Английский экспромт Амалии (На службе Его величества)

Вербинина Валерия

– И все-таки вы дьявол, – буркнул герцог, отсчитывая деньги.

– Кажется, мы не знакомы… – прозвенел возле них чей-то приятный тенор.

Амалия подняла голову и увидела рядом двоих мужчин – царь-пушку (как она прозвала про себя горообразного сталелитейного магната) и сухощавого джентльмена с безупречной осанкой.

– Вы познакомите нас, ваша светлость? Мы так наслышаны о вашей жене, – сказал Ундервуд с тонкой улыбкой.

– Да, разумеется, – кивнул новый супруг Амалии. – Джордж Лаймхауз, баронет. Сэр Герберт Ундервуд, наш знаменитый издатель.

Амалия

слегка склонила голову, не подавая руки.

– Кажется, у нас с вами есть… вернее, могли быть общие знакомые, господа. Доктор Баттл, например.

Ундервуд и Лаймхауз обменялись многозначительными взглядами.

– Доктор – настоящий джентльмен, – отозвался Ундервуд, которого чрезвычайно забавляло все происходящее. – Уверен, его общество пришлось бы вам по вкусу.

– Да, но у него такая ужасная подруга, эта мадам Камизоль де Форс [17] , – заметила Амалия. – Мне помнится, ваш младший сын с нею коротко знаком? Надеюсь, она ему пришлась по вкусу?

17

От фр. camisole de force – смирительная рубашка.

Как говорил генерал Тамарин, дед Амалии, если уж рубить шашкой, так до седла. Младший сын Ундервуда страдал психическим расстройством. Глаза Печатного Станка сузились, улыбка погасла.

– Благодарю вас за заботу о моем сыне, – произнес он более чем сдержанно. – Вы очень… – рука его невольно сжалась в кулак, – добры. Надеюсь, этот джентльмен, – он мотнул подбородком в сторону Арчи, – не пожалеет, что связался с вами. Всего доброго, миледи.

– Вы зря стараетесь, – добавил Лаймхауз, который так и не понял, отчего его соратник вдруг взбеленился. – Ваша светлость, мое почтение.

– Вы что, их знаете? – спросил Арчи с недоумением, когда джентльмены удалились.

– К счастью, нет!

– Арчи! – Перед герцогом и герцогиней возник сияющий принц Уэльский. – Мама приглашает нас сыграть партию в бридж. – И, опередив законного супруга, подал руку Амалии.

– Ваше высочество… – начала она.

– О, что за церемонии, – жизнерадостно перебил принц. – Зовите меня просто Берти. Все друзья зовут меня Берти. – Он понизил голос. – Так вы поедете со мной в театр?

– Берти, – нежно сказала Амалия, – я поеду с вами на край света. С вами и с Арчи, конечно.

– Но Арчи не любит театра! – воскликнул раздосадованный принц.

– Зато я люблю Арчи, – отозвалась Амалия безмятежно.

Сзади них раздался грохот – это Арчи, случайно взмахнув рукой, уронил какую-то вазу.

– Как ему повезло – вздохнул принц. – Боже, ну почему мне так никогда не везет?

Берти хотел играть с Амалией против кузена и матери, но королева решила иначе, и женщины сели играть против мужчин.

– Ах, я ничего в этом не смыслю! – легкомысленно заявила герцогиня Олдкасл, когда игра уже началась.

Следующие три четверти часа были ужасны. Королева пыталась вести игру, но герцогиня завалила все робберы, без умолку при этом тараторя.

Она болтала о своей семье, о несчастной Польше, об ужасной России. Минуты не проходило без того, чтобы она не изрекла очередную чудовищную глупость. Узнав, что у Амалии есть ребенок, королева не удержалась и холодно заметила:

– Женщине, которая родила ребенка в первом браке, неприлично во второй раз выходить замуж.

– О, ваше величество, – плаксиво воскликнула герцогиня, – неужели вы такого же плохого мнения о вашей собственной матери?

Желтоватые щеки королевы задрожали. Принц смущенно кашлянул в сторону. Арчи побагровел. Королева Виктория и в самом деле была дочерью вдовы от второго брака, но что за чудовищное замечание! Какая невыносимая, вульгарная бестактность!

– Это нас не забавляет! – бросила королева одну из своих знаменитых фраз и, не в силах более оставаться рядом со столь кошмарной особой, поднялась из-за стола.

Амалия отыскала взглядом своего слугу-негра, который прятался за колоннами. Тот в ответ кивнул головой и исчез.

– Научитесь играть в бридж! – угрожающим тоном посоветовала королева Амалии и удалилась.

– Я умею играть в бридж, просто в присутствии такой великой королевы перестаю соображать! – извиняющимся тоном сказала Амалия. – Ваша тетушка на меня очень сердится? – голоском обиженного ребенка обратилась она к Арчи.

– Сыграем снова, – предложил принц, который лучше всего чувствовал себя, когда его матери не было рядом. Колкость Амалии, весьма прозрачно упрекнувшей королеву в двуличности, нисколько его не задела. Напротив, мужество этой глупышки, осмеливающейся говорить столь чудовищные вещи, невероятно восхищало его. – Леди Эмбер! Не составите ли компанию трем несчастным, пока моя матушка на досуге перекраивает карту Европы?

Леди Эмбер приблизилась. Это была молодая женщина лет тридцати трех, с русыми волосами и спокойным, немного усталым лицом.

– Ваше высочество…

– Вы знакомы? Леди Беатриса Эмбер. Герцогиня Олдкасл. Будьте осторожны, за ней нужен глаз да глаз!

Леди Беатриса села, и игра потекла своим чередом. Амалию, казалось, словно подменили. Она ходила точно и уверенно, редко допускала ошибки и большую часть времени молчала.

– Кажется, мы соседи, – заметила леди Беатриса Амалии, с любопытством поглядывая на сиреневый камень на шее герцогини. – Вы любите охоту на лис? Сделайте одолжение, приезжайте к нам как-нибудь. Стивен – это мой муж, лорд Эмбер, – жить без нее не может.

Амалия вежливо ответила в том духе, что охота на лис – единственное, о чем она мечтает в жизни. Она видела, как Ундервуд и Лаймхауз в сопровождении лакея прошествовали к выходу. Это значило, что вскоре королева примет их. Королева! Мозг Амалии лихорадочно работал, выискивая уязвимые места в ее собственной комбинации. Не перестаралась ли она? Не переоценила ли свои силы? Принц норовил под столом коснуться ее ноги, и Амалия, очаровательно ему улыбнувшись, как бы невзначай стукнула его каблуком под колено. Берти тихо охнул и уставился в свои карты так, словно, кроме них, его ничто в мире не интересовало.