Ангелы полуночи

Бейшир Норма

«У нас были такие чудесные планы, – думала Эшли с горьким чувством обиды на судьбу за несправедливость происшедшего. – Это нечестно!»

И тут впервые со времени катастрофы она заплакала. По-настоящему заплакала, не сдерживая слез, поддавшись слабости, уступив натиску терзавшей ее боли.

Внезапно до сознания Эшли дошло, что кто-то настойчиво звонит в дверь. Она заколебалась на мгновение – вдруг, если подождать еще немного, непрошеный гость уйдет?.. Но звонок не смолкал. Эшли вытерла слезы, спустилась по лестнице в холл и открыла дверь.

– Миссис

Эшли Холлистер? – На пороге стоял высокий, худощавый, рыжеволосый мужчина.

Никогда прежде Эшли не видела его.

– Да, – настороженно ответила она.

– Это вам. Всего наилучшего, мэм. – Он повернулся и ушел.

Эшли проводила посыльного взглядом, неприятно пораженная его жизнерадостным тоном, казавшимся столь неуместным сейчас. Закрыла дверь и взглянула на бумагу, которую держала в руке. В таких конвертах обычно присылают повестки. Распечатав его, она торопливо пробежала взглядом строчки. И сначала ничего не поняла. Потребовалось перечитать еще раз, и только тогда до нее дошло, о чем шла речь.

– Ах ублюдки, – пробормотала она, с замирающим сердцем осознав новую надвигающуюся беду. – Бесчувственные ублюдки!

Бросившись в кабинет Брендона, Эшли позвонила Гарри Вилкоксу.

– Я знаю, ты работаешь только по корпорациям, Гарри, но мне совершенно необходима твоя помощь как адвоката! – В ее голосе сквозил ужас.

– Успокойся, Эшли, – ответил Вилкокс. – Возьми себя в руки и объясни, что произошло.

– Как я могу успокоиться? – закричала она. – Эти подлые, бессердечные…

– Кто, Эшли? – спросил он, пытаясь добиться от нее разумного ответа.

– Холлистеры! – продолжала бушевать Эшли. – Родители Брендона подали в суд! Хотят получить опеку над Робертом!

Не послушав совета Вилкокса, Эшли пятнадцать минут спустя постучалась в дверь номера отеля на Пасифик-Плаза, где остановились Бредли и Клаудиа Холлистеры.

– Не стоило тратить время на визит сюда, – прямо с порога холодно заявил ей Бредли Холлистер. – Все, что вы пожелаете сказать, должно быть передано через наших адвокатов.

– То, что я желаю сказать, ваши адвокаты не станут слушать!

Эшли, оттолкнув его, ворвалась в номер.

Из спальни выплыла Клаудиа в бархатном халате, с полотенцем на голове, повязанном наподобие тюрбана.

– Бредли? Что… – И точно язык проглотила, увидев Эшли. – Что вам здесь нужно?

– Мне н-н-нужно сказать, что вам никогда не удастся отобрать у меня сына, – выкрикнула Эшли, запинаясь от почти неуправляемой ярости, душившей ее. – Никогда!

– А это пусть уж суд решает, – спокойно заявил Холлистер, закрывая дверь.

– Я – мать Роберта! С какой стати вы вообразили, будто можете запросто взять и отобрать его у меня? – дрожа от возмущения, спросила она.

– Подумаешь – мать! – Клаудиа не скрывала своей враждебности. – С твоей-то биографией…

– Помолчи, Клаудиа! – сердито оборвал ее Холлистер. – Наши адвокаты…

Эшли

повернулась к нему.

– Ваши адвокаты… что? – сощурив глаза, подозрительно спросила она.

– Я отказываюсь продолжать с вами разговор, – все так же раздраженно ответил Холлистер. – Наймите адвоката, пусть он ведет переговоры с нашими.

– У меня есть адвокат! И запомните, вы, оба. Не важно, сколько у вас денег и сколько высокооплачиваемых адвокатов вы натравите на меня. Хоть целый взвод, если угодно! Вам не удастся отнять у меня Роберта!

– Наш внук – это все, что осталось от Брендона… – начала было Клаудиа.

– Вы потеряли Брендона задолго до того, как разбился самолет, – резко прервала ее Эшли.

– Благодаря тебе, – тут же парировала Клаудиа.

– Ну уж нет. – Эшли выразительно покачала головой. – Я пыталась убедить его, что нельзя полностью обрывать контакты с родителями. Настаивала, чтобы он с Робертом съездил в Нью-Йорк. Но он сам не хотел! Даже разговаривать о вас не желал – ни о ком из вас! Не знаю, чем именно вы ему насолили. Но теперь, когда стало ясно, что вы за монстры, готова поспорить – это вам далось без труда!

– Минуточку, юная леди… – попытался было вклиниться Холлистер.

– Брендон рассказывал, что уехал из Нью-Йорка, стремясь держаться от вас подальше. Говорил, что не хочет работать в фирме отца, потому что ему не нравится, как вы обстряпываете свои дела. Я всегда считала, что он не прав, лишая Роберта возможности видеться с вами, но теперь прекрасно понимаю его! – Эшли буквально клокотала от ярости. – Он никогда не хотел, чтобы вы имели хоть какое-то отношение к жизни нашего сына. Я уважаю его желание и буду придерживаться этого до конца. Вам не удастся сделать из Роберта то, во что вы пытались превратить Брендона!

Эшли круто повернулась и зашагала к двери.

– Подождите минуточку, – окликнул ее Бредли Холлистер.

Эшли остановилась, вновь повернувшись к нему лицом. Их взгляды встретились. Глаза молодой женщины потемнели от гнева, но она молчала, ожидая, что будет дальше.

– Можно уладить вопрос, не обращаясь в суд, если вы проявите благоразумие, – сказал Холлистер. – Мы бесспорно выиграем это дело, не сомневайтесь. Если же вы сами отдадите нам внука, я готов сделать все, чтобы облегчить ваше положение. Вы сможете видеться с ним, когда захотите. Плюс крупное денежное вознаграждение…

– Денежное вознаграждение?! – не веря своим ушам, переспросила Эшли. – Ну вы и подонок! Мой сын не продается ни за какие деньги!

Холлистер глубоко вздохнул.

– В таком случае увидимся в суде, – решительно заявил он.

– Нет, мистер Холлистер. – Эшли покачала головой. – Увидимся в аду.

Она резко повернулась и вышла.

– Ты считаешь, что они и впрямь могут выиграть дело? – Эшли сидела напротив Гарри Вилкокса в его роскошном, обшитом дубовыми панелями кабинете, выходящем окнами на залив Сан-Франциско.