Аниме Взрыв. Что? Почему? Вот это да! Феномен японской анимации
Шрифт:
Юки поговорила со своим отцом, который повел себя эгоистично и холодно; в ответ на слова Юки, он спросил, не померещилось ли ей. Несмотря на все свои таланты, Юки впала в такое отчаяние, что попыталась покончить с собой, однако у нее не получилось это сделать. Родители отреагировали грубо – они начали жаловаться на «нервную дочь», за которую им стыдно. Единственным спасением Юки стала Фифи, инопланетянка, которая однажды явилась ей и сказала, что будет ее другом. Все остальные видят в Фифи куклу, сделанную из бутылочек из-под чистящих средств для труб, но Юки считает, что это ее единственный друг. Когда команда «Кисараги» отправляется на горный курорт, чтобы потренироваться там в выходные, Юки теряет куклу в лесу. Она снова почти отгораживается от людей, пока другие не убеждают ее, что в процессе становления команды все они сделались друзьями. Если Юки в прошлом чувствовала себя одинокой, то сейчас она узнает, что ее товарищи по команде готовы помогать девушке, они доверяют ей, и она может помочь им в трудной ситуации. То, что Юки усваивает этот урок, мы узнаем по нескольким подсказкам: она видит Фифи, которая говорит, что ее миссия выполнена, и она возвращается в свой мир. В первой решающей игре на чемпионате Юки постоянно держалась особняком, но в финальной ситуации перед ударом, она поворачивается к другим девушкам и улыбается; и, несмотря на то что питчер пытаетсяпробить «бин-болл», Юки, в прошлом феноменально игравшая в софтбол, подставив биту, блокирует мяч. Это совсем
Следите за своим языком
Акцент на социальной благопристойности породил еще одно неправильное восприятие на Западе, столь же вводящее в заблуждение, как стереотип в отношении того, что «да означает нет», – в японском языке не существует ругательств. Это может показаться очень странным, особенно если ты смотришь аниме, дублированное на английский язык, и какой-то герой-мачо ругается, как пьяный моряк. На самом деле для определенных частей тела и функций существуют слова, но они обычно не используются в японском обществе. С другой стороны, есть слова, которые являются «ругательствами», но они не являются в Японии в такой степени социально запрещенными, как, например, это происходит с подобными словами на Западе. Например, «кусо» является как буквальным, так и переносным эквивалентом «дерьма», но не несет в себе смысловую нагрузку западного ругательства. Актер или персонаж аниме может сказать «кусо» на японском телевидению почти без проблем. Однако, учитывая японскую вежливость, в культуре развились другие способы оскорбления людей, которые не связаны со словом из трех букв (или их эквивалентами).
«Принцесса Мононоке» Хаяо Миядзаки содержит отличный наглядный пример демонстрации этого. Монах Дзико впервые появляется в фильме, когда он ест суп в забегаловке на обочине дороги, и в оригинальном сценарии он жалуется, что «он на вкус как горячая вода». Лексика откровенно оскорбительная для японских ушей, но автору Нилу Гейману, который адаптировал фильм на английский язык, показалось, что сама по себе фраза не является достаточно резкой или оскорбительной для американского уха. В его версии Дзико сравнивает суп с «ослиной мочой». Этот вариант, вероятно, больше относится к культуре Геймана, чем Миядзаки.
Иногда японский язык может функционировать на двух уровнях. Только носители японского языка (и некоторые переводчики) способны отметить один пример в фильме студии «Гибли» (Ghibli) «Рыбка Поньо на утесе» (Ропуо). Главный герой, золотая рыбка, разыгрывающая историю «Русалочки» (The Little Mermaid), находится в лодке со своим другом Сосукэ (в романтическом плане ничего особенного не происходит, так как обоим по пять лет), проверяя степень затопления дома Сосукэ, расположенного на побережье в префектуре Хиросима. В другой лодке они видят молодую пару с ребенком. Поньо предлагает ребенку бутерброд с ветчиной; мать отказывается, потому что она все еще кормит ребенка грудью. Тогда Поньо сразу же предлагает бутерброд матери, говоря, что это хорошо «для молока». Поньо использует слово «оппай», которое может означать молоко, однако его более распространенное и вульгарное употребление означает источник этого молока – «сиськи». Без сомнения, это было личной шуткой Миядзаки, основанной на его репутации режиссера, снимающего фильмы для всей семьи. Однажды, до того как приступить к «Порко Россо» (Porco Rosso), он пожалел, что не может снять фильм, который не понравится «родительскому комитету».
На краю
Многие примеры японской поп-культуры отражают социальную жизнь со всеми их реальными проблемами и переплетениями в повседневной жизни. (Названия таких аниме и манги редко появляются на Западе, так как такие драмы «реальной жизни» считаются слишком чуждыми для американцев, по сравнению с более понятными жанрами фарса и научной фантастики [56] .) Однако японская поп-культура укрепляет культурные убеждения как положительным, так и отрицательным примером. Комиксы и мультфильмы, как правило, показывают обычных японцев в экстраординарных ситуациях, когда они добиваются успеха, поступая правильно. Однако есть и истории, которые показывают, что происходит с человеком, у которого мало или вообще нет социальных связей; они романтизируют преимущества уединенной жизни, но также напоминают среднестатистическому японцу, как ему повезло, что он не живет на краю пропасти. Ян Бурума высказал предположение, что «трагическая судьба аутсайдера подтверждает, как повезло (среднестатистическому японцу), что он должен вести сдержанную, респектабельную и в большинстве случаев совершенно безобидную жизнь» [57] . И все же «одинокий волк» часто служит идеальным крючком, который будет цеплять вас всю драматическую историю. Диапазон примеров велик: от романа о Ронине (самурае без хозяина) в манге Койке Кадзуо и Кодзимы Госеки «Одинокий волк и его ребенок» (Lone Wolf and Cub) или в манге Нобухиро Вацуки «Бродяга Кэнсин» (RurouniKenshin) до «Черного Джека» (Black Jack) доктора Тэдзуки о хирурге, работающем без лицензии. Изоляция может быть комичной, как в случае с меняющим форму Саотомэ Ранмой в «Ранма 1/2 » (Ranma 1/2 ), или жалкой в случае пилота Широ Лхадатта в «Королевский космический корпус: Крылья Хоннеамиз» (The Wings ofHonneamise), или политической, как в борьбе роботов за гражданские права в «Могучем Атоме». Человек может оказаться в изоляции из-за своего таланта, как в фильме Хаяо Миядзаки «Ведьмина служба доставки» (Kiki’s Delivery Service) (1989), в котором тринадцатилетняя ведьма, проходя обряд посвящения, должна отправиться в город, где нет ведьм, начать бизнес и с помощью магии продержаться там один год. В любом случае, японский миф об одиноком волке, спрятавшемся за той или иной маской, можно найти практически во всех мангах и аниме, о которых говорится в этой книге. Такой способ может использоваться для истории, которая начинается с путешествия, а заканчивается либо возвращением в большое общество, либо продолжением изоляции, возможно, даже смертью. Но это не завоевание современной поп-культуры. Одинокий волк существует в легендах Японии на протяжении веков, просто многие старые персонажи надели новые костюмы, чтобы предстать в аниме и манге.
56
Читатели на Западе, возможно, привыкли к демографии журнала «Шонен Джамп» (Shonen Jump) «от детей до подростков», доминирующей в переведенных мангах, но существует множество жанров – от спорта до мыльных опер и эротики, – которые никогда не публиковали в Америке. Так называемые сэ-йнэн-манги рассчитаны на студентов колледжей и молодых людей (обычно мужчин; манги, ориентированные
57
Ian Burima, Behind the mask: On Sexual Demons, Sacred Mothers, Transvestites, Gangsters, and Other Japanese Cultural Heroes (New York: Meridian, 1984), 218.
Глава 4
Мукаси Мукаси: от народных сказок к аниме
Хотя некоторые сетуют, что Япония теряет связь со своей историей, ее многовековые народные сказки являются важным источником сюжета для современного аниме.
В 1997 году два фильма побили рекорды кассовых сборов в Японии. Один из них был международным блокбастером из Голливуда – «Титаник» Джеймса Кэмерона [58] . Эта романтическая история на фоне трагедии обошла всех конкурентов на своем пути как в Японии, так и в Соединенных Штатах. Но потом появился другой рекордсмен, самый кассовый японский фильм всех времен – «Мононоке-химэ», анимационный фильм, написанный и снятый режиссером Хаяо Миядзаки, (за рубежом появился под названием «Принцесса Мононоке») [59] . Эти два фильма так радикально отличаются друг от друга, что сравнивать их, казалось бы, бесполезное занятие. События обоих относятся к прошлому, но действие «Титаника» происходит в начале XX века на фоне исторического события. Нет ясного представления о том, к какой эпохе относятся фантастические события «Принцессы Мононоке», но, скорее всего, это XVI век. Первый фильм показывает нам молодых людей из двух разных социальных классов – бедного юношу, отправляющегося в путь в надежде на лучшую жизнь в Америке, и представительницу высших кругов, девушку, имеющую деньги, но эмоционально неудовлетворенную, – которые встречаются и влюбляются друг в друга на корабле, который затем терпит крушение. Один из них гибнет. Во втором фильме перед нами два подростка: принц, отправляющийся в путь, дабы исцелиться и восстановить естественный порядок, и дикий ребенок, в буквальном смысле слова воспитанный волками. Объединяет их Татараба, город-крепость, где из железа делают оружие.
58
Пример влияния «Титаника» на Японию: в мае 2001 года в японских кинотеатрах появились полнометражное аниме, в создании которого участвовали три крупнейших имени в этой области. В основе фильма лежала ранняя манга доктора Осаму Тэдзуки «Метрополис» (Metropolis); она был адаптирована для экрана Кацухиро Отомо (создатель-режиссер «Акира») и режиссером Ринта-ро («Галактический экспресс-999» (Galaxy Express 999) и многие другие). А кроме того, на рекламном сайте фильма поместили очень заметное поздравление от режиссера «Титаника» Джеймс Кэмерона.
59
Это название немного сложнее, чем кажется. Суффикс «-химэ» означает «принцесса», но главный персонаж, Сан, нигде не царствует: она живет одна в лесу с духами-волками, которые вырастили ее. Мононоке означает «злые духи». Только почти в самом конце фильма мы увидим, что Мононоке-химэ является еще и уничижительным прозвищем, данным Сан народом Татарабы – народом, который она постоянно пытается извести и истребить. «Сан» также означает число три, и дикого ребенка взрастил дух-волк Моро, взяв девочку к себе в качестве своего третьего детеныша.
В «Титанике» нет настоящего злодея, за исключением, возможно, жениха Розы Кэла, чье поведение далеко не всегда благородно. Всем движет сила природы – айсберг. В древней Японии из «Принцессы Моно-ноке», есть человеческие злодеи, хотя один из них – основательница Татараба, леди Эбоси, – в конце платит ужасную цену, чтобы исправить то, что совершила. Силы природы, однако, многочисленны и разнообразны, начиная с маленьких лесных духов и заканчивая верховным божеством природы, и их трудно уверенно разделить на героев или злодеев. Вмешательство человека в жизнь этих сил едва не уничтожает Сан – дикого ребенка, Татарабу, различных духов животных и сам лес. И в то время как влюбленные в «Титанике» расстаются, когда один из них умирает, молодые герои в «Принцессе Мононоке» в конечном итоге понимают, несмотря на то что они влюблены, они родом из совершенно разных миров, а потому могут видеть друг друга только время от времени.
Два разных фильма и оба были чрезвычайно популярны в Японии. Это, по-видимому, подтверждает наблюдение Хаяо Каваи, исследователя японского фольклора, о том, что, хотя некоторые народные сказки и легенды могут найти отклик во всем мире благодаря тому опыту, который Карл Юнг назвал «коллективным бессознательным», в них также «проявляются характеристики, связанные с культурой» – вариации на тему, что делает эту конкретную версию однозначно удовлетворяющей данное конкретное место на земле [60] . Таким образом, успех «Титаника» в Японии стал частью всемирной тенденции, в то время как показы «Принцессы Мононоке» в Соединенных Штатах были успешны только по стандартам арт-хауса: фильм, конечно, не побил там никаких рекордов. Напрашивается вопрос: почему японцы приняли его так жадно? Возможно, для ответа потребуется отдельная книга. Но в поисках его мы также рассмотрим другие аниме, большие и маленькие, чтобы узнать, что они могут рассказать нам о культуре, которая их создала.
60
Науао Kawai, The Japanese Psyche: Major Motifs in the Fairly Tales of Japan, trans. Hayao Kawai and Sachiko Reece (Dallas: Spring Publications, 1988), 3.
Начнем с «давным-давно», приблизительного перевода фразы «Мукаси мукаси…», которой начинаются многие японские народные сказки. Составление письменных сборников народных сказок в Японии было придворным времяпрепровождением, уходящим своими корнями в начало XII века, и большая часть основных антологий, которые до сих пор переиздаются и читаются в Японии, датируются периодом между XII и XIV веками [61]
61
Royall Tyler, Japanese Tales (New York: Pantheon, 1987), XIX.
Конец ознакомительного фрагмента.