Ангелы во брони
Шрифт:
– Мне? Ничего, сейчас пройдет… Значит, говоришь, Максим нашел общий язык с этим офицером, с Водорезовым?
– Именно так. Скорее всего они убьют сначала меня, потом… Вам что, серьезно нехорошо?
Вместо ответа Каляев достал из внутреннего кармана какую-то таблетку и быстро сунул под язык.
– Смотрите, Александр Геннадьевич, расклад такой – вы убиваете Угря, а я после этого вывожу из коттеджа ваших близких, – продолжил Руслан.
– А потом?
– А потом взрываю коттедж, вместе с Богдановым и Водорезовым. Вас ведь очень устроит такой исход дела?
– Предположим… А дальше?
– Дальше
Каляев молча взял с заднего сиденья начатую бутылку «Сенежской» газированной и так же, не говоря ни слова, последовал совету Руслана, будущего Роберта.
– Вы напрасно отпустили Кизила! – освобожденная Люба оглядела обоих гвардейцев просто-таки испепеляющим взглядом.
– Он, конечно, змей тот еще, – отозвался Максим. – Но сейчас будет играть на нашей стороне. Сторожев его лютый враг. Как и Каляев, и покойный Мятликов.
– Как хотите, ребята, но Кизилов должен быть в наручниках. – Люба стояла на своем. – Так будет спокойней и вам, и мне.
– Что потом? – спросил Максим.
– Потом следственные действия, чего ты и добивался.
– Значит, Кизилов притащит нам сейчас сюда генерала Каляева. Мы убедим его дать признательные показания следователям, а самого Руслана возьмем в наручники, а потом отправим на пожизненное? – нервно сдвинул брови Максим. – Выходит, я его сдам вашей ментовской конторе и не поморщусь?!
– Эх, Максим… – покачала головой Люба. – Если бы ты только знал, кто такой Руслан Кизилов. Впрочем, сейчас ты это узнаешь!
При этих словах Люба заметно преобразилась. Ее небольшие проницательные глазки заметно увеличились, и в них точно зажглись яркие огоньки. Кажется, госпожа следователь нашла какое-то собственное решение.
– Кизил вернется. Минут через десять-пятнадцать, – продолжила Люба. – Но один. И скажет, что не нашел генерала, тот, видимо, покинул территорию коттеджного поселка… После этого мой вам совет, ребята, – обезоружьте и обездвижьте его.
– Ты хочешь сказать… – начал было Водорезов.
– Руслан Кизилов сейчас жмет руку господину Каляеву в знак дальнейшего сотрудничества, – кивнула Люба.
Максим хотел было что-то ответить, но промолчал. Водорезов тоже не нашелся с комментариями.
– Исчез генерал, – сообщил Руслан, вернувшийся ровно через пятнадцать минут. – Даже не знаю, где его теперь искать. Может, ты подскажешь? – выжидательно посмотрел он на Николая.
– На «нет» суда нет, – только и ответил Водорезов.
6
Генерал Каляев исчез в строго определенном направлении. Он ехал в загородную резиденцию Альфреда Степановича Сторожева. Однако не успел он проехать и пятнадцати километров от Пироговки, как его зажали с двух сторон два солидных внедорожника.
– Что за черт? – выругался затормозивший Каляев, увидев пятерых бойцов, окруживших его машину. – В чем дело, Генрих?
В самом деле – руководил накачанными ребятами не кто иной, как бывший трюкач Генрих, он же Геня-мясник.
– Едем к Степанычу, – несколько фамильярно назвал их общего патрона Генрих.
– Я к нему и еду, – отозвался Каляев.
– Поедем
Теперь впереди машины генерала Каляева ехал джип с бойцами, и сзади следовал точно такой же, с аналогичным экипажем. Генрих находился в замыкающем.
– Что они там делают? – спросил милицейский генерал у наблюдателя из группы спецназначения.
– Играют с заложницами в карты, – ответил тот, не отрываясь от оптического прибора.
– На раздевание? – уточнил генерал.
– Как вы догадались?
– Да уж больно внимательно ты туда пялишься, – усмехнулся генерал МВД. – Кто выигрывает?
– Уголовницы, – ответил наблюдатель без всякой интонации в голосе.
– Ну-ка, дай взглянуть! – командным тоном потребовал генерал.
Несмотря на задернутые шторы, специальный оптический прибор позволял увидеть «красный уголок» СИЗО, где разместились террористки и захваченные ими охранницы. Наблюдатель мог, правда, созерцать не все помещение, а лишь небольшой квадрат, но именно в этом квадрате находились две заложницы, а также виднелись спины и головы захвативших их арестанток. Заложницы-прапорщицы были раздеты почти до самого исподнего. У одной из всей форменной одежды осталась лишь зеленая пилотка на голове, с которой прапорщица предусмотрительно не торопилась расставаться. В случае штурма, таким образом, бойцы спецназа моментально определят в ней заложницу. Почти целую минуту генерал МВД молча созерцал роскошные розовые телеса прапорщиц. Ляжки, бедра, груди – все было на уровне. Уголовницы в карточной игре были искушены куда лучше своих стражниц, поэтому последние вот-вот должны были расстаться с лифчиками и трусиками. Генерал усмехнулся, отметив, что уголовниц вполне можно взять на прицел снайперской оптики. По крайней мере, трех. Карина же Крымшамхалова в поле генеральского обозрения не попала ни разу, похоже, в карточной игре она участия не принимала.
– Всех бы снайперским залпом накрыть, – только и проворчал наблюдатель.
«Хорошо бы! Одним-то залпом!» – мысленно одобрил генерал и чуть было не заскрипел от досады зубами.
– Продолжать вести наблюдение! Огонь только по моей команде! – приказал он, стараясь подчеркнуть собственную гуманность и невозмутимость.
Наблюдатель коротко ответил «есть» и продолжил созерцание карточного супертурнира.
– Ты не сказал мне всей правды… Ты солгал мне, Александр Геннадьевич.
Эти слова Альфреда Степановича Сторожева прозвучали как приговор. Каляев не смог сдержать себя, нервно вытер ладонью вспотевший в одно мгновение лоб. Двое шкафообразных ребят за его спиной лениво разминали кисти рук.
– Так что, будем выбивать из тебя истину? Кто подходил к тебе в Пироговке? С кем ты разговаривал в машине? – продолжил Угорь своим привычным шипяще-змеиным голосом.
– Да, Альфред, я солгал… – промолвил Каляев, так как вместо следующего вопроса последовали бы действия ребятишек за его спиной. – Но на это были свои причины, вот послушай…
Каляев хотел было начать свой рассказ, но в этот самый момент один из ребятишек профессионально, без размаха ударил его по печени.
– Мне нельзя лгать, – назидательно процедил Альфред Степанович, – именно об этом следует помнить, имея со мной дела. Ты это почему-то позабыл…