Ангелов не выбирают
Шрифт:
«Ах ты, падла, я тебя запомню!»
Хонда рванула, оставив девятку стоячей. В кабине повысилась температура. «Странно», – Александр Павлович расстегнул ворот. И вдруг слева обожгло так, что рука соскочила с баранки. Слабость, тело не слушается. Все поплыло: спереди, сбоку, все визжит и шипит! Жестоко, без сожаления и задержки – удар!
Он
Солнце померкло…
Интервью № 2
Тайны мозга
АП: Добрый день, дорогие телезрители. С вами ваш постоянный ведущий – Александр Павлович Романцев и передача «История рядом с вами».
А истории с нами, я хочу вам сказать, случаются разные. И разобраться в этом нам сегодня поможет главный специалист по этой теме, профессор, академик Наталья Петровна Бехтерева. Здравствуйте, Наталья Петровна.
НП: Добрый день, дорогие телезрители!
АП: Наталья Петровна, я знаю, что однажды на научную конференцию заглянула Раиса Горбачева. Философ по образованию, она с большим интересом выслушала ваш доклад, потом подсела к вам в зале, и в результате долгой беседы в Ленинграде появился Институт мозга. Бехтеревцы научились помогать людям в тех случаях, которые до них считались безнадежными: восстанавливали память, способность двигаться, говорить, читать. И вы, Наталья Петровна Бехтерева, стали директором института. Не чудо ли?
НП: Чуда нет никакого, поскольку в жизни все – чудо!
АП: Как это ни парадоксально, но самым неизученным объектом на Земле является мозг человека. Мы до сих пор не знаем ответа на важнейший вопрос: как работает этот орган и почему он появился у нашего предка, которому для удовлетворения базовых потребностей – питания и продолжения рода – разум совершенно не требовался.
НП: Не знаем мы, например, и что такое память. Как среди миллиона встреченных на пути мы узнаем своего одноклассника, которого не видели тридцать лет? В виде чего «хранятся» его жесты, походка и мимика в нашей голове? Если считать, что на каждый акт запоминания требуется образование в мозгу еще одного вещества – кусочка белка, то, чтобы запомнить гигантское количество информации, которой мы оперируем, человеку потребовался бы мозг размером с Луну.
АП: А есть и такое мнение – тайна мозга и есть тайна Творения, и нам никогда ее не раскрыть, поскольку Господь непознаваем…
Глава 2
Пробуждение
…Темно, синий купол, высокий, словно цирк. Он несется навстречу куполу и со всего размаху пробивает крышу. Звездное небо. Теперь его не остановить и не удержать. Все выше, выше, выше… Холодно. Страшно пусто, не за что уцепиться. Куда он летит? Тонкий серебряный лучик. Голоса. «Готов?» Это про него? Белый голос: «Не готов».
Падает.
Романцев открыл глаза и понял: «Ослеп!» Паника охватила его. Надо встать! На этот сигнал мозга тело ответило острой болью. Он застонал. Кто-то зашевелился рядом, – яркая вспышка, лампочка. «Нет, не ослеп».
Свет заслонило лицо девушки: глаза добрые, улыбаются.
– О! Наконец-то вы очнулись! Как вы себя чувствуете?
– Где я? – Обескровленными, сухими губами задвигал человек, которого уже год по кусочкам собирали врачи.
– Как вы се-бя чувству-ете? – Медсестра низко наклонилась над пациентом. От нее пахло… чем-то знакомым.
– Где я? – чуть громче прожевал он.
– Вы здесь, в клинике Ханса Хофмана.
Растерянное моргание век.
– Не волнуйтесь, все будет хорошо. Утром придет врач. Хотите воды? Уже можно.
Губы свернулись в трубочку. Сестра слегка приподняла бесформенную от бинтов голову и поднесла поилку с красноватой жидкостью. Голова с трудом глотнула и устало откинулась на подушку.
Пусть длится ночь…
Какая блаженная тишина… Лишь звон кузнечиков наполнял пространство неясным гулом. Он пошевелился и тут же кто-то вонзил в него нож. Он застонал. Солнце приблизилось к его глазам.
– Тихо-тихо, соколик. – Старик отнял свечу от его лица. – Болит, значит, живое. Не трепыхайся-то сильно. Эко тебя…
Воин попытался открыть склеенные гноем ресницы и пошевелить рукой. Острая боль опять пронзила грудь.
– Да тихо ты, неугомонный. Господь уберег, так ты сам себя пожалей. Вылежаться тебе надобноть. Вишь, как грудь-то разворотило… Спи, спи, соколик. Сил набирайся.
Старик задул свечу.
– Спите, спите, Александр Павлович. – Сиделка склонилась над вздрогнувшим Романцевым. – Все уже позади. Набирайтесь сил.
Интервью № 3
О силе слова и звука
АП: Добрый день, дорогие телезрители. Я счастлив представить вам необыкновенного человека, священника Владимира Соколова. Отец Владимир окончил ВГИК, затем Московскую Духовную семинарию. Работал в Издательском отделе Московской Патриархии. Сейчас – помощник председателя Синодального отдела по взаимодействию с вооруженными силами РПЦ. Автор нескольких книг: «Младостарчество и православная традиция», «На грани жизни», «Мистика и духовность», «Разговор с самим собой». Батюшка ведет свои передачи и активно выступает на радио «Россия», «Радонеж», «Вера», «Теос». Он – частый гость на центральном телевидении, телеканале «Союз» и канале «Доверие». Все ли так?
ОВ: Так-то так, только уж очень много всего получилось.
АП: А вы могли бы рассказать, как вы сами пришли к вере?
ОВ: Я стал задумываться о сутевых вещах и понял, что они не вмещаются в мою прежнюю жизнь. И тогда я резко изменил свою жизнь – ушел из театра, из кино, а школа у меня была серьезная: я учился во ВГИКе с Еленой Соловей, Владимиром Носиком. Потом хотел делать певческую карьеру. Голос был, все возможности были. Но вдруг понял, что и пение не наполняет меня. Я уже не мог дальше жить как раньше.