь становясь серьезным. — Что ж, давайте посмотрим с такой точки зрения: в чем различие — я имею в виду наблюдаемое различие — между злым поступком человека, который тем самым совершает зло и злом, которое воздействует на человека, вынуждая его сделать что-нибудь дурное?

Коста смотрел на него, ища хлесткий уничтожающий ответ. Но ничего не придумал.

— Вы опять все перевернули, — сказал он наконец.

— Тут есть некоторые обстоятельства, которые смущают и меня самого, — признался Язон. — Во-первых, концепция о свободе воли, от которой я еще не готов отказаться. Но я не могу отказаться и от Аккхи. — Он вновь повел рукой вокруг. — Потому что ангелы действительно несут добро.

Коста опустил взгляд на экран.

— Это зафиксировано? — спросил он. — Я

имею в виду, честно и беспристрастно?

— Мы располагаем данными о пятистах тридцати восьми Верховных Сенаторах, которые занимали свой пост как до, так и после принятия закона, предписывающего им носить ангелов, — ответил Язон. — Более трети из них время от времени — а некоторые довольно часто — в своих поступках вплотную подходили к грани, за которой начинается бесчестье и беззаконие. Торговля своим влиянием, злоупотребление властью, финансовые нарушения — вы сами можете продолжить этот список. Но теперь, двадцать лет спустя, ничего подобного не случается. Некоторым потребовалось несколько лет, чтобы измениться; но они все же изменились.

— Быть может, они вняли увещеваниям коллег, — предположил Коста с неуютным ощущением, что он цепляется за соломинку. — Либо их деятельность стала более прозрачной для общества.

— Люди, проводившие исследования, отрицают это, — сказал Язон. — Их отчеты в вашем распоряжении — берите и читайте.

Коста оторвал глаза от экрана и покачал головой.

— Кванты добра… Извините, но я по-прежнему не вижу в этом смысла.

Язон пожал плечами.

— Никто не мешает вам попытаться опровергнуть эту теорию, — невозмутимо произнес он. — Скепсис — двигатель науки. Лично я выдержал немало философских схваток еще до появления Аккхи. И буду только рад, если мои сомнения наконец разрешатся. — Он подался вперед, и в его глазах вспыхнул странный огонек. — Но пока вы со своей непредвзятостью будете искать другие объяснения, не пожалейте нет много времени и задумайтесь — что, если теория Кахенло верна? Она могла бы открыть нам истоки зла и несправедливости, которые существуют во Вселенной.

— О чем вы? — спросил Коста, откидываясь в кресле. Внезапный порыв Язона насторожил его.

— Представьте, к примеру, что мы научились воссоздавать эффект ангелов в их отсутствие, — с жаром произнес Язон. — Это одна из задач, над которыми работает моя группа — вычленить физический механизм, при помощи которого ангелы воздействуют на химические процессы в мозге или на его нейронную структуру. Группа доктора Шивапрасада из отдела фундаментальных исследований пытается разработать способ обнаружения ангелов, содержащихся в организмах некоторых людей от рождения. Доктор Мекдотц и его коллегу преследуют ту же цель, но с иных позиций — они выясняют могут ли физические объекты сохранять остаточное поле ангелов после контакта с ними. Только подумайте, какое влияние эти сведения могли бы оказать на интерпретацию исторических и современных событий! — Внезапно Язон умолк. — Извините, — застенчиво произнес он. — Порой, лежа по ночам в кровати, я веду воображаемые дискуссии с людьми, которые постарались бы уничтожить нас как бешеных собак если бы узнали, чем мы здесь занимаемся и о чем мечтаем. Изредка я начинаю спорить с ними вслух.

— Ничего страшного, — успокоил его Коста. — Если я правильно понял, вы считаете, что пытаться сорвать с ангела ионную оболочку — пустая трата времени.

— Я считаю именно так, — ответил Язон, пожимая плеча ми. — Но вряд ли меня можно назвать высшим авторитетом во Вселенной. Если доктор Подолак говорит вам «Попробуйте», я присоединяюсь к ней. — Он бросил взгляд на часы и поднялся, оттолкнув кресло к своему столу. — В биолаборатории меня ждет образец. Увидимся позже.