Ангелочек с рожками
Шрифт:
– Спасибо, Наташа, буду вам безгранично благодарен. А сейчас, девушки, позвольте откланяться, не стану больше вас утомлять своим присутствием. Быстрее поправляйтесь, Лариса, и не нужно на меня злиться, я совсем не негодяй, как вы подумали. Я добросовестно выполняю свою работу, и от того, насколько я хорошо выполняю ее, зависит моя репутация.
– Всего хорошего, – пробубнила Лариса и отвернулась к окну. Как только Вячеслав вышел из палаты, Наталья набросилась на нее чуть ли не с кулаками.
– Что ты на мужика окрысилась? Он же ясно объяснил, что это его работа.
– Нечестно
– Знаешь что, моя милая, каждый исполняет свой долг как умеет, и не нам, бабам, судить об этом. Я, например, совершенно не осуждаю его. Ты слышала, что он сказал? Речь идет о миллионах.
– Ну и что?
– Да ничего! – гаркнула Наташа. – Ай, да ну тебя, с тобой спорить – все равно что плевать против ветра, – махнула она рукой.
В палату вплыла медсестра с металлическим подносом, на котором в рядок лежали шприцы.
– Лариса Петровна, пора укольчики ставить, давайте вашу попку.
– Замучили меня своими укольчиками, скоро спать не смогу, – проворчала Лариса и перевернулась на живот. Медсестра сделала уколы и так же медленно удалилась.
– Ладно, и мне уже пора домой. Скоро к тебе Володя должен прийти, он мне вчера звонил, не скучай, – сказала Наташа и, чмокнув на прощание подругу, тоже вышла из палаты. Лариса присела на кровати и откинула голову на подушку.
– Мне бы только быстрее выйти отсюда, и я вам всем покажу, чего стою. Никогда в жизни не догадаетесь, где спрятан раритет, но я, кажется, это знаю, – прошептала она и прикрыла глаза. Она начала прокручивать в уме все события, произошедшие за последнее время. Вспомнила все, что знала, и пришла к выводу, что ее догадка верна. Она была уверена, что найдет драгоценности именно в том месте, о котором подумала.
Лариса пролежала в больнице еще долгих две недели, и когда нервы ее уже были на пределе, ей наконец объявили о выписке. Забрать Лару приехал Владимир и очень осторожно повел ее к машине.
– Я что, хрустальная ваза? Что ты все прыгаешь вокруг меня? Я совершенно здорова, – проворчала Лариса, чем немало удивила своего друга.
– Вас, женщин, не поймешь. То кричите, что мало вам внимания уделяем, то не нравится, что заботимся о вас. В чем дело, Ларис? Какая муха тебя укусила? – с раздражением спросил Владимир и внимательно посмотрел на нее.
– Прости, Володя, что-то нервы у меня в этой больнице расшатались. Сама не знаю, почему такая раздражительная. Наверное, от ничегонеделания.
– А я здесь при чем?
– Нет, конечно, ты ни при чем, просто, кроме тебя, нет никого, на ком бы я могла отыграться.
– Ну ты, мать, даешь, – покачал головой Владимир, – придется тебя сегодня, когда ляжем спать, помучить по полной программе, видно, это гормоны тебе в голову ударили, – хохотнул он и чмокнул свою ненаглядную в нос.
Эти слова Владимира разрядили обстановку, и Лариса наконец улыбнулась.
– Так-то лучше, – обрадовался Володя и распахнул дверцу своего автомобиля, приглашая Ларису садиться. Пока ехали до дома, она попыталась задать Владимиру несколько вопросов на интересующую
«Ничего, все равно никуда не денешься и расскажешь мне все как миленький, вот только доберемся до постели», – подумала про себя Лариса, хитро улыбнулась и успокоилась. Дома их ждали ее родители, приехавшие по такому случаю, мать Владимира, Наташа и еще несколько супружеских пар, с которыми дружили Лариса и Владимир.
Петр Васильевич чуть ли не с порога начал учить свою дочь уму-разуму.
– Лара, не хотел заводить этот разговор в больнице, но сейчас просто обязан тебе сказать все, что думаю о твоем поведении. Если ты не хочешь, чтобы за каждым твоим шагом следили мои люди, то будь добра, прекрати свои штучки. Вчера мы с Владимиром обсудили этот вопрос и пришли к выводу, что пора к тебе применить кардинальные меры.
– Пап, а попроще нельзя? – сморщила Лариса носик.
– Попроще захотелось?! – возмутился отец. – Будет тебе попроще. Если еще хоть один раз ты сунешь свой нос куда не положено, я оторву твою бесшабашную голову собственными руками.
– Это непедагогично, – тут же парировала дочь, но на всякий случай отодвинулась подальше, с опаской глядя на руки отца, похожие на две кувалды.
– Петя, Петя, прекрати немедленно, девочка еще слишком слаба, так нельзя, – вступилась за дочь мать.
– Нечего ее защищать, достаточно налиберальничались с любимой доченькой, никого слушать не хочет, никаких правил для нее не существует, и вообще она почему-то считает, что закон для нее не писан, – продолжал бушевать Петр Васильевич. Он повернулся к Владимиру и рявкнул: – Тебя, между прочим, это тоже касается. Я думал, что рядом с моей дочерью наконец появился настоящий мужчина, который сможет ее защитить. А что получается? Она чуть не погибла.
– Я ей говорил, она же не слушает, – попробовал защитить свою мужскую честь Владимир, но был немилосердно прерван.
– Значит, никудышный ты мужик, если бабу приструнить не умеешь.
– Петр Васильевич, я…
– Молчи, не перебивай старших и не оправдывайся, не поможет. Если ты, мой дорогой, не примешь меры, то их приму я. А уж если я возьмусь за дело, тогда держитесь. Сядет твоя Ларочка под домашним арестом, только не у себя в квартире, а в моем доме, и ты вообще ее не увидишь до тех пор, пока у нее мозги на место не встанут.
– Не имеешь права сажать меня под домашний арест, я давно совершеннолетняя, – попробовала тявкнуть Лариса из-за плеча друга, но тут же получила ощутимый щипок за руку. Владимир повернул к ней лицо и посмотрел таким взглядом, что она тут же захлопнула рот. Наташа, наблюдавшая эту сцену, покачала головой и вклинилась в баталию:
– Давайте все к столу, все уже давно готово, потом поговорите и поругаетесь, если очень захочется. Сейчас не нужно портить праздничное настроение, лучше выпьем за то, что все хорошо закончилось. Петр Васильевич, я вас прямо не узнаю, вы всегда такой сдержанный, а сегодня будто не с той ноги встали.