Ангелы по совместительству
Шрифт:
Драка со смертоубийством мне была совершенно ни к чему — куратор узнает, в дело запишет, даже если со смягчающими обстоятельствами, все равно — пятно.
— Что предлагаешь?
Ли Хан глубоко вздохнул:
— Нужно попытаться выдать вас за простого человека.
Я фыркнул. Хорошо хоть не в белые записал (мне одного сеанса такой клоунады хватило по уши). Нет, я могу, правда! Я один раз себя два месяца за природника выдавал. У меня с тех пор на голубые штаны непереносимость.
— Ну, допустим, попытаться можно. А как ты себе это представляешь? — помнится, Йохан утверждал, что люди распознают мое притворство ничуть не хуже эмпатов.
Ли Хан от моей уступчивости несколько опешил:
— Будете
— Какие возможны проверки? — потому что в Ингернике мне пришлось подделывать паспорт, причем, таким путем, какой реализуем только и только для белых. Сомневаюсь, что в империи к идентификации граждан относятся менее серьезно.
— Основным документом путешественников является подорожная, я ее еще в Михори выправил, человек-слуга в нее уже вписан. При въезде в город будет инструментальный контроль на наличие активных печатей и артефактов, — принялся перечислять Ли Хан. — Потом — визит чиновника, проверяющего разрешение на право возить с собой все это добро. Чиновника я беру на себя — на манипуляции с сознанием меня хватит, а местные следящие амулеты грубоваты, это я еще в Михори понял. То есть, рутинные проверки мы пройдем легко, однако останется масса непредсказуемых факторов: добровольные осведомители среди граждан, излишне наблюдательные чиновники, вербовщики, в конце концов. Их специально натаскивают распознавать прячущихся магов, а Наместник повелел доставить в Тусуан всех черных, не зависимо от их силы, даже тех, кому раньше удавалось избежать призыва. За выявление потенциальных изгоняющих положена крупная премия…
— А если по делу? — какая мне, в сущности, разница, как здесь люди с ума сходят.
Белый мученически вздохнул:
— Не призывайте Источник. Почаще улыбайтесь. Старайтесь быть предельно вежливыми, со всеми, вплоть до полотеров. Смотрите внимательно, где люди ходят, и не забирайтесь в места, которые они избегают.
— Это еще почему? — такого совета мне еще не давали.
— Потому, что обычные люди воспринимают мир иначе, чем маги. Принципиально иначе! Компенсировать это нельзя, можно только выбрать какого-нибудь человека в качестве эталона, и подражать ему.
Я посмотрел на Ли Хана пристально, с укоризной. Белый не сразу отошел от новообретенной борзости, но чувство самосохранения его еще не оставило:
— Сейчас объясню! Простым смертным недоступны мощные природные силы, поэтому на первый план для них выходят отношения с себе подобными. Это находит отражение во всех аспектах культуры, для того, чтобы отличить друга от врага, используются изощреннейшие приемы. Ребенок с детства учится распознавать ложь и манипуляции, обнаруживать опасность на самой ранней стадии. Как ни прискорбно, волшебники на такое не способны — присутствие Источника, не важно, черного или белого, заслоняет от них часть реальности. В вашей ситуации важно то, что черные не замечают косвенных признаков угрозы.
Я хмыкнул. Что-то в этом есть! Находит объяснение то, как Четвертушка в кабаках неприятности буквально жопой чуял.
— Да, и не забудьте про различия в этикете! — строго добавил Ли Хан. — В Са-Орио во время общения принято улыбаться, не обнажая зубов, отношение к собеседнику и тема разговора не имеют никакого значения. Кивки приветствия и согласия выполняются не головой, а всей верхней половиной тела. Понаблюдайте завтра за мной!
Что-то он раскомандовался. Думает, что я без зомби ему по шее не накостыляю? Накостыляю, еще как! Но в качестве консультанта он мне еще пригодится — когда еще Ридзер до Арх-харана доедет.
— Ты, вот что, — я нацелил на белого палец. — Денег дай! А еще лучше — положи то, что в деревне получил, в нычку под бочками. И, да, Ридзеру о нашем заработке можно не
Ли Хан оскорбленно вздернул подбородок, но права качать не стал и демонстративно выложил позвякивающие мешочки в тайник, сделанный специально для таких случаев.
Зря он морду кривит: мы в большой город едем. Обчистят в момент!
Причем, не обязательно — воры. Первыми облегчить наш кошелек попытались городские власти. Это надо было видеть: Са-Орио, полдень, жара такая, что плевок на лету высыхает, а шлагбаум на дороге караулят мужики, запакованные в стеганные шелковые мундиры. Я так понимаю, их тут утром ставят, а вечером увозят запеченные тушки. Единственной защитой служивых от жары был низкий каменный домик без дверей. Естественно, к путникам, вынуждающим их вылезать на солнцепек, стражники относились без понимания.
За въезд грузовика в город от нас потребовали по четыре чего-то там за колесо. Следуя своей роли, Ли Хан ринулся торговаться и, в результате, мы заплатили по десять за голову. Офигеть, какая экономия! Зато теперь у нас были бумажки об уплате въездной пошлины, которые мы могли использовать вместо документов. Знали бы служивые, кому их выдают!
Взмыленный Ли Хан забрался в оборудованную охлаждающими печатями кабину и кивнул мне, мол, трогай. Я выговорил что-то вроде "ахи-хахи" (местный аналог "да, сэр!") и медленно тронулся вперед, напряженно всматриваясь в дорогу перед капотом. Люди-то — пусть, люди убегут, а вот придавить курицу тут можно в легкую.
Против ожидания, город не начинался ни сразу за шлагбаумом, ни через километр — предместья Арх-харана оказались застроены казармами печатных.
Или фермами? Или конюшнями? Как вообще называют тут обиталища говорящих кукол? Плоские крыши, белые стены — выстроенные ровными рядами и лишенные всякой индивидуальности дома, населенные людьми в одинаковых робах. Сказать, используются ли здания или стоят пустыми, не представлялось возможным — ни занавесок, ни палисадников, ни играющих детей перед ними не было. Скорее всего, причиной безлюдности служила дневная жара, но воображение нашептывало другое: передо мною — не человеческое жилье, а инструментальный ящик. И на заднем плане ажурным контуром труб топорщился смысл существования этого магического непотребства — первая увиденная мною в И’Са-Орио-Те фабрика.
М-м, как интересно.
— А что там производят? — растеребил я белого.
Ли Хан нехотя оторвался от размышлений:
— Арх-харам известен своим хрусталем и цветными стеклами. Здесь варят уникальные по свойствам составы, равные которым в Ингернике могут изготовить только при помощи волшебства.
— Стекло, здесь? — я обвел взглядом почти лишенное растительности пространство. Волшебство волшебством, но угля такое производство требует не меряно.
— Главный ресурс внутренних долин — солнце. Сила его лучей используется для самых разнообразных целей — стекловарения, металлургии, производства фарфора, — белый проводил взглядом пролетку, в которой рядком сидел полдюжины печатных со счастливыми улыбками на лицах (Чего гадать? Мозги сварились!). — А судоходная часть Тималао обеспечивает дешевую доставку сырья и вывоз к морю готовых товаров.
— Ловко!
Интересно, почему у нас так не делают? Впрочем, знаю: у нас для подобного подходят только Полисант (край дикой магии) и окрестности Хо-Карга, знаменитого своей Серой Чумой. Экономия дров того не стоит.
Значит, магию заменяют алхимией. Наверняка, са-ориотцы придумали для этого массу уникальных приемов. Я должен это видеть!
— Наняться к ним можно?
— Даже подходить не вздумайте — убьют! Там работают только потомственные мастера, из поколения в поколение передающие свои секреты, и печатные, физически неспособные о чем-либо рассказать.