Ангелмасса
Шрифт:
— Тактические соображения мне известны, — ответил Ллеши, продолжая следить за часами. Главная волна действительно прошла мимо астероида, но за ней должен был последовать поток обломков. Выждав еще несколько секунд, коммодор кивнул офицеру связи.
— Сцинатра, запускайте нас, как только будете готовы, — произнес тот.
Звезды исчезли.
Ллеши машинально продолжал отсчитывать секунды; его мускулы одеревенели от напряжения. Если замысел сработал, «Комитаджи» вот-вот отправится в очередное путешествие в глубины космоса. Вновь появились
Замысел сработал. Вместо расположенных треугольником опорных кораблей эмпиреанского ускорителя, с которыми они встречались во время предыдущего вторжения в систему, на экранах возник искусственный астероид, прикрывавший их собственную сеть, которая раскинулась в пространстве за кормой «Комитаджи» по правому борту.
— Вход! — отрывисто бросил Кэмпбелл.
По мостику пронесся сигнал предупреждения о столкновении, и Ллеши скосил глаза на тактический дисплей. Однако, вопреки его первой мысли, это не была атака кораблей противника, уцелевших после взрыва первого штурмовика. Это разлетались обломки, и, как показывал дисплей, три из них мчались прямиком к «Комитаджи».
Корабль не успевал сманеврировать и избежать столкновения с ними. Стиснув подлокотники кресла, Ллеши напрягся всем телом; с громовым скрежетом обломки врезались в корпус «Комитаджи» и рассыпались в пыль.
— Доложите о повреждениях, — потребовал он, следя по мониторам за тем, как остатки обломков уносились прочь. Его тревога была напрасной. Закованный в панцирь, словно древний носорог, «Комитаджи» был абсолютно неуязвим. Даже столкновение с быстролетящими осколками астероида вряд ли могло оставить на его корпусе что-нибудь, кроме царапин. — И определите ближайшую точку взрыва, — добавил коммодор. — Ищите корабли и базы противника.
— Доклад о повреждениях, — заговорил офицер связи. — Вмятины в первом слое корпуса в трех точках, в секторах А-22 и А-31; сквозных пробоин нет; потери структурной целостности нет. Три слоя корпуса не задеты. Потеряна связь с четырьмя узлами сенсоров; сотрясение вызвало незначительную разладку отдельных механизмов по левому борту.
— Вас понял, — сказал Ллеши, глядя в затылок Телтхорста. — По-моему, нас нельзя упрекнуть в том, что мы чересчур засиделись на ускорителе. — Телтхорст не ответил, даже не обернулся. — И все же, — не удержавшись, добавил Ллеши, вновь принимаясь за текущие дела, — очень приятно видеть, что конструкторы «Комитаджи» потратили деньги не зря.
— Точка взрыва обнаружена, сэр, — доложил офицер службы внешнего наблюдения.
Ллеши неоднократно доводилось видеть смоделированную на компьютере картину взрыва штурмовой платформы, в последний раз — на совещании, в ходе которого планировалось нынешнее вторжение. Однако реальные последствия применения этого оружия он наблюдал впервые.
Заряд, равный по мощи тысяче стратегических термоядерных боеголовок, произвел бы на планете чудовищные опустошения; здесь, в астероидном поясе, результат был более скромным, но все же весьма впечатляющим.
И по-своему столь
В радиусе тысяч километров вокруг той точки, где находилась эмпиреанская сеть, теперь было пустое пространство. Все материальные объекты в этой сфере, будь то астероид или боевой корабль с корпусом из многослойного металла, были раздроблены на мельчайшие частицы. Все, что находилось за пределами этой области, пришло в движение; обломки камня мчались прочь, и даже более крупные астероиды приобрели импульс, направленный от точки взрыва. Все небесные тела, видимые в телескоп, были частично расколоты либо оплавлены.
— Выводите корабль из зоны сети, — приказал Ллеши, чувствуя, как у него внезапно разболелась голова. — Что с ускорителями Лорелеи?
— Рядом с каждой сетью было по ускорителю, — ответил Кэмпбелл. Он был изумлен не меньше коммодора, хотя на его лице не было даже следа той тревоги, которую тот ощущал. — Еще один находится у самой Лорелеи.
На тактическом дисплее появилось схематическое изображение планеты и почтового ускорителя, который двигался вокруг нее по высокой орбите. Одновременно вспыхнул экран телескопа, показывая расплывчатую картинку в реальном времени.
— Свет вспышки ближайшей штурмовой платформы достигнет Лорелеи примерно через три минуты, — продолжал Кэмпбелл. — Только тогда на планете узнают о нападении.
И первым действием противника будет объявление тревоги и попытка доставить к ускорителю курьерский корабль.
— Уточните его координаты, — велел коммодор. На одном из кормовых дисплеев появился «Баланики», который только что вышел из гиперпространства и тут же был захвачен сетью Пакса. — Где находится главный ускоритель?
— Движется по орбите Лорелеи в ее главной лагранжевой точке, опережая планету, — ответил Кэмпбелл. — Солидное расстояние; вряд ли они успеют доставить туда курьерский корабль.
Если, конечно, почтовые суда уже не находится в пути. Но тут Ллеши был бессилен. Вдобавок теперь, когда единственный путь в систему Лорелеи лежал через сеть Пакса, скрытность операции была не столь важна.
Однако, чем дольше продлится сосредоточение сил противника, тем лучше. Потянувшись к пульту, Ллеши включил прямую связь с «Баланики».
— Капитан Хорвак?
— Слушаю, сэр, — энергичным голосом ответил тот. — «Громовая голова» заряжена и ждет ваших приказов. Если эмпиреанцы не изменили расписание, последний курьер стартовал полтора часа назад.
Иными словами, если удастся уничтожить почтовый ускоритель, пройдет еще пять с половиной часов, прежде чем остальные миры Эмпиреи хоть что-нибудь заподозрят.
Если…
— Вы получили последние данные сенсоров?
— Получили и ввели все необходимые поправки, — ответил Хорвак. — Корабли выстроены в боевой порядок и готовы к схватке.
— Отлично. — Ллеши посмотрел на дисплей с изображением «Баланики». — Можете открывать огонь.
— Есть, сэр. «Громовая голова»! Старт!