Ангелочек
Шрифт:
Слова Октавии расстроили Анжелину. Она вышла из кухни и направилась в гостиную. Удобно устроившись в кресле-качалке около окна, Жерсанда читала.
— О, Анжелина! Ты видела мои розы? Вчера их принес мне кучер.
— Да, чудесные цветы, они так приятно пахнут. Надеюсь, вы хорошо отдохнули после поездки в Бьер.
— А ты? Где ты пропадала?
— Я не выходила из дому. Папа был просто счастлив. Мы даже пообедали во дворе, под сливой. Прошу вас, не сердитесь, мне надо было подумать.
Анжелина рассеянно протянула газету Жерсанде.
— Я не сержусь на тебя, — заверила Анжелину Жерсанда. — Только мне было не по себе. Я плохо сплю из-за мух, да еще эти ужасные преступления…
Анжелина облокотилась на подоконник и принялась наблюдать за черно-белым котом, охотившимся за воробьем на крыше соседнего дома.
— Я тоже сплю беспокойно, — призналась она. — Вечером я написала Филиппу Косту длинное письмо, посоветовав ему приехать в середине июля. Папа согласен. Мы пообедаем в ресторане на берегу реки.
— Вы могли бы пообедать и у меня. Октавия превосходно готовит.
— Папа ни за что не согласится. Но мы с Филиппом придем к вам на чай, обещаю, — твердо сказала Анжелина.
Старая дама молча кивнула головой и тут же погрузилась в чтение газеты. Но едва пробежав глазами несколько строчек, она воскликнула:
— Боже мой! Послушай этот заголовок, напечатанный крупными буквами на первой странице: «Таинственное бегство из больницы Сен-Лизье». А статья начинается так: «Раненый узник сбежал от охранявшего его жандарма, притворившись, будто потерял сознание. Подозреваемый в деле об убийствах и изнасилованиях так называемый Луиджи, акробат по профессии, улизнул…»
Сердце Анжелины бешено забилось. Она с недоумением смотрела на Жерсанду.
— Продолжайте же! Что там еще написано?
— Боже, какой легкомысленный стиль! Можно подумать, что эта история позабавила автора статьи. Так, где я остановилась? Ах да, он улизнул. «Возникает вопрос: как посреди ночи этот опасный преступник мог покинуть многовековые стены больницы города? К какому ловкому обману он прибегнул? Монахиня, сестра Сент-Антуанетта, обнаружила стража закона лежащим на полу коридора. Он был пьян, а кровать была пуста. Хотим успокоить население: бригады из Кастильона, Сен-Жирона и Сен-Лизье ведут активные поиски сбежавшего». Вот видишь, Анжелина, своим бегством этот человек признался в содеянном. Но он не уйдет далеко.
— Но если он не виновен, у него тоже были веские основания бежать. Он выбрал удачный момент, пока его не посадили за решетку!
— Ты защищаешь преступника, после того как выдала его? — удивилась Жерсанда.
— Нет, но я жалею, что оказалась причастной к его аресту. В тот день дядюшка дал мне понять, что я совершаю ошибку. По сути, у меня нет никаких доказательств виновности Луиджи. Он всегда утверждал, что невиновен.
— В таком случае суд оправдал бы его, — возразила старая дама. — А сейчас надо ждать новых преступлений.
— Вы так думаете? — мягко спросила Анжелина. — Вы считаете его
— Ты слишком легко меняешь свое мнение, малышка. Мне остается только пожелать, чтобы ты не изменила слову, данному будущему мужу. Ты отдаешь себе отчет? Убийца… Хорошо, предполагаемый убийца двух несчастных девушек лежал в больнице Сен-Лизье. Надо было думать об этом! Больница старая, принимает, в основном, нищих и подонков общества. Значит, вполне возможно, что он бродит по окрестным лесам.
«Да, я тоже должна была об этом подумать, — сказала себе Анжелина, кивая головой. — Слава богу, Луиджи не знает, где я живу! А теперь пусть идет к черту! Главное, чтобы он не являлся мне во сне и не целовал меня».
В гостиную вошла Октавия с Анри на руках и спросила:
— Пообедаешь с нами, Анжелина? Я приготовила морковь со сметаной и запекла лопатку ягненка.
— Да, охотно. Но сейчас я хочу поиграть с малышом.
Анжелина встала и взяла ребенка. Он прижался к ней щекой и поцеловал.
— Мое сокровище! — прошептала Анжелина.
Жизнь входила в привычную колею, даря маленькие радости. Анжелина испытывала огромное облегчение: сын ветра был вновь на свободе.
Сен-Лизье, 16 июля 1880 года
Филипп Кост сошел с поезда на вокзале Сен-Лизье в неописуемом возбуждении. В этот летний день его мечты приобрели реальные очертания. У него было такое чувство, что ему пятнадцать, а не сорок лет. Едва Филипп вышел на перрон, как увидел Анжелину. Она, одетая в очаровательное платье, которое ей необыкновенно шло, радостно улыбалась ему. Онемев от восторга, Филипп залюбовался молодой женщиной. Анжелина, смущенная восторженным выражением лица будущего жениха, потупила взор.
— Анжелина, какая вы красивая! — наконец произнес Филипп, сделав несколько шагов ей навстречу. — Мне не хватает слов. Я очарован! Неужели и это платье вы сшили из подкладки чемодана?
— О, вы не забыли эту подробность! — ответила взволнованная Анжелина. — Нет, этим чудесным туалетом я обязана щедрости мадемуазель Жерсанды. Она отвела меня в лучший магазин готового платья для дам в Сен-Жироне и купила все это: шляпу, перчатки, платье, в котором я едва осмеливаюсь дышать, поскольку боюсь помять его.
Они смеялись, радуясь, что снова вместе. Филипп взял Анжелину за руку и попросил ее повернуться несколько раз. Жерсанда де Беснак купила для своей протеже платье из фиолетового шелка. Плиссированный лиф плотно облегал грудь. Миниатюрные тканевые цветочки скрывали пуговицы. Из-под ровной, но довольно просторной юбки виднелись щиколотки в белых носках. На ногах Анжелины были туфли из тонкой кожи.
— Этот цвет подчеркивает блеск ваших восхитительных глаз, — заметил медик, настроенный на лирический лад.