Английский след. Детектив с элементами иронии и любовного романа

Мишагин Евгений

– Господин офицер понял ваши слова «агент конторы» как простое выражение, в обиходе указывающее на ваше сотрудничество с бывшей русской разведкой, – сказала переводчица.

– Но почему?! – возмущенно спросил Саша.

– Господину офицеру приходилось читать книги о русских спецслужбах, и он там встречал такое выражение, когда сотрудники называют свое бывшее учреждение «контора».

– Теперь понятна его логика, – ответил Саша, – начитаются всяких шпионских книжек, а потом осудят приезжего человека ни за что. Так вот, когда я подошел к номеру, то обратил внимание на такой факт, как чуть приоткрытая дверь. Я еще подумал, неужели когда уходил, то не закрыл ее или Денис Максимович куда-то вышел. А когда открыл дверь,

то увидел на полу лежащего Дениса Максимовича, одна нога его была занесена на упавший стул. А около головы растекалась лужа крови. Сначала я подумал, что у него случился приступ и когда он падал, то разбил себе голову. Поэтому я сразу бросился к нему, стал тормошить, стучать по щекам, отсюда и оставил много своих отпечатков пальцев на его теле.

Офицер стал говорить, девушка переводила:

– Вы минутой назад утверждали, что являетесь опытным юристом, а сами не обратили внимания на такую деталь, как ту, что пол в номере отеля покрыт паласом с достаточно толстым ворсом. Смог бы человек, падая с высоты всего лишь стула, так сильно разбить себе голову? В этом случае вы должны были понять это, и трогать своими руками упавшего окровавленного человека вам было нельзя, тем более если у вас с ним некоторое время назад случился конфликт, о котором слышали свидетели. Вы должны были сразу пригласить служащих отеля.

Саша думал, что офицер понимает не все сказанное им по смыслу правильно, а оказывается, у него в голове четко отложилось, что подозреваемый юрист и агент какой-то конторы. Говорить в свое оправдание еще что-то Саше пока было нечего, от неизвестности за свое будущее его сковал легкий испуг. Тут, как назло, он вспомнил одну университетскую лекцию, в которой говорилось, что в Великобритании по аналогии могут рассматривать дела не только гражданского судопроизводства, но и уголовного тоже. Эта мысль запала ему и не давала покоя. Быть оставленным погостить в Англии на длительный срок по аналогии с каким ни то их дельцем – такая перспектива Сашу не радовала. Вскоре допрос закончился, и его отправили в местные казематы – хотя и более цивильные, чем у нас, но тем не менее малоприятные.

Залог заплатить за Сашу было некому, так что после статуса временно задержанного он получил статус арестованного и отправился в камеру. Вызывали Сашу к следователю еще несколько раз, знакомили с появившимися в деле новыми бумагами: показания Ксении совпадали с его объяснениями – это уже радовало. А вскоре появился и английский адвокат, да еще посетил его представитель нашего консульства, что совсем обнадежило добиться справедливости. И вот Саша Кошкин предстал перед людьми правосудия, которые оказались, к удивлению, на высоте и освободили его, даже с правом покинуть территорию Великобритании.

Ощущение счастья просто прожигало Сашу с головы до пят, когда он поднимался по трапу самолета родной авиакомпании и лицезрел знакомую ему блондинку стюардессу. В самолете он тихо напевал ту же песенку, но уже с именем блондинки:

– Стюардесса по имени Таня!..

А пил он на этот раз только минеральную воду, входящую в стоимость билета.

Глава 2

Саша сидел в приемной, Надя смотрела на него как-то странно, но в ее взгляде не чувствовалось осуждения. Ему показалось, если ей сказать, что того клиента в Англии ухлопал именно он, то и в этом случае их отношения могут измениться не настолько, чтобы они иногда не могли бывать вместе, как, впрочем, у них обычно и получалось. От праздника до торжества, то есть от застолья до застолья сотрудников агентства. Сейчас Саша был уверен, что когда выйдет обратно из кабинета Игоря Аркадьевича, то секретарю Надюше он скажет: «Все, прощай» – на этом и закончится их служебный роман. Он ни в коем разе не рассчитывал, что Надежда со слезами бросится за ним и будет настаивать на продолжении их дружбы не в стенах агентства,

да и ему самому этого не нужно было: куда торопиться жениться, если нет настоящей любви.

Игорь Аркадьевич два года назад как отметил свой шестидесятилетний юбилей, но на пенсию уходить не торопился и продолжал заниматься частной адвокатской практикой. Он был небольшого роста, но с большим размером обуви, с плешинкой на голове, в очках, с бородавкой на щеке. За большим столом, вечно загруженным кодексами, журналами о судебной практике, лампой, компьютером, он казался еще меньше, но только до тех пор, пока не начинал говорить о законах, тогда-то он и возвышался над всеми присутствовавшими в его кабинете. Но сейчас, приспустив очки и потирая глаза, Игорь Аркадьевич сидел молча, он хотел просто заглянуть своему помощнику в глаза, так сказать живьем, увидеть в них правду. Саша их опустил, спрятал, стыдно ему стало перед старым заслуженным человеком и юристом. Не дождавшись прямоты взгляда, Игорь Аркадьевич вновь задвинул очки на глаза и, подняв высоко нос, смотрел уже поверху Сашиной головы, продолжая молчать. В кабинете воцарилась полная тишина, только за дверью можно было услышать тихое цоканье каблучков секретаря, ей было не совсем безразлично происходящее в кабинете.

– М-м-да, – с какой-то тяжестью произнес Игорь Аркадьевич. – Вы, Саша, хотя бы нужные нам документы сумели привезти?

– Привез, Игорь Аркадьевич, – оживленно ответил Саша. Он ни на что уже не надеялся, но так долго молчать тоже было нельзя.

– Давайте же их сюда, будем смотреть.

Саша отрыл свой портфель из мягкой натуральной кожи, подаренный ему теткой Машей, когда устраивала она его на работу в солидную контору (не могла же тетка допустить, чтобы ее любимый племянник, будучи уже настоящим юристом, ходил без солидного портфеля, как у всех адвокатов, – из кожи вылезь сама, а достань). Папочки с документами он протянул Игорю Аркадьевичу, а сам облокотился на спинку кресла.

Бегло ознакомившись с документами, Игорь Аркадьевич спросил:

– Будучи еще при жизни, не передавал ли вам чего на словах Денис Максимович?

Сашу этот вопрос застал врасплох, он показался ему с двойным подтекстом. Он задумался, но так ничего существенного и не смог вспомнить:

– Нет, Денис Максимович мне ничего не передавал.

– Вы с ним общались перед тем, как случилось это несчастье? – спросил Игорь Аркадьевич, смотря на Сашу поверх очков. В его взгляде чувствовалось какое-то недоверие или сомнение, но это было сомнение не опера из уголовного розыска, а старого адвоката, в нем не таилась опасность разоблачения, а больше желания помочь.

– Да, общались.

– Саша, – тихо, обеспокоенным голосом сказал Игорь Аркадьевич, – звонил из прокуратуры следователь Бобров, он просил для вас передать, как появитесь, сразу же зайдите к нему на беседу, вот номера его городского и внутреннего телефонов, обычно с утра он бывает на месте.

Эта новость несколько расстроила Сашу. Выходя из кабинета, он так и не понял, уволен с работы или нет, но осадок в том, что Игорь Аркадьевич его тоже в чем-то подозревает, у него остался.

Надежда сидела за своим столом и смотрела в компьютер, стукая по костяшкам клавиатуры, делая вид, что занята. Но, не дождавшись Сашиного рассказа по его собственной инициативе, она спросила сама:

– Ну?

– Что «ну»? – почти дерзко сказал Саша.

– Остаешься работать у нас или нет?

– Тебя что, молодые специалисты волнуют, будущая надежда вашего агентства, да?!

– Я понимаю тебя, Александр, ты многое пережил, но это не повод, чтобы мне дерзить.

Он, выходя, хлопнул дверью.

* * *

С проходной прокуратуры Саша по внутреннему телефону позвонил следователю и сразу попал на него.

– Старший следователь по особо важным делам Бобров Николай Андреевич, – представился хозяин мрачноватого кабинета.