Аниськин и сельские гангстеры
Шрифт:
– Ваше имя, фамилия, отчество, – официальным тоном потребовал он.
– Савская Ариадна, можно без отчества, – сверкнув фиксой, улыбнулась актриса.
– Настоящее имя, а не псевдоним, – терпеливо попросил Костя.
– Настоящее имя то, к которому лежит душа, – загадочно ответила Савская.
Костя вздохнул. Запись ответа на первый вопрос могла длиться часами. «Зинаида Федоровна Петухова», – записал он.
– Год рождения? – спросил Костя и сам испугался.
Пока Савская-Петухова фантазировала по поводу своего юного возраста, Костя нарушал процедуру допроса, переписывая из
– Вы говорите, что вонзили нож в сердце Сергея Куроедова. Но отпечатки пальцев на ноже не совпадают с вашими. Как вы можете это объяснить?
– Я женщина начитанная и телевизоров насмотренная. Я точно рассчитала убийство и приняла меры предосторожности. Последний мой гость нарезал корнишоны этим ножом, а удар я нанесла в перчатках. Так что на ноже не мои отпечатки, а моего невиновного воздыхателя.
– Его фамилия, имя, отчество?
– Пытайте меня! – опять рванула Савская блузку на груди. – Не скажу. У него семья, я не собираюсь порочить его и мою честь.
– Зачем вы убили Куроедова?
– Он жестоко обманул меня, – упустила скупую слезу Ариадна Федоровна, – воспользовался моей невинностью и наивностью, соблазнил, обещал жениться, а когда я сказала, что у нас будет пусик – бросил, обругав путаной. Я не могла терпеть подобного оскорбления. Вы не знаете, но я – прямой потомок короля Швеции. У меня даже справка есть. А короли не прощают обмана и бесчестия. Только вы не говорите односельчанам о моем королевском происхождении. Это – сюрприз. Когда отмотаю срок, нынешний король как раз умрет от старости и скорее всего, коронуют меня.
– Стойте, – попытался сдержаться Комаров. Он никак не мог понять, когда Савская говорить правду, а когда – врет. – Насчет беременности – это точно?
– Увы! – пожала плечами Савская. – У меня уже несколько месяцев не наблюдается маленькой женской неприятности. В моем возрасте это означает одно – рождение новой жизни.
«Необходима консультация врача», – отметил для себя Костя.
– Я казнила Сергея, чтобы прервать цепочку зла. Кто, как не я? Неужели это смогла бы сделать эта несчастная девочка, эта Леночка Федорчук? Неужели это смогли бы сделать все его предыдущие и будущие любовницы?
В том, что у бедняжки было плохо с головой, Костя уже не сомневался. Его задача состояла в том, чтобы отсеять зерна от плевел, правду ото лжи. Немного помочь мог осмотр врача. Если Савская действительно на том сроке беременности, который совпадает, по ее показаниям, с временем ее свиданий с Сергеем, то вполне рационально произвести экспертизу ДНК на родство Куроедова и ребенка Савской. Если он действительно отец будущего ребенка, то правдой может оказаться и то, что нож в сердце ловеласа-Сергея вонзила именно она.
Костя устал. За окошком уже царила припоздавшая летняя ночь, длительное общение с Савской могло утомить даже Берию, рабочий день пора было заканчивать. Небольшая заминка возникла опять с той же Ариадной. Жестоко было отправлять беременную немолодую сумасшедшую женщину спать на жесткие нары.
– Я отпущу вас домой под подписку о невыезде, – решил Комаров.
– Ни-ког-да, – отчеканила Савская. – Если вам меня жаль, то лучше возьмите нас с Мальвиной к себе домой. Так вам будет
– Ни-ког-да, – отчеканил Костя и отправил обоих ночевать на нары.
Куркулева Костя отпустил под подписку о невыезде. Он не совсем уверился в его невиновности, но из всей троицы на данный момент у Бирюка было меньше всего оснований для совершения преступления.
Савская выступала в роли карамзинской «Бедной Лизы», Федорчук играл Отелло, а Куркулев… Леший из сказки, карающий всех, кто перешел границу его владений? Несолидно и неубедительно. И вообще – трое подозреваемых по одному делу – многовато. Лучше, конечно, чем один, но когда слишком хорошо, это тоже плохо.
– И все же, кто из двух? – рассуждал Комаров, вышагивая из угла в угол, – по логике, это Федор. Причина для ненависти весьма убедительная, бегство очень даже подозрительно, – телосложение для такого дела подходящее. Савская менее подходит на эту роль. За ее кандидатуру только чистосердечное признание. Правда, если срок беременности подтвердится, то подключается еще и повод для убийства. Минус Савской в том, что убить Сергея ей было бы весьма и весьма проблематично. Актриса маленького роста, очень полная, пожилая. Справиться с молодым и сильным Куроедовым ей было бы сложно. Тем более, как показала экспертиза, ножевому ранению предшествовала драка: на теле Сергея обнаружена пара свежих синяков. А Савская – свежа, как майская роза. Не могло же такого случиться, чтобы она избила и зарезала молодого мужика, не получив при этом даже царапины. К тому же она всюду таскает за собой свою гадкую болонку. Если бы между бывшей актрисой и бывшим уголовником действительно произошла драка, то собака обязательно приняла бы в ней участие. А покусов на конечностях убитого не обнаружено. До ушей она, как известно, добралась уже позже.
– Ага, – одобрительно послышалось с печки.
– Ага-то оно ага, – не обрадовался совету старшего товарища Комаров, – а зачем, скажите на милость, пожилая беременная женщина тогда наговаривает на себя? Хочется хлебнуть тюремной баланды? Скрывается от кого-нибудь? И почему местные жители при ее аресте сразу догадались, за что ее взяли? А может, она чье-то белье с веревки украла или колеса с машины сняла?
– Не-а, – лаконично поддержал молодого криминалиста печной.
– Мне бы сюда Виктора Августиновича, – вздохнул Комаров,
– вот мы вдвоем делов бы наделали!
Сегодняшнее утро немного отличалось от предыдущих. Соседский петух превзошел самого себя. Он орал так оглушительно и многоколенчато, что Костя, как ошпаренный, вскочил с кровати. Резкое пробуждение сыграло ему плохую службу. Мозг уже включился в работу, а мышцы продолжали безмятежно спать, поэтому вскочить-то он вскочил, а удержаться в горизонтальном положении не смог. Верхняя часть тела, вкупе с головой, уже стремилась к бескорыстно бьющему в окно солнцу, а нижняя словно приклеилась к полу. Бедный Комаров растянулся во весь рост и, еще не сообразив, что произошло, стал по-пластунски ползти к вожделенному окну, свету, солнцу, петушиному жизнеутверждающему крику. Остановил его дребезжащий, издевательский смех с печки: