Англия и англичане. О чем молчат путеводители (Наблюдая за англичанами. Скрытые правила поведения)
Шрифт:
Мы не просто безразличны. Ужасно то (с точки зрения англиканской церкви), что мы вежливо безразличны, толерантно безразличны, благодушно безразличны. В общем-то, мы ничего не имеем против Бога. Если на нас надавить, мы даже признаем, что Бог существует, — ну, если и не Бог, то какое-то Высшее существо, которое можно назвать и Богом, хотя бы ради мира и покоя. Бог так Бог — прекрасно. Главное, что Он на своем месте, то есть в церкви. Приходя в Его дом — на свадьбы и похороны, — мы ведем себя так же вежливо, как в гостях, хотя нелепая выспренность нашего поведения нас самих немного смущает. А за пределами церкви Бог крайне редко затрагивает наше существование и присутствует в наших мыслях. Те, кто хочет поклоняться Ему, пусть поклоняются — мы живем в свободной стране, — но это сугубо личное дело, и негоже навязывать свои взгляды другим или смущать и беспокоить остальных своей набожностью. (Все показное англичане ненавидят больше всего на свете.)
Наше благодушное безразличие остается благодушным до тех пор, пока верующие, к какой бы религии они
Рождения, свадьбы и смерти
Ладно, с религией мы разобрались. Но что же такое так называемые обряды перехода, которые до сих пор часто происходят в церкви или которые предполагают отправление неких религиозных церемоний, пусть хотя бы «по умолчанию» или ради удобства? Термин «обряды перехода» (rites de passage) ввел в 1908 г. антрополог Арнольд ван Геннеп [143] , давший данному понятию следующее определение: «обряды, которыми сопровождается каждая перемена места, состояния, социального положения и переход из одной возрастной категории в другую». Ван Геннеп отмечает, что все животные рождаются, достигают зрелости, размножаются и умирают, но, пожалуй, только человек испытывает потребность в том, чтобы обозначить культовыми песнями и танцами каждый этап жизненного цикла, — а также некоторые календарные периоды [144] , — исполняя сложные ритуалы и наделяя каждый переход биологического и сезонного характера глубоким социальным смыслом. Другие животные тоже борются за господство и высокое положение в своем стаде или в иной социальной группе и устанавливают связи и союзы с равными им по статусу избранными особями. Но, опять-таки, только люди устраивают грандиозные представления по случаю таких событий, обозначая обрядами, ритуалами и церемониями каждое свое продвижение по социальной лестнице или присоединение к какой-то подгруппе.
143
Геннеп, Арнольд ван (1873–1957) — французский этнограф, фольклорист, исследователь первобытной религии. — Прим. пер.
144
Позже Виктор Тернер дал новое определение понятию «обряды перехода» — исключил ритуалы, обозначающие жизненные циклы природы, и сосредоточился только на переходах, связанных с социальными превращениями индивида. Но, поскольку данный термин придумал ван Геннеп, ему решать, что он означает, и потому я использую его более широкое определение. — Прим. автора.
Таким образом, обряды перехода — это отнюдь не английское явление. Подобные ритуалы есть в любом человеческом обществе, и, хотя в каждой культуре они имеют свои характерные особенности, ван Геннеп показал, что первооснова у всех приблизительно одна и та же, состоящая из трех ступеней, или элементов: отделение (прелиминальная фаза), маргинальность/переход (лиминальная фаза) и реинкорпорация (постлиминальная фаза).
Даже по своим характерным особенностям большинство английских обрядов перехода схожи с аналогичными ритуалами многих современных западных культур: при крещении наших детей одевают в белое, и у них есть крестные; наши девушки тоже выходят замуж в белом и в сопровождении подружек невесты, а после свадьбы молодоженам полагается медовый месяц; на похороны мы надеваем черное; на Рождество обмениваемся подарками и т. д. Нет ничего сверхособенного в процедуре обряда, скажем, типично английских похорон или свадьбы, что показалось бы необычным или незнакомым гостю из Америки, Австралии или Западной Европы.
Итак, что же все-таки есть (если есть) исключительного английского в английских «обрядах перехода»? Что могло бы показаться странным или непривычным гостю нашей страны или иммигранту из родственной нам современной западной культуры? Разумеется, чтобы выяснить это, я принялась опрашивать иностранцев и иммигрантов. «Дело не в обычаях и традициях, — сказала одна наблюдательная американка, сама принимавшая участие в свадьбах (один раз в качестве невесты, второй раз — как мать одного из брачующихся) по обеим сторонам Атлантики. — Вы правы, все они примерно одинаковы. Дело в отношении, в подходе в целом. Это трудно выразить словами. В отличие от нас, англичане, как бы это сказать, не участвуют полностью в брачной церемонии — они всегда держатся… даже не знаю… как-то отстраненно; вид у них циничный и одновременно смущенный — они будто наблюдают за происходящим со стороны». Еще один заокеанский респондент высказался так «Мне всегда казалось, что англичане должны чувствовать себя во время ритуалов как рыба в воде. Помпезность, церемонность — это все их стихия. И в общем-то так оно и есть: когда речь идет о крупных событиях национальной важности, таких как королевские свадьбы, похороны общественных деятелей, — в этом им нет равных. Но на обычной частной свадьбе и так далее все какие-то чопорные, ходульные, неестественные. Или напиваются и превращаются в круглых идиотов. Среднего не дано».
Проблема в том, что «обряды перехода» по определению суть общественные мероприятия, подразумевающие обязательное взаимодействие с другими людьми на протяжении длительного периода времени. Хуже того, в ходе проведения многих из таких общественных мероприятий «частные» семейные дела (бракосочетание, оплакивание утраты близких, достижение совершеннолетия) становятся достоянием «публики». Ко всему прочему, на этих церемониях
Разумеется, в других странах обряды, знаменующие этапы жизненного цикла, тоже требуют от их участников напряжения душевных сил. События, обозначаемые «обрядами перехода», часто влекут за собой большие перемены, которые вызывают страх и беспокойство. Даже события, расцениваемые как позитивные перемены, поводы для торжества — крестины, церемонии по случаю достижения совершеннолетия или окончания учебного заведения, помолвки и свадьбы, — это стрессовые ситуации. Переход из одного социального состояния в другое — напряженная процедура, поэтому неудивительно, что такие события в большинстве культур неизменно связаны с потреблением значительного количества алкоголя.
Но для англичан эти «обряды перехода» особенно болезненны, и, думаю, наша неловкость — это отражение нашего двойственного отношения к ритуалу. Нам нужно, чтобы ритуалы исполнялись в соответствии с определенными правилами и установлениями, и в то же время сами церемонии вызывают у нас неловкость и смущение. Как и в случае с платьем, мы на высоте, когда мы «в форме» — то есть когда присутствуем на пышных королевских или государственных ритуалах, где расписаны каждый шаг и каждое слово и нет места для неуверенности или неуместных социальных импровизаций.
Пусть участие в этих мероприятиях не доставляет нам большого удовольствия, но, по крайней мере, мы знаем, что делать и что говорить. Англичане не особо жалуют официоз и не любят подчиняться удушающим ханжеским правилам и установлениям, но, как отметила я в главе об одежде, поскольку мы лишены природной деликатности и не способны общаться непринужденно, нам трудно совладать с неформальностью.
Свадебные и похоронные церемонии, а также другие «переходы», в которых главными действующими лицами являются простые англичане, достаточно официальные мероприятия, вызывающие у нас раздражение и заставляющие замыкаться в скорлупу чопорности, и в то же время настолько неформальные, что мы невольно демонстрируем свою социальную неловкость. Требуемая официозом набожность и банальности, которые мы слышим и говорим, слишком искусственно серьезны, неестественны и во многих случаях пронизаны смущающей религиозностью, отчего мы морщимся, теребим воротники и переминаемся с ноги на ногу. Но моменты неформальности, когда мы предоставлены сами себе, для нас еще более затруднительны. На свадьбах и других «обрядах перехода» у нас возникают, по сути, те же проблемы, что и в «обычных» социальных ситуациях, связанных с общением, когда мы неумело знакомимся и неловко приветствуем друг друга, не зная, что сказать и куда деть руки, только эти наши проблемы усугубляются соразмерно важности события.
Лишь около четверти англичан крестят своих детей. Это, пожалуй, больше свидетельствует о безразличии англичан к религии, чем о нашем отношении к детям. Однако половина из нас венчается в церкви, и почти всех хоронят по христианскому обряду, так что относительная непопулярность крестин, возможно, все-таки отражает некое безразличие к детям в нашей культуре. Хотя, конечно, это не означает, что мы никак не отмечаем пополнение в семье. Рождение ребенка, вне сомнения, радостное событие, просто англичане, в отличие от многих других народов, не устраивают по этому поводу пир на весь мир. Обычно новоявленный гордый отец угощает напитками приятелей в пабе (эта традиция, как ни странно, известна под названием «обмывание головки ребенка», хотя сам младенец при этом не присутствует, что, пожалуй, и к лучшему), но, с другой стороны, англичане готовы выпить в пабе почти по любому поводу. О новорожденном говорят недолго: как только отец получил свою долю добродушных похлопываний по плечу и выслушал оханья относительно утраты свободы, бессонных ночей, потери либидо и прочих ужасов, связанных с детьми, данная тема считается исчерпанной и разговор возвращается в привычное русло.
Дедушки с бабушками, другие близкие родственники и подруги матери проявляют более неподдельный интерес к новорожденному, но главным образом во время неофициальных визитов, а не на «обрядах перехода» с большим числом приглашенных. Иногда практикуется американская традиция «смотрин новорожденного», организуемых для будущей мамы, но в Англии данный обычай не получил широкого распространения, и в любом случае эти «смотрины» устраиваются до родов, когда младенца как такового еще нет. Крестины — тихое, спокойное мероприятие, на котором присутствует относительно немного людей, но даже там младенец недолго остается объектом внимания: у англичан не принято возбужденно ворковать и сюсюкать над детьми. В некоторых случаях (в справочнике «Дебретт» такая практика порицается) родители новорожденных, стремящиеся подняться по социальной лестнице, устраивают крестины лишь для того, чтобы заполучить в крестные для своих детей «светских», богатых и влиятельных людей. Только, пожалуйста, не поймите меня неправильно. Я вовсе не утверждаю, что англичане не любят и не лелеют своих детей. Безусловно, они их любят и лелеют и обладают теми же природными родительскими инстинктами, что и все остальные люди. Просто мы как представители определенной культуры не ценим своих детей так высоко, как другие народы. Мы любим их как индивидуумов, но, вводя их в социальный мир, не устраиваем пышных обрядов посвящения. Часто говорят, что о своих животных англичане заботятся больше, чем о детях.