Ангелы полуночи

Бейшир Норма

Брендон открыл глаза и с улыбкой посмотрел на нее.

– Ну? – спросил он.

– Что «ну»? – улыбнулась в ответ Эшли.

– Никаких сожалений?

– Только о том, что это не случилось раньше, – призналась она, целуя его в подбородок.

– Не моя вина, – ответил Брендон, гладя ее волосы. – Я просто сгорал от желания, но только никак не удавалось уговорить тебя.

Улыбка сбежала с лица Эшли, брови сошлись к переносице.

– Я боялась, – после паузы призналась девушка.

– Чего? – искренне удивился Брендон.

– Что

как только мы займемся любовью, мои чары развеются, и все исчезнет, – ответила Эшли, старательно избегая его взгляда. – Глупо, да?

– Конечно, глупо. Разве ты не чувствовала, что я влюблен в тебя?

– Ты никогда ничего не говорил…

Он взъерошил ей волосы.

– Мне всегда плохо удавалось выражать свои чувства словами.

Эшли приподнялась, опершись на локоть, и с притворным удивлением посмотрела на Брендона.

– Адвокат, который не может найти слов? Неслыханное дело! – с улыбкой сказала она, поддразнивая его.

– Это разные вещи, ты же понимаешь. – Он, напротив, был как никогда серьезен. – Мне приходилось участвовать в судебных разбирательствах, составлять контракты или завещания, даже дурачиться и ставить себя в глупое положение. Однако никогда прежде я не признавался женщине в любви. Это оказалось труднее, чем я думал.

Эшли снова поцеловала его.

– Ну, значит, мы с тобой в одинаковом положении. Я не раз хотела рассказать тебе о своих чувствах, но не находила слов.

– Ты? Не находила слов? Невероятно! – улыбнулся Брендон.

– Не смейся надо мной, Холлистер! – Она села и схватила обеими руками подушку, не подумав, что при этом рубашка соскользнет с плеча, обнажив грудь. – Я объясняюсь тебе в любви, а ты это превращаешь в шутку!

– Прости, дорогая, у меня просто не укладывается в голове, как это вдруг ты – и не можешь найти подходящих слов. – Брендон сдернул с Эшли рубашку, отшвырнул в сторону, схватил ее за руки и притянул к себе. – Впрочем, это не беда – поступки, как известно, говорят громче слов.

У нее вырвался смешок.

– Ты когда-нибудь почувствуешь усталость?

– В другой раз, может быть. – Он запустил пальцы в ее волосы. – Но не сейчас.

Эшли, однако, вырвалась из его рук.

– Зато у меня уж точно нет никаких сил, – призналась она. – И я хочу есть. Точнее говоря, я просто умираю от голода.

– От голода? – Брендон, точно не веря своим ушам, удивленно воззрился на нее. – Как можно хотеть есть в такой момент?

Эшли засмеялась.

– А что тут такого? Любовь всегда делала меня жутко прожорливой. – Она тряхнула головой, отбрасывая с лица волосы.

– О-о-о… – преувеличенно громко застонал он. – Ладно, дай только мне принять душ, и идем обедать. Но учти вот что: если секс пробуждает в тебе такой зверский голод, нужно будет умерить свой аппетит, иначе через полгода ты будешь весить триста фунтов!

Эшли сидела на балконе, следя за тем, как первые проблески рассвета разгоняют тьму, укрывшую землю.

Далеко внизу из воды показался кит и тут же снова ушел на глубину. Эшли не заметила этого, полностью поглощенная своими мыслями, не отдавая себе отчета даже в том, как давно сидит здесь, глядя в темноту. Опасаясь разбудить крепко спящего Брендона, но в то же время подгоняемая беспокойством, она потихоньку встала и вышла на балкон, чтобы попытаться найти решение мучившей ее проблемы.

Проблема состояла в том, что она лгала Брендону. Уверяла его, будто была дочерью состоятельного землевладельца из долины Напа, произошла из обеспеченной семьи, чуть ли не такой же, как у него самого. Он до сих пор не знал, что ее отец не владеет виноградниками, а всего лишь работает на них. Впервые приехав в Сан-Франциско, Эшли сочинила эту небылицу о своем происхождении, надеясь облегчить себе таким образом вхождение в новую жизнь, создать нужный имидж. Тогда это казалось совсем неплохим выходом.

Однако сейчас, угодив в ловушку собственной лжи, Эшли денно и нощно ломала голову над тем, как сказать правду человеку, которого полюбила. А она действительно полюбила Брендона. Полюбила так, как никогда и никого в жизни. Он воплощал в себе все ее мечты – был богат, образован и умен. И, что важнее всего, дал ей любовь. Брендон влюбился в нее с первого взгляда. И то, что их встреча произошла отнюдь не в самый благоприятный момент, никак не повлияло на его чувства.

«Я вела себя безобразно в тот вечер, но это не оттолкнуло его, – думала Эшли. – А как он поведет себя, узнав, что все это время я не была честна с ним? Выдержит ли?» Без сомнения, существовал единственный способ получить ответ на терзающий ее вопрос. «Я расскажу ему правду, – пообещала она себе. – Скоро. Однако не сейчас. Сейчас не самое подходящее время».

Брендон был просто ангел! Мирился с ее отвратительным характером, резкостью и частой сменой настроения. Терпел все ее сумасбродства – случалось, Эшли вдруг раньше времени заканчивала вечер, потому что у нее руки чесались именно в тот момент взяться за карандаш. Мирился даже с ее причудой насчет того, чтобы так долго не спать с ним, хотя оба умирали от желания. «Он поймет и это тоже, – успокаивала себя Эшли. – Конечно, поймет. Он любит меня. Никакая правда о моем прошлом не изменит этого».

И все же в душе Эшли затаился страх. А вдруг Брендон не сумеет понять, почему она солгала ему? Вдруг почувствует, что не может больше доверять ей?

«Не впадай в панику, – уговаривала она себя. – Все это в общем-то не так уж важно».

Для Брендона – может быть. Но для его родителей… Ох, это наверняка совсем другое дело.

Они завтракали на балконе, и Эшли бросала кусочки булочки воронам, которые садились на перила, выпрашивая подачку.

– Если ты позволишь, они съедят весь твой завтрак, – поддразнивая ее, сказал Брендон.