Ангелы во брони
Шрифт:
И тут же связался с Генрихом.
– Генерал, ситуация под контролем. – Голос Генриха звучал вполне оптимистично, что успокаивало.
«Мясник» знал свое дело, и если не психовал и не ударялся в бега, значит, и в самом деле все продумал и держал ситуацию в своем могучем кулаке.
Вдоль забора расположились бойцы милицейского спецназа. В соответствии с приказом милицейского генерала полковник Яковлев не начал внезапный молниеносный штурм, а вместо этого нажал на кнопку высоченных, метра в три вышиной, ворот.
– К Сторожеву, из управления МВД, – отрекомендовался высунувшемуся охраннику Юрий Сергеевич.
Тот,
– Что скажешь, Генрих? – наблюдая за происходящим с высоты третьего этажа, поинтересовался Каляев.
– Пожалуй, остается одно… – С этими словами Генрих вскинул пистолет, и Александр Геннадьевич рухнул на пол точно с такой же дыркой в темени, как и его недавний партнер Альфред Степанович Сторожев.
Таким образом Геня-«мясник» дал генералу Каляеву полный и исчерпывающий ответ.
– Генерал-майор Каляев застрелил Альфреда Степановича Сторожева, потом застрелился сам. Видимо, откуда-то узнал, что их обоих должны арестовать. Таким образом решил избежать позора и бесчестия…
Именно так Генрих изложил произошедшие события полковнику Яковлеву.
– Позора и бесчестия, – машинально за Генрихом повторил Юрий Сергеевич.
– Вас что-то не устраивает? Ваши враги мертвы. Я же… Согласитесь, мы с вами ни разу не пересекались, я даже немного помогал вашей службе.
Генрих осекся, но было поздно. Лишняя болтовня, как правило, стоит жизни.
– Когда по заказу отправлял на тот свет других отморозков? Помогал бизнесу, крышуемому моим руководством? – переспросил полковник. – Нет, Генрих, ты мне не помощник.
– Отчего же? – к Генриху быстро вернулись невозмутимость и уверенность в себе.
Юрий Сергеевич молча оглядел помещение. Два трупа. Два основных фигуранта дела о нелегальной трансплантологии и торговле человеческими органами. Впрочем, никакого дела не было и теперь уже точно не будет. Генрих обрубил все нити. Успел-таки… Последним излишне осведомленным человеком оставался Максим Богданов.
– Как самочувствие вашей дочери? – поинтересовался между тем Генрих.
О, будь полковник помоложе да поотмороженней на голову, вместо словесного ответа он бы просто врезал в эту улыбающуюся гладкую физиономию с тоненькими усиками. Сейчас же… Кажется, он опять отступает…
ОТСТУПАЕТ.
– Никита, – обратился полковник к своему подчиненному, – вызывай экспертов и следственную группу из прокуратуры.
Юрий Сергеевич вызвал по мобильному номер старшего следователя Дмитриевой.
– Люба, змея сдохла, так и не всплыв на поверхность, – сообщил полковник, услышав голос Любы. – А коттедж взорвут! С минуты на минуту!
Яковлев говорил открытым текстом, терять было уже нечего. Генрих уничтожил Каляева; если он знает о коттедже, заложниках и Богданове с Кизиловым, уничтожит и их.
– Скорее всего два гранатометчика, с разных сторон! – продолжил Яковлев, примерно сообразив, как будут действовать посланные Генрихом убийцы. – Лучше уйти из коттеджа! Всем уйти… И немедленно!
Люба
– С возвращением вас, Любовь Николаевна, – поприветствовал женщину Руслан. – Я рад, что вернулись.
– Сейчас эти хоромы сложатся как карточный домик, – ответила Люба. – На сборы – минута!
– Как лихо!
– Взрывать вас будут. Из гранатометов.
– Неужто? – усмехнулся Максим.
Усмешка, правда, получилась злой и нервной.
– Не валяйте дурака! – не менее зло и нервно отозвалась Люба. – А ты, Богданов, свои бумаги доказательные не забудь.
– В самом деле, – кивнул Руслан.
Максим вскинул руку, остановил Руслана, хотевшего сказать какую-то колкость.
– Руслан, может, и в самом деле уйти? Хотя бы на время?
– Да ты что? Она хочет нас выманить! Это же элементарно! За пределами этой усадьбы нас перестреляют, как зайцев. А ты, мусорша, – повернулся Руслан к Любе, – лучше заткнись!
– Время пошло, – только и ответила Кизилу Люба, кивнув на часы.
Руслан огляделся и неожиданно вздрогнул.
– Где твой командир? – спросил он Максима, лихорадочно ища глазами Водорезова.
– Был здесь… Только что был здесь! – ответил Максим, лишь сейчас заметив исчезновение подполковника.
И ведь в самом деле – только что Николай сидел в углу, молча слушал и наблюдал. Теперь же его не было. Исчез он мастерски, даже Руслан не сразу это заметил. Что ни говори, но подполковник был редким профи в разведке ВДВ.
– Вот черт! Сбежал-таки, гнида! Десантник долбаный! – не мог сдержать гнева Руслан.
– Ребята, лучше отойдите от окон… А еще лучше спуститься в подвал, – сказала Люба. – Хотя бы дочку Калева с внучкой туда отправьте.
Водорезов извлек из кармана свое излюбленное оружие – тонкую гитарную струну. Играть на гитаре Николай немного умел, был даже участником самодеятельного ансамбля в Тульском училище. Однако сейчас струна служила не для мелодии и не для ритма. Всего одно ловкое движение – струна обвилась вокруг бычьей шеи стрелка-гранатометчика, Николай быстрым движением затянул петлю. Гранатометчик не успел даже вскрикнуть. «Один есть, – с облегчением подумал Николай. – Но остался второй… Есть ли третий? Нет, третий вряд ли… Для того чтобы спалить коттедж, достаточно двоих. Два выстрела – один по верхнему этажу, другой по нижнему…» Второй стрелок скорее всего совсем рядом. Времени же – кот наплакал. Если с первым Николаю повезло (услышав от Любы о гранатометчиках, подполковник тут же сообразил, с какой позиции должен стрелять основной, и не ошибся!), то со вторым труднее. Он может укрыться как минимум в четырех местах, местность вполне к этому располагала. На поиски не оставалось времени. Ко всему прочему, второй стрелок мог оказаться куда опытней и удачливей первого. Потому первым мог заметить Николая и уж никак не дать ему подойти к себе с тыла. Выход был только один – спровоцировать второго, заставить показать себя. Николай извлек из-за пояса убитого гранатометчика пистолет Макарова и прицельно выстрелил в сторону одного из возможных схронов второго стрелка. Выстрел прозвучал громко, сбив толстый сук высокого дерева. Николай поднялся и быстро перебежал, укрывшись за не менее высокое и толстое дерево, обозначив таким образом свое присутствие.