Ангелы и бесы в духовной жизни по учению восточных отцов
Шрифт:
II. ЕВАГРИЙ ПОНТИЙСКИЙ (346–399)
Больше значения для нашей темы имеют писания Евагрия Понтийского, первого крупного теоретика и систематика созерцательной жизни и одного из основателей духовного учения Восточной Церкви [42] . Интересно отметить, какое обширное место занимает борьба с бесами в духовном учении этого в высшей степени культурного и интеллектуального человека. Хорошо известны его описания деятельности различного рода бесов, связанных с нашими главными страстями (например, духа уныния или духовного расслабления) [43] . Евагрий обнаруживает здесь глубокое знание человеческой души и деятельности бесов. Для нас, однако, более интересны его наблюдения над участием, принимаемым ангелами и бесами в умной молитве и созерцании. Согласно с Евагрием, здесь находится главный объект бесовской борьбы. "Вся война, — говорит Евагрий, — которую мы и бесы воздвигаем между собою, ведется относительно созерцания сущностей и познания Святой Троицы. Они хотят помешать нам приобрести знание, а мы стараемся научиться" [44] . Бесы особенно ненавидят умную молитву. "Если ты прилагаешь заботы о молитве, готовься к нападению бесов, — говорит он в своих "Главах о молитве". — Ибо они устремятся на тебя, как дикие звери, и причинят страдания всему твоему телу" [45] . "Бес очень злобствует на молящегося человека и пользуется всеми средствами, чтобы причинить ущерб его цели… дабы воспрепятствовать его (духовному) отшествию к Богу [46] . "Вся война, которая ведется между нами и нечистыми духами, происходит не из-за чего-нибудь другого, как из-за духовной молитвы" [47] .
42
О значении Евагрия в развитии и формулировке аскетического учения восточных отцов (особенно в области умной молитвы и созерцания) много было написано за последние 30–40 лет на Западе. См. вышеупомянутую работу о. Хаусхерра (в прим. 7). Также: M. Viller: "Aux sources de la spiritualite de Saint Maxime", "Revue d'Ascetique et de Mystique", 11 (1930). Много содействовало уяснению этого вопроса издание многочисленных трудов Евагрия, утраченных в греческом оригинале, но сохранившихся в сирийском или армянском переводе. Мне кажется, однако, что в такой оценке Евагрия есть доля преувеличения. Нисколько не желая преуменьшать его влияние, я все же считаю, что духовное направление, представленное "Духовными Беседами" пр. Макария (см. о нем в дальнейших примечаниях) и творениями св. Диадоха, было более влиятельным и мистически значительным.
43
Евагрий. "О восьми помыслах к Анатолию". Гл. 7 (P. G. 40. 1273 BC).
44
Евагрий. "Сотницы", 3.41 (изд. W. Frankenberg. Abhandlungen der K. Gesellschaft der Wissenschaften zu Gottingen. Philol.-Hist. Klasse. N. F. B. 12 920. C. 217. Это произведение Евагрия дошло до нас (кроме небольших отрывков) только в сирийском переводе. Франкенберг издает сирийский текст и сам переводит его на греческий язык. Попытка такой реконструкции утраченного греческого подлинника должна быть признана неудачной. "Греческий" язык Франкенберга очень неуклюж, тяжеловесен и сильно отличается по стилю от дошедших до нас по-гречески творений Евагрия. Однако и сам сирийский перевод был уже своего рода переработкой (часто тенденциозной) греческого оригинала. Это видно из сравнения его с сохранившимися греческими отрывками Евагрия. Более того, существуют две различные редакции сирийского перевода. Одна — первоначальная и более точная (сохранилась всего в одной рукописи), другая — более приспособленная ко вкусам читателя (в ней систематически опускаются оригеновские выражения, идеи и т. д.) и потому получившая широкое распространение. См. об этом очень интересную работу A. Guillaumont: "Le texte veritable des "Gnostica" d'Evagre le Pontique", — "Revue de l'Histoire des Religions". 142 (1952), 156–205.
45
Евагрий. "153 главы о молитве", 91 (P. G. 79. 1188 A).
46
Там же, 46 (1176 D).
47
Там же, 49 (1177 AB).
Бесы пользуются многими средствами, дабы делать нам препятствия в наших молитвах. Во время молитвы они внушают нам различные мысли о предметах, страсти, плотские чувства и т. д., дабы расслабить наш ум и сделать его неспособным молиться как следует [48] . Еще опаснее образы и явления, производимые в наших умах бесами во время молитвы, так как они имеют последствием некоторое ограничение Божества в пространстве. "Остерегайся ловушек противника, — предостерегает Евагрий, — ибо случается, что когда ты молишься чисто и без смущения, внезапно является тебе странный и чужеродный образ с целью увлечь тебя в самомнение, помещая там в пространстве Божество, дабы убедить тебя, что внезапно открывшееся тебе количество есть нечто Божественное. Но Божество не имеет ни количества, ни вида" [49] . Такого рода воображение имеет всегда в себе нечто чувственное и связано с телом… "Когда завистливый бес не может привести в движение память во время молитвы, тогда он оказывает давление на состав нашего тела, чтобы произвести некое странное воображение в уме и придать ему образ. Не имеющий привычки к мыслям легко поддается на это, и стремящийся к невещественному и безвидному познанию бывает обманут, обладая дымом вместо света" [50] . Такие искушения случаются особенно во время умной молитвы. "Когда ум молится уже чисто, без заблуждения и истинно, тогда бесы подходят уже более не с левой стороны, но с правой. Они представляют ему славу Божию и некоторое начертание, приятное для чувства, так что ему кажется, будто бы он всецело достиг цели молитвы" [51] . Бесы стремятся этими средствами подчинить ум страсти тщеславия.
48
Там же, 46 и 50 (1176 D — 1177 B).
49
Там же, 67 (1181 AB).
50
Там же, 68 (1181 B).
51
Там же, 72 (1181 D).
Очень интересно, однако, отметить, что образы ума производятся, по Евагрию, бесами через телесные чувства. Евагрий дает очень любопытное объяснение, как злые духи с целью достичь такого результата прикасаются к одной части нашего мозга, "где кровяные сосуды пульсируют" [52] . "Я думаю, — говорит он, — что бес, прикасаясь к вышеуказанному месту, обращает по своему желанию свет, находящийся около нашего ума, и таким образом приводится в движение страсть тщеславия по направлению к мысли, придающей образ уму, лишенному управления для воспроизведения Божественного и существенного познания. Такой (ум), не беспокоимый плотскими и нечистыми страстями, но как будто бы чистым предстоящий (на молитве), считает, что в нем более не происходит никакого враждебного действия. Поэтому он составляет мнение, что явление, происходящее в нем от беса и придающее ему образ, — есть явление Божественное" [53] . Во время созерцания бесы также стремятся смутить нас. "Как мрак, облако стоит перед мышлением и отталкивает созерцание от ума" [54] . Как мы можем бороться с этими бесовскими искушениями? Мы должны быть осторожными и просить Бога об указании. "Смотри, чтобы лукавые бесы не обманули бы тебя посредством какого-нибудь видения. Но будь сосредоточенным в уме, обращаясь на молитву, и проси Бога, чтобы, если мыслимое тобою происходит от Него, Он Сам бы просветил тебя; а если не от Него, чтобы быстро отогнал бы обманщика от тебя" [55] . Смирение также предохраняет нас от оскорблений бесов" [56] . "Бесстрастие разумной души есть духовная стена, предохраняющая ее от бесов" [57] . Молитва является, однако, одним из наиболее действенных оружий против бесов, в особенности короткая напряженная молитва. Она опаляет их, как огонь [58] . "Во время таких искушений, — говорит Евагрий, — пользуйся короткой и напряженной молитвой" [59] . Наш ум никогда не должен быть отвлекаем от молитвы бесовскою деятельностью. Эта мысль объясняется на примере некоторых пустынников. Все нападания бесов "никоим образом не могли низвести их ум от огненной молитвы" [60] .
52
Там же, 72 (1181 D).
53
Там же, 73 (1184 A).
54
Евагрий. "Сотницы". 3. 90 (Frankenberg. C. 259).
55
Евагрий. "153 главы о молитве". 94 (P. G. 79. 1188 BC).
56
Там же, 96 (1188 D).
57
Евагрий. "Сотницы". 5. 80 (Frankenberg. C. 355).
58
Евагрий. "153 главы о молитве". 94 (P. G. 1188 C).
59
Там же, 98 (1189 А).
60
Там же, 111 (1192 BC). C. 106–107 (1189 D-1192 A).
Евагрий не опускает сказать о помощи, оказываемой нам ангелами во время этой духовной борьбы. "Ангел Божий, — говорит он, — представ, одним только словом прекращает в нас все действие противника и приводит в движение свет ума, чтобы он действовал без заблуждения" [61] . Ангелы помогают нам в наших молитвах. Благодать молитвы сообщается нам ангелом. Он дает нам знание истинной молитвы, так что мы после этого предстоим без какого бы то ни было беспорядочного движения, уныния или небрежения ума [62] . "Знай, — говорит он в другом месте, — что святые ангелы побуждают нас на молитву и предстоят на ней вместе с нами, одновременно радуясь и молясь за нас. Поэтому если мы станем небрежными и примем противные мысли, то мы очень их раздражаем. Ведь они так много борются за нас, а мы даже о самих себе не хотим умолять Бога, но, презирая их служение и оставляя их Бога и Владыку, встречаемся с нечистыми бесами" [63] . Ангелы также помогают нам в созерцании. Они просвещают нас таким образом, что мы делаемся способными воспринимать идеальные основания тварных сущностей, которые обоснованы в Боге. Это одна из ступеней созерцания в духовном учении Евагрия. "Если ты молишься истинно, — говорит он, — ты найдешь полную уверенность, и ангелы сойдутся к тебе и просветят для тебя идеальные основания ("логосы") тварей" [64] . "В созерцании религиозной жизни, относящейся к заповедям Божиим (т. е. в деятельной жизни), святые силы очищают нас от порока и делают нас бесстрастными, — говорит он в другом месте, — а в созерцании естеств и "логосов" (идеальных оснований), которые близ Бога, они освобождают нас от неведения и делают нас мудрыми и способными к познанию" [65] .
61
Там же, 74 (1184 В).
62
Там же, 75 (1184 В).
63
Там же, 81 (1185 А).
64
Там же, 80 (1184 D).
65
Евагрий. "Сотницы". 6. 35 (Frankenberg. C. 383).
Тем не менее сами ангелы не составляют собою предмет созерцания для Евагрия. На высшей степени это всегда Божество, Пресвятая Троица, Которая является объектом созерцания. Божественные действия, как, например, провидение, премудрость, суд, а также отражение Божественного в творении, в идеальных основаниях сотворенных существ, все это составляет более низкие ступени созерцания. Поэтому и созерцание "бестелесных", столь характерное для духовного учения Евагрия, должно быть понимаемо как часть такого созерцания невещественного строения вселенной, а не как видение ангелов. Такого рода видение не отвергается, однако, всецело. Евагрий приводит много примеров подлинных ангельских явлений. Мы не должны, однако, желать видеть ангелов, как, вообще, мы не должны желать иметь какого-либо видения в чувственном виде, даже видения Христа. Это опасно, ибо бесы могут принять вид ангелов. "Сильно не желай, — говорит Евагрий, — видеть чувственно ангелов или силы или Христа, чтобы не стать тебе совершенно сумасшедшим, принимая волка вместо пастыря и поклоняясь врагам, бесам" [66] . Мы должны всегда иметь в нашем уме эту основу умной молитвы, исключающей всякое воображение и ведущей к непосредственному единению ума с Божественным, чтобы правильно оценить все, что Евагрий говорит о роли ангелов и бесов в духовной жизни. При всем своем интеллектуализме Евагрий был, несомненно, человеком большого духовного опыта. Это позволяет ему говорить с авторитетом и знанием о действиях темных сил и о помощи, оказываемой нам в молитве ангелами света. Его физиологические объяснения, хотя и не вполне лишенные ценности, находятся до известной степени под влиянием научных идей его времени.
66
Евагрий. "153 главы о молитве". 115 (P. G. 79. 1192 D-1193 A).
III. "ДУХОВНЫЕ БЕСЕДЫ"
Я перехожу теперь к другому, исключительно важному памятнику древней духовности, — "Духовным Беседам", традиционно приписываемым пр. Макарию Египетскому [67] . Некоторые современные ученые оспаривают подлинность авторства пр. Макария. Они, может быть, правы в этом частном пункте. Но они, несомненно, ошибаются, когда отрицают церковный и православный характер "Духовных Бесед" и стремятся открыть в них осужденное духовное учение "мессалиан" (известная духовная ересь четвертого-восьмого веков) [68] . Православный характер "Духовных Бесед" не может быть отрицаем ни одним объективным исследователем; в них могут встречаться некоторые богословские
67
Греческий текст пятидесяти "Духовных Бесед" напечатан в Патрологии Миня 34, 449–821. Семь других "Бесед" были изданы G. L. Marriott: "Macarii Anecdota". Harvard. 1918. В настоящее время Берлинская Академия Наук подготовляет под редакцией Э. Клостерманна критическое издание всех творений, приписываемых пр. Макарию Египетскому (среди них есть и сохранившиеся только в арабском переводе).
68
Рассмотрение так называемой "Макариевской проблемы" не входит в непосредственную задачу моей статьи. Скажу лишь кратко для русского читателя, мало осведомленного о современных течениях в патристической науке (особенно в том, что касается аскетических писателей), что мнение о мессалианском происхождении "Духовных Бесед" было впервые высказано (по крайней мере на Западе) в 1920 г. двумя католиками-бенедиктинцами L. Villecourt и Wilmart. Последний из них шел так далеко, что думал даже, что он открыл в "Духовных Беседах" осужденный Церковью и не дошедший до нас "Аскитикон" мессалиан (см. его статью в "Revue d'Ascetique et de Mystique", 1 (1920), 361–377). См. также статью E. Amann: "Messaliens", Dictionnaire de Theologie Catholique, 10 (1927), 792–795. На православного читателя такого рода "тезисы" неизбежно производят впечатление, что перед нами не научные объективные исследования, а произведения конфессиональной полемики против Православия, в духовной жизни которого творения пр. Макария всегда занимали и занимают такое важное место. Эта крайняя теория не могла долго удержаться, и на место ее была выдвинута другая (получившая широчайшее распространение), — о так называемом "полу-мессалианском (?)" характере "Духовных Бесед" ("messalianisme mitige"). См. J. Hausherr: "L'erreur fondamentale et la logique du messalanisme", — Orientalia Christiana Periodica", 1 (1935), 328–360 (см. с. 343–345) и особенно книгу H. Dorries: "Symeon von Mesopotamien", — Die Uberlieferung der Messalianischen "Makarios" Schriften. Texte und Untersuchungen, 55, 1 (1941). Книга г. Дорриса производит очень своеобразное впечатление сочетания чисто немецкой основательности и даже педантизма с неудержимой фантазией и склонностью к необоснованным гипотезам. Особенно склонен г. Доррис "перекраивать" на свой лад имеющиеся в рукописной традиции "макариевские" творения и "монтировать" их в соответствии со своими теориями. Блестящая критика методов и идей г. Дорриса дана в статье большого немецкого протестантского ученого W. Volker: "Neue Urkinde des Messalianismus". "Theologische Litteraturzeitung", 68 (1943), 129–136. Новое и очень интересное направление приняла "макариевская проблема" в работах W. Jaeger, редактора нового издания творений св. Григория Нисского. Проф. Егер отмечает большое сходство между аскетическими творениями св. Григория Нисского и писаниями пр. Макария. См. его исследование: Two rediscovered works of ancient Christian literature: "Gregory of Nyssa and Macarius". Leiden. 1954.
Я начну с последнего пункта. Преподобный Макарий [69] ярко изображает порабощение человеческой природы сатаной после падения Адама. "Царство тьмы, лукавый властелин, — говорит он, — пленив человека от начала, так обложил и одел душу властью тьмы, как (одеждою) одевают человека" [70] . Пр. Макарий часто пользуется образом ночного ветра в своих описаниях действия темных сил. "Как в мрачной и черной ночи дует какой-то дикий ветер и движет, и исследует, и потрясает все растения и посевы, так и человек, подпав под власть ночи диавольской тьмы и находясь в ночи и во тьме, колеблется страшным дующим ветром греха и потрясается им, и движется" [71] . Или: "Как достаточно одного ветра, чтобы колебать и трясти все растения и злаки, или как одна ночная тьма распространяется по всей вселенной, так начальник зла, будучи какой-то умственной тьмой зла и смерти и являясь каким-то скрытым и диким ветром, приводит в волнение весь род человеческий на земле и водит его кругом неустойчивыми мыслями, прельщая сердца людей мирскими желаниями, и наполняет всякую душу тьмою неведения, ослепления и забвения" [72] . Пр. Макарий говорит также о "тьме страстей, посредством которых душа подвергается действию (бесов)" [73] , и, обобщая все это, о "закваске зла, которая есть грех" и которая "незаметно вошла в человека после падения, будучи какой-то умственной и духовной силой сатаны" [74] . И он прибавляет другие поразительные образы этого порабощения грешного человека силами тьмы. "Твое сердце есть гробница и гроб. Ибо когда начальник зла и его ангелы делают там себе жилище и когда они ходят там и выходят оттуда, когда в уме твоем и в мыслях твоих свободно ходят силы сатаны, разве ты не ад и не гроб и не надгробный памятник и не мертв Богу?" [75] Сатана изображается даже пр. Макарием как некоего рода змей, вползающий в нашу душу: "Страшный змей греха находится вместе с душою, возбуждая ее и побуждая на грех. И если она согласится с ним, то бестелесная душа общается с бестелесным злом духа, то есть дух общается с духом, и согласующийся со злою мыслию и принимающий ее — прелюбодействует в своем сердце" [76] .
69
В целях краткости я обыкновенно пишу в тексте "пр. Макарий" вместо "Духовные Беседы". Этим не высказывается определенное мнение об их действительном авторе.
70
"Духовные Беседы", 2.1 (P. G. 34. 464 A).
71
Там же, 2.4 (465 B).
72
Там же, 5.3 (497 A).
73
Там же, 9.12 (540 B)..
74
Там же, 24.3 (664 CD).
75
Там же, 11.11 (552 D — 553 A).
76
Там же, 15.28 (593 D).
Все эти образы не должны быть, однако, понимаемы в том смысле, будто бы какое-то непобедимое могущество приписывалось силам тьмы. Такого рода представления, как и вообще манихейский дуализм в его разных проявлениях, совершенно чужды духовному учению пр. Макария. В согласии со всем святоотеческим преданием он отрицает субстанциальность зла. "Те, которые говорят, что зло является чем-то существующим в себе (enypostaton), ничего не знают. Для Бога нет никакого существующего в себе зла, но в нас оно действует со всею силою и ощутительно, подсказывая нам все грязные желания" [77] . "Для нас, однако, — пишет от в другом месте, — зло существует, как способное действовать в сердце и внушать дурные и грязные мысли и как не позволяющее чисто молиться, но порабощающее ум этому миру" [78] . Тем не менее от нашей воли зависит, принять или отвергнуть эти внушения зла. "Человеческий ум, когда он ищет Божественной помощи, не слабее сатаны, так что их борьба не является неравной" [79] . И даже когда душа смешивается с сатаной в большом грехе, она не утрачивает своей личности. "Зло, — говорит пр. Макарий, — не смешалось с нами так, каким образом происходит смешение вина с водою, но как на одном поле пшеница находится сама по себе и плевелы сами по себе" [80] . Господство зла не постоянно: "Душа, когда смущается, смешивается со злом… Однако в другое время душа находится сама по себе как особая сущность, кающаяся о том, что она совершила, и плачет и молится, и вспоминает Бога. Если бы душа была всегда погруженной во зло, как могла бы она это делать?" [81]
77
Там же, 16.1 (613 B).
78
Там же, 16.6 (617 A).
79
Там же, 3.6 (472 BC).
80
Там же, 16.1 (613 B).
81
Там же, 16.2 (613 C).
Поэтому всякий христианин должен бороться против сатаны. Он имеет свободу так поступать, хотя окончательная победа приходит только от Бога. И, прежде всего, мы должны понять, что должны бороться не только против наших естественных склонностей, но и против действительных бесовских сил. "Пришедший грех, — объясняет пр. Макарий, — будучи некоею сатанинской умственной силой и сущностью, посеял все зло. Ибо он действует скрытно во внутреннем человеке и в уме, и борется с мыслями. А люди не знают, что они так поступают, будучи гонимы некоей чужой силой, но думают, что все это естественно, и что они это делают от своего умственного состояния. Но те, которые имеют мир Христов в своем уме и Его просвещение, знают, откуда это возбуждается в движение" [82] . Мы должны с величайшей решительностью начать борьбу с сатаной в нашем сердце: "Самое решительное оружие борца и подвижника — это войти в сердце и вести там войну против сатаны, и возненавидеть себя, и отречься от своей души, и разгневаться на нее и порицать ее, противостать сосуществующим с ней желаниям и противоборствовать мыслям, и сразиться с собою" [83] . Пр. Макарий, по обыкновению, очень ярко описывает эту борьбу в сердце: "Как люди запрягают лошадей и управляют колесницами, и устремляются один против другого… так и в сердце подвизающихся есть как бы зрелище злых духов, борющихся против души, а Бог и ангелы смотрят на состязание… Ибо ум есть правитель колесницы и он запрягает колесницу души, держа в руках воожи мыслей; и вот она несется против колесницы сатаны, которую и тот запряг против души" [84] . Эта борьба требует непрестанной бдительности и непрекращающегося самоиспытания… "Рассмотрите ваш ум, братья, кого вы являетесь общниками, ангелов или бесов? Кого вы храм? Жилище ли вы Бога или диавола? Ваше сердце каким сокровищем наполнено — благодатью или сатаной? Как дом, наполненный зловонием и навозом, нужно его совершенно очистить и украсить, и наполнить всякого благовония и сокровищ, чтобы Дух Святой пришел бы вместо сатаны и упокоился бы в душах христиан" [85] . Эта борьба со злом не является только лишь нравственной, но настоящим духовным сражением с сатаной. Это не только воздержание от зла, но выкорчевание зла с его корнями. "Воздержание от зла, — говорит пр. Макарий, — не есть еще совершенство. Но если ты вошел в твой лишенный силы ум и убил змея, гнездящегося ниже ума и глубже мыслей, в так называемых кладовых и складах души, убивающего тебя и устроившего себе там гнездо, и выбросил из себя всю нечистоту, которая в тебе (- это совершенство)" [86] .
82
Там же, 15.49 (609 BC).
83
Там же, 26.12 (681 D).
84
Там же, 40.5 (765 AC).
85
Там же, 27.19 (708 AB).
86
Там же, 17.15 (633 B).
Человек один не в состоянии достичь этого радикального выкорчевания злых сил, которые так глубоко таятся в нашей природе. Только Христос и благодать Святого Духа, посылаемая Христом, дает нам победу. Эта мысль постоянно подчеркивается пр. Макарием в "Духовных Беседах". Это одна из главных частей его учения. "Мы должны исследовать, — пишет он, — как и посредством чего может быть достигнута чистота сердца". И отвечает: "Ниоткуда, ни в коем случае, кроме как посредством Распятого за нас. Ибо Он путь, жизнь, истина, дверь, жемчуг, живой и небесный хлеб" [87] . — "Невозможно отделить душу от греха, если Бог не остановит и не прекратит злой ветер, живущий в душе и теле… Ибо хотя человек и хочет возлететь в Божественный воздух и на свободу Святого Духа, но не может, если не получит крылья" [88] . "Душа, — пишет он в другом месте, — погруженная и удушаемая в глубине смертной, мертва по отношению к Богу посреди страшных зверей. И кто может снизойти в эти скрытые места и глубины ада и смерти, кроме как Сам Мастер, соорудивший тело?" [89] Сам Христос посылает Своих святых ангелов и разрушает царство тьмы. "Царь Христос посылает их на отмщение города и связывает насильников, и поселяет там небесное воинство и ополчение святых духов, как в Свое отечество. И отныне солнце сияет в сердце, и лучи его проникают во все члены" [90] .
87
Там же, 17.15 (633 C).
88
Там же, 2.3 (464 D — 465 A).
89
Там же, 11.12 (553 C).
90
Там же, 16.13 (621 D).