Ангелы по совместительству. Да здравствует Король!
Шрифт:
«Тангор, перепишись в белые!»
«Вали отсюда!»
– Кто это был? – заинтересовался Ридзер.
– Ясно дело, кто!
На данный момент, кроме меня, существовал только один связанный с Шорохом маг, сумевший принудить монстра к сотрудничеству. Значит, составитель хамского послания – мой прежний босс, Сатал. Для Ридзера имя оказалось определенно знакомым.
– Что будешь делать?
– А что тут сделаешь! Едем, как ехали. – Пока бочки не наполнятся маслом, метаться бессмысленно. – Где они высадились – известно?
И тут эти умники принялись
М-да. Тяжело с ними будет.
– И что это нам дает? – осторожно поинтересовался куратор (в общение с чудовищем он благоразумно не вмешивался).
– Ну, логичней было бы оттуда идти в Миронге, хотя кто знает, куда их понесло! – Надеюсь, не в Михори. – Скорее всего, придется мне от вас отколоться.
В первом же месте, где удастся найти альтернативный транспорт, так как снова угнать грузовик мне не позволят бдительные колдуны. И плевать на «надзор»! Не съедят же они своего бывшего сотрудника?
Куратор сочувственно покачал головой:
– Вы ведь понимаете: пересечься с кем-то на равнине можно только случайно?
– Зато дорог в империи немного, и береговые горы где попало не перейти. Доберусь до реки, пущу Макса вдоль берега, может, след возьмет.
Ну Лючик, ну фрукт! Не пороли его в детстве, а зря. В этом – все белые: большую часть времени они такие нежные и безобидные, а потом как отчебучат…
– Брат, значит, – задумчиво пробормотал Ли Хан. – А почему искусник?
– Потому что белый, – немедленно просветил его Шаграт. – Прикинь, у него вся семья такая!
Я пристально посмотрел на боевого мага. Он внезапно засмущался и шустро отвалил. Правильно, мое терпение на пределе.
– Белый? Как это возможно?!! – Хан уставился на меня в священном ужасе.
– Мама дважды вышла замуж, – обломал я все его фантазии. – А ты что подумал?
– Ничего! – истово побожился белый.
– На тебя похоже.
Ли Хан бочком-бочком слинял за грузовики, и я остался наедине с Шорохом. Голем стоял, сложив руки на груди каким-то подозрительно знакомым жестом.
Хочу развидеть это. А главное:
«Что ж ты, чудище проклятое, раньше-то молчал?!!»
Мы ж неделю, как из Арх-харама, который, на минуточку, прямо у реки стоит.
«Дату, сволочь, дату!»
Потому что следить за временем эта тварь в принципе не способна.
Голем сверился с кем-то и накарябал цифры. Гм, действительно, вчера. Значит, начальство изволило изучить мой отчет о поисках Мировой Оси вплоть до страницы сто семьдесят четыре – схемы расположения опорных точек – и даже сделать из него правильные выводы. Четырех месяцев не прошло! Поздравьте меня еще раз: мой прежний босс – редкостный тормоз.
Я внимательно осмотрел конструкта. А на вид – как финкаунский! Впрочем, это для меня они одинаковые, а для Шороха каждый объект уникален – особенности образного восприятия. Возможности познания такой подход не подразумевает, следовательно, найти утилитарное применение свойствам големов и обратить на него внимание монстра должен был человек. Не-забуду-не-прощу, так меня подставить! Ладно бы ночной кошмар обрел материальность и полез осваивать дневную сторону жизни, пусть развлекается. Но теперь-то он будет таскаться следом за мной!!!
Не будем о грустном, будем о страшном.
Где мой брат?!!
Настроимся на лучшее: он не утонул, не умер от голода, не замерз в горах и не попал на обед к людоедам. Маленькая девочка проводником не может быть по определению, значит, ориентируется он по карте, а там в Кунг-Харн два пути – через Тусуанскую долину или через портовый город Миронге. Из Миронге ему никуда не деться – корабли по реке не ходят, а вот с долиной сложнее. Тусуанские изгоняющие будут в восторге от моего возвращения!
Жив ли он?
Я вспомнил малыша Лючика, с его типичным для белых наивно-восхищенным взглядом и столь же типичной болтливостью, а рядом – условно вменяемых саориотцев и совершенно невменяемых черноголовых… Впрочем, мы ведь два года не виделись. Сумел он через море перебраться – сумеет продержаться и до подхода помощи. Мгновенно тут ничего не предпримешь, а беспокоиться о несбыточном черные не склонны. Но планы опять придется менять. Ненавижу!!! Ну, братишка, держись! Я те мозги-то на место вправлю, дай только до ушей добраться.
И снова басовитый рокот моторов, монотонное пение теплового насоса, залитое ослепительным светом пространство снаружи – синий верх, бежевый низ, и только контуры Хребта Мира разнообразят горизонт. Снаружи Шорох развлекался с големом, то превращая его в подобие гигантского кузнечика, то придавая вид борзой собаки. И вот что интересно: за чей счет? Я-то вечером в баки масла долью, а он кем голема кормить будет? А, пусть делают друг с другом, что хотят!
Я вел грузовик и размышлял о прекрасном. Например, о бериллах. И летающих машинах, которые обязательно создам. О возвращении в милый, прохладный и лишь немножко мокроватый Краухард (надо все-таки решить, где строить башню – там или в Суэссоне). И еще следует придумать наконец, как прославиться, иначе портрет лидера клана останется незавершенным. Раздражение потихоньку отпускало, но осадочек оставался.