Ангелы Калибана
Шрифт:
— Я знаю, — отозвался Нераэллин. — Сам выбрал место.
Над ними синхронно снижались два большегрузных «Громовых ястреба». Между кораблями на десятках высокопрочных тросов висела модульная стартовая площадка с постом управления. Этот опорный пункт «Кестр» станет промежуточной стоянкой для «Лэндспидеров» и гравициклов его роты во время дальних вылазок в горы, а мощная авгурная установка решит проблему скверной погоды.
Почти сто пятьдесят тонн металла, керамита и феррокрита. Станция была не только перевалочным узлом, но и печатью имперской власти. Она гласила: «Иллирия больше не восстанет».
Из-за
«Громовые ястребы» тянули колоссальный груз через ущелье к выровненной площадке на восточном склоне, напротив маленького городка Тиафон, прижавшегося к утесам у входа в долину.
Внезапно между его зданиями, на сером фоне облаков и скал, блеснул яркий луч. Нераэллин не поверил своим глазам, но в воксе мгновенно зазвучали тревожные сигналы и возгласы легионеров.
— Лазпушка, где-то возле форумной площади!
— Где именно? Координаты, сержант? — рявкнул в ответ Нераэллин.
— В нас попали, левое крыло!
Подняв глаза, офицер увидел, что за ближним к нему кораблем потянулся дым.
— Уклониться не можем, капитан, — продолжил пилот. — Зубы Немохийского Змея, на крыше амбара еще одна!
Второй световой пучок, направленный из другой точки, пронзил хвостовой стабилизатор поврежденной машины. Она накренилась влево, «Кестр» внизу опасно закачался. От внезапного рывка соседний «Громовой ястреб» дернулся к земле — судя по выбросам плазмы из двигателей, его пилот пытался выровнять корабль. Снова выстрелила первая лазпушка, и десять тросов лопнули, прожженные энергетическим лучом.
— Открыть огонь! — заорал Нераэллин в вокс-канал.
— Куда, капитан? — спросила Гексагия, оглядывая улицы Тиафона на противоположном склоне. — Из чего? В городке тысячи жителей.
Нераэллин покинул Калибан вместе со Львом и десятилетиями сражался под началом примарха. Он долго не попадался на глаза господину, но рос в званиях так же размеренно, как проводил сейчас операцию в Иллирии. Легионер дрался в сотнях битв, командовал звездолетом, убивал бессчетных ксеносов, людей, утративших разум во мраке Долгой Ночи, и даже бывших собратьев из предательских легионов.
Но он не был готов к тому, что происходило сейчас.
Мысли капитана ползли медленно, как ледник. Логическая часть его разума понимала, что необходимо дать залп по Тиафону. Если «Громовые ястребы» рухнут на здания, все равно погибнут сотни жителей городка. Но решение отдать приказ о преднамеренном обстреле гражданского поселения противоречило всем клятвам, что когда-либо приносил воин.
Про себя Нераэллин уже выкрикивал приказы об ударе по форуму и зернохранилищу, зная, что так поступил бы Лев. Вслух он не говорил ничего.
Отделения с прыжковыми ранцами неслись в Тиафон, но никак не могли успеть. Как долго перезаряжается лазпушка? Сколько секунд прошло с последнего выстрела?
Решение ворвалось
— Всем отрядам, массированный огонь по квадратам с пять-шесть-семнадцать по пять-восемь-семнадцать. Пли!
К грохоту орудий, раскатившемуся по долине, через мгновение присоединились визг ракет и хлопки самоходных минометов, но капитан опоздал с командой. За несколько секунд до того, как центр городка утонул в пламенном вихре, еще одно белое копье света вонзилось в блок главных двигателей подбитого транспортника. «Громовой ястреб» завалился набок, теряя высоту. Под ним долину затягивали клубы черного дыма, гонимые жаркими ветрами от разрывов снарядов в Тиафоне.
Второй корабль отстрелил буксирные тросы, чтобы его не утянуло следом, и «Кестр» понесся вниз под углом сорок пять градусов. Нераэллин отвернулся, не желая смотреть на катастрофу, но уловил отражение падающей станции в полных ужаса глазах Гексагии. Апокалиптическое громыхание разнесла по всему ущелью ударная волна, на фронте которой мчалась лавина снега и обломков площадки.
Темный Ангел бросился к советнице и закрыл ее своим телом. Капитан стоял неподвижно, пока куски льда и камня с треском врезались в его броню и глухо стучали по бортам машин вокруг.
Безумие длилось всего несколько секунд, но казалось, что намного дольше.
Отступив на шаг, Нераэллин с облегчением увидел, что Гексагия цела, только ее лицо покраснело от порыва морозного воздуха.
Облегчение мгновенно испарилось, как только он повернулся к Тиафону. По центру поселения пролегла неровная борозда километр шириной. Городок скрывали клубы дыма и пыли, но офицер видел, что языки пламени уже лижут стены наиболее высоких зданий. Часовая башня повалилась на центральную площадь, вздымая новую волну смога и обломков кладки.
Спасение Гексагии оказалось слабым утешением.
Еще до того как Ольгин подал Льву рапорт, примарх знал, что его ждут новые дурные вести. Жесты и мимика избранного лейтенанта просто кричали о том, как неохотно он отдает инфопланшет: взгляд направлен в пол, тело чуть развернуто к двери, словно ему не терпится уйти. С того момента, как легионер вошел в новый зал приемов, он вел себя, будто смертник, бредущий на эшафот.
Сангвиний и Жиллиман сидели слева от Эль’Джонсона. Лорд-хранитель, который пристально наблюдал за Ольгином, наверняка сделал те же выводы, что и Лев. Император-регент, опершись одной рукой о подлокотник трона, поглаживал губу бледным пальцем. Невозможно было понять, думает он о текущих событиях или чем-то совершенно ином.
— Говори уже, — произнес Эль’Джонсон, игнорируя протянутый ему планшет.
— Еще одна атака, мои господа, — констатировал Ольгин.
— Иллирия в огне, — сказал Робаут. — Удивительно, что только одна.
— Атака на Цивитас, мои господа, — тихо пояснил лейтенант и снова подал Льву инфопланшет. — Пожалуйста, просмотрите это. Пикт-захват со шлема легионера Тринадцатого.
Эль’Джонсон выдернул устройство из руки Ольгина, и офицер признательно отступил на несколько шагов. Примарх включил проектор, чтобы его братья тоже увидели запись.