Анклав
Шрифт:
Дрожащими руками я собрала сумку – ту самую, с которой всегда ходила на патрулирование. Положила туда сменную одежду, одеяло, банку с мазью, которую сделала Флажок. Ну и мои блестящие безделушки. По правде говоря, не так уж и много у меня набралось личных вещей. Что ж, дело оставалось только за оружием: во власти тоски и отчаяния я закинула за плечо дубину и повесила на пояс кинжалы.
По дороге меня перехватил Шнурок – дернул за рукав и затащил к себе в жилище. Я там никогда прежде не бывала…
– У
И он вытащил из ящика что-то, похожее на кожаную перевязь. Набил ее карманы вяленым мясом и фляжками с водой.
– Надень – под рубашку.
– Если они узнают, что ты мне помог, – убьют!
Он скривился:
– Как убили Флажок?
– А ты откуда знаешь?
– А кто, ты считаешь, занимается вывозом трупов?
И Шнурок прикрыл глаза. Однако я успела заглянуть в них и понять – он безмерно опечален. Его и Флажок что-то связывало. Он сжал руку в кулак и со всей силы ударил по другой ладони:
– Нас кто-то предал.
– Нас?..
Нет, это не ловушка. Какой прок расставлять ловушки сейчас? Но я все равно не решалась подать виду, что понимаю, о чем речь.
– Я тоже подпольщик.
На меня напал полный ступор: а что, если он тоже считает, что кровь Флажок – на мне? Но нет, в таком случае он не стал бы мне помогать…
– Мне очень жаль. Знала бы, что происходит, – помогла бы ей. Как ты нам сейчас.
Он пожал плечами:
– Да ладно. Чем я рискую? А вот за то, что я сделаю после вашего ухода, они меня точно убьют.
И тут впервые я увидела, какой он на самом деле. Не покорный слуга на побегушках у Белой Стены. В глазах его горел огонь ярости, плечи – пусть и не слишком широкие – гордо распрямились. Я хотела было спросить, что он удумал, но время и правда истекало.
– Прошу тебя, не жертвуй собой попусту, – проговорила я. – Что бы ты ни сделал, пусть это будет чем-то значимым и важным.
– Ты всегда ко мне хорошо относилась. А Камень – хороший парень. Я знаю, что он ничего не брал. И ты тоже тут ни при чем.
– Да, – тихо сказала я. – Мы не брали эти книги.
Шнурок нервно кивнул, высунулся из-под занавески, осторожно огляделся вокруг – не смотрит ли кто – и выпихнул меня наружу. Выданная им сбруя с припасами почти не выделялась под рубашкой. Если повезет, часовые обыщут только сумку, а не меня саму.
Я шла через жилой квартал к баррикадам, а люди плевали в меня и мне вслед. А я шла с высоко поднятой головой и делала вид, что никого не замечаю. Невидимка уже ждал меня там. Мы молча стояли и смотрели, как они роются в наших вещах. Шпилька швырнула мне сумку – причем целясь в голову. Я ее поймала на лету. Шпилька подошла совсем близко, у меня даже дыхание пресеклось от страха.
– На тебя смотреть противно! – с тихой злобой выдохнула она.
Я не ответила. Мы с Невидимкой развернулись
– Загонишь себя – не выживешь.
Я сдавленно фыркнула:
– Ты что, совсем рехнулся? Мы и так и так не выживем. В Нассау всех перебили – а мы вообще тут одни! И зачем ты только за мной увязался? Теперь я еще и за тебя переживаю!
– Ты – мой напарник, – сказал он, но так, словно это должно было все объяснить.
– Но ты же солгал! Я же знаю – ты не подсовывал Камню эти книги!
– А я знаю, что ты их не крала.
– И он не крал, – прошептала я. – И это несправедливо. И вообще, это они подставили его.
– Я знаю.
– Знаешь? Как давно ты это знаешь?
У меня упало сердце. И разочарование впилось в него тысячью острых стеклянных осколков.
– Я всегда знал, – коротко ответил он.
– Теперь понятно, почему ты их ненавидел…
Он обнял меня – и моей первой реакцией было оттолкнуть, вырваться. Но вдруг я поняла – а ведь правил-то больше нет! И я больше не Охотница! Теперь я просто девушка с шестью шрамами на руках. И тогда я опустила голову ему на грудь и прислушалась к биению его сердца.
– Ты не должна воспринимать это как смертный приговор, – сказал он через некоторое время.
– Ты и впрямь думаешь, что нам что-то светит?
– Здесь, в туннелях? Нет. Но на Поверхности все совсем не так, как они говорят, Двойка. Да, там опасно. Но выйти наружу не значит немедленно погибнуть.
У меня зубы застучали при одной мысли, что придется идти наверх. И вообще, я всю жизнь готовилась к опасностям, что поджидают в туннелях. И ничего другого не знала! Я запрокинула голову, словно взгляд мог проникнуть сквозь толщу камня и металла, и там, Наверху, мне откроются чудеса, которые он видел, и ужасы, которые он пережил. Поверхность была сродни сказке, какие рассказывают мелкому перед сном. Я даже представить не могла, как оно там на самом деле.
– Ну, раз ты так уверен…
– Пошли. Надо идти вперед, а не стоять на месте. Мы должны отойти от их территории как можно дальше – иначе нам придется драться со следующим патрулем. И вообще со всеми Охотниками, с которыми доведется пересечься в туннеле.
Вот этого мне совсем не хотелось. И, судя по выражению его лица, ему тоже.
– Ты убил Кеглю?
Он красноречиво промолчал в ответ.
– Мы ненадолго задержимся здесь внизу, – наконец сказал он. – Помнишь платформу, на которой мы ночевали?