Ангелочек
Шрифт:
Молодая женщина насмешливо посмотрела на Жерсанду, а потом возразила:
— Мадемуазель, неужели вы хорошо устроили свою жизнь, если считаете себя вправе давать мне подобные советы? Из-за любви вы покинули свое имение, бросили жениха, который так нравился вашим родителям. Вы без малейшего сожаления оставили все и устремились за бродячим актером. А я должна связывать себя узами брака с мужчиной, к которому у меня нет и половины тех чувств, которые были к Гильему?
— Гильем, опять Гильем! Он никогда не вернется, и это к лучшему. Из-за него тебе пришлось много страдать. А безумный поступок,
На короткое мгновение их взгляды встретились. Анжелина первой опустила глаза, огорченно вздохнув.
— Разумеется, этот брак сделает мою жизнь безмятежной и приятной, — признала она. — Но есть одно обстоятельство. Серьезное обстоятельство. Как только я вижу Филиппа, я начинаю думать об этом. Предположим, я стану женой Филиппа. Но он обязательно обнаружит, что я уже не девственница. Он даже сразу поймет, что я рожала. И никогда не простит меня за то, что я дурачила его, прикидываясь невинной. А если я скажу ему правду до свадьбы, он отвергнет меня. Он акушер, понимаете? Я не смогу заставить его поверить в небылицы.
Последние слова Анжелины позабавили старую даму. От лукавой улыбки на ее напудренных щеках появились морщинки.
— Сможешь. Извини, если мои слова шокируют тебя, но некоторые женщины не испытывают страданий, теряя девственность. Когда-то Октавия призналась мне, что муж не причинил ей боли и у нее не было ни капельки крови.
У Анжелины внутри все сжалось. Она подумала об изнасилованной Люсьене.
— А что касается ребенка… Конечно, твой доктор акушер, но в пылу страсти Филипп не станет тебя детально осматривать.
Молодая женщина пожала плечами. Разговор смущал ее.
— Если вдруг я решу выйти замуж за доктора Коста, я скажу ему всю правду. Так будет лучше, честнее. И если после этого он не передумает жениться на мне, я буду знать, что он любит меня всей душой. Но он ничего не узнает до тех пор, пока я не получу диплом.
— Поступай, как знаешь, малышка. А теперь я должна немного поспать. Я так устала. Возьми кошелек. На эти деньги ты сможешь нанять фиакр и купить билет на поезд. Завтра я буду на вокзале в десять часов утра. Кто знает, может, полиция поймает преступника уже сегодня вечером и ты вернешься в Сен-Лизье вместе со мной.
— Возможно, но мне это не кажется вероятным, — тихо сказала Анжелина. — Главное, ничего не говорите моему отцу. Иначе он будет беспокоиться.
— О, твой отец! Я почти его не вижу, а разговаривает он только с Октавией. В последние месяцы мсье Лубе очень изменился.
— То есть?..
— Он наносит визиты вдове Марти, — сказала Жерсанда заговорщицким тоном. — Он не писал тебе об этом?
— Боже мой! Нет! Ой, письма папы!.. Три строчки, написанные впопыхах, с одними и теми же советами. Мой отец и Жермена Марти… Полагаю, она давно имела на него виды. О, как это странно!
Анжелина нервно засмеялась, а потом расплакалась. Жерсанда нежно обняла ее своими изящными руками и молча утешала, прижав к сердцу,
Тулуза, больница Святого Иакова, дортуар учениц, вечером
Вернувшись в больницу, Анжелина помогала доктору Косту и мадам Бертен. Молодая женщина лет двадцати родила быстро и без осложнений. Это так редко случалось, что акушер и главная повитуха испытали настоящее облегчение. Они уже помирились. Когда закончилось ее дежурство, Анжелина не стала задерживаться, хотя доктор украдкой бросал на нее тревожные взгляды. Молодой женщине не терпелось оказаться среди своих подруг по учебе. После ужина все, кроме Софи де Монтель, Арманды и Марии, дежуривших ночью, собрались в дортуаре.
— Как я рада, что вновь среди вас! — воскликнула Одетта, надевая ночную рубашку. — На кладбище было ужасно. Мать Люлю упала в обморок, когда могильщики опускали гроб в вырытую яму. А ее отец громко рыдал. Бедный!
— Кажется, у них есть еще одна дочь? — спросила Жанина.
— Да, Алиетта. Ей тринадцать лет. Она пансионерка. Мсье и мадам Жандрон еще не сообщили ей эту трагическую новость, — ответила Одетта.
— Это действительно ужасно, что Люлю убили, — сказала Дезире, расчесывая свои длинные волосы. — Как только я начинаю думать об этом, слезы сами текут из глаз. Вчера я написала родителям. Когда они узнают о происшедшем, наверняка захотят, чтобы я вернулась домой.
— И ты бросишь учебу? Сейчас, когда ты почти у цели? — удивилась Анжелина. — Осталось всего пять месяцев.
— Если убийца бродит вокруг больницы, он точно убьет одну из нас, — забеспокоилась Дезире. — Я долго об этом думала. Начиная с апреля, мы часто гуляем по воскресеньям. Возможно, убийца следил за нами.
Жанина, массировавшая икры, скорчила гримасу. Без обязательной белой косынки она казалась совсем юной. Густая масса кудрявых темных волос ореолом обрамляла ее лицо, хотя волосы, спускавшиеся по спине, были почти гладкими.
— Если негодяй, сделавший это, следил за нами, значит, цыган невиновен. По вашим словам, он приехал в Тулузу в то воскресенье на барже. Боже, как жаль, что я дежурила! Уверяю, я сумела бы образумить Люсьену, если бы была на пикнике.
— Да, такой тип соврет — недорого возьмет, — возразила Одетта. — Он мог сесть на баржу в любом месте. Что касается Люлю, ты заблуждаешься. Мы и стыдили Люлю за ее поведение, и просили, но она не обращала никакого внимания на наши слова.
— Я так надеялась, что она убежала с Луиджи, что это была всего лишь любовная интрижка! — вмешалась Анжелина. — Когда Дезире сообщила мне о смерти Люсьены, я испытала настоящий шок.
Девушки замолчали. Это ужасное преступление вызывало у них праведный гнев, но одновременно они чувствовали свою беспомощность. Каждая из них представляла себя на месте Люсьены, изнасилованной мужчиной, который превратился в зверя, жаждущего крови и полностью поддавшегося своим низменным инстинктам.
— Ужасно! У нее грудь была вся расцарапана, — дрожащим голосом прошептала Одетта.
— А на шее были следы от укусов, — добавила Дезире, широко открыв глаза от страха. — Это противоестественно. Может, тот, кто на нее напал, не совсем человек?