Анклав
Шрифт:
– Простите, а вы кто ей будете?
– услышал незнакомый голос.
"В самом деле, - подумал он, - кто я такой и почему ей звоню?"
– Я ее бывший сосед, Колотов Александр.
– Она мне о вас много рассказывала, - вздохнула женщина.
– И столько хорошего... Лидочка в больнице.
– Ее голос дрогнул.
– У нее случился инсульт. Перед самым Новым годом, представляете? Мы хотели вместе отметить, я из магазина вернулась, а она лежит на полу. С кем-то поговорила
– Да, конечно...
Узнав адрес и телефон, он положил трубку...
Елена вернулась, когда уже стемнело. В квартире тоже было темно. Колотов лежал на диване, одетый в куртку, не сняв сапоги.
– Боже! Ты где так напился?
– спросила она. Села рядом и провела рукой по его лицу.
– Ты что, плакал?..
В свой день рождения Ира сама позвонила из больницы:
– Папа, вы когда приедете? У меня день рождения, не забыли? Скажи маме, пусть захватит мою косметичку. Ну и свежий "Метрополитен", тетя Маша сказала, что там новая статья дяди Сиди, она мне привезла много вкусненького, а журнал забыла. Фруктов не надо, у меня их тут полно... Книг не хочу, ну их, потом, когда выйду... И, кстати, - она понизила голос, - я кое с кем вас познакомлю...
В палате она познакомила родителей с Димой Нефедовым, вихрастым, угловатым малым, тем самым, кто ее сбил.
Увидев их, он сразу подскочил: здрасьте! И подал Елене стул.
В палате они остались одни: ко второй девочке пришли родители и, поддерживая ее, сразу вышли.
Выяснилось: Дима Нефедов быстро разыскал Иру, прислал цветы и записку. Она ему не ответила, но он все равно пришел, проникнув в больницу поздно вечером, принес ей фрукты, плеер и мобильник. И еще сам приводил сюда милицейского следователя, который вел дело о ДТП, устроив нечто вроде очной ставки...
Их встречи продолжалось все эти две недели, до часов посещения и после. Дима развлекал Иру и ее соседку, а также медсестер - приносил им журналы, травил анекдоты, а как-то притащил ноутбук и показывал клипы и мультики.
И обо всем этом она ничего своим родителям до сих пор не сказала.
– Дима, выйди пока, - сказала Ира, исподлобья глядя на мать.
– Подожди в коридоре. Я позову.
– Неужели ты ничего не понимаешь?
– спросила Елена, едва Дима вышел. Этот подонок чуть не убил тебя и теперь старается задобрить... А ему самое место в тюрьме!
Ее руки тряслись, пока она доставала сигарету.
– Мама, здесь нельзя курить. И, пожалуйста, не смей так о нем говорить, - тихо сказала Ира.
– Чтобы я больше этого не слышала. Он не хотел меня убивать, понятно тебе? Он сам
– Как - сразу?
– не поняла Елена.
– С первого взгляда. Я увидела его за рулем, а он - меня. И закрыл глаза. И таким мне запомнился... А теперь, папа, позови его, пожалуйста, а то неудобно. И мы вместе отметим мой день рождения.
– И негромко добавила: Мама, тебе мало, что я осталась жива?
– Господи...
– простонала Елена.
– При чем здесь это?.. А ты что молчишь? Скажи что-нибудь! Или сделай.
Колотов встал, открыл дверь, встретился взглядом с Димой. Тот почесал затылок и вошел в палату.
– Значит, так, - сказал он, остановившись у двери.
– Там все было слышно, поэтому сразу скажу, чтоб было все понятно. Пусть я подонок, но на меня распространяется амнистия, и меня точно не посадят, даже если сам попрошусь, ну и так далее...
– А хоть бы и посадили!
– хмыкнула Ира, жуя апельсин.
– Да, я еще не извинился перед вами. Сделаю это сейчас, так что извините...
– Он склонил голову, потом достал из своей сумки бутылку шампанского.
– И еще. Вы не подумайте, мои родители вам оплатят, сколько скажете вы, а не решит суд... Вроде все сказал. Но теперь, может, выпьем за именинницу? Чуть-чуть ей можно, я узнавал. Ну, хотите, дайте мне по морде!
– Да, вы не видели, какие костыли он мне подарил на день рождения! воскликнула Ира.
– Вон, в большой коробке. Шведские, за двести баксов, такие легкие-легкие. Дима, покажи...
– Боже!
– Елена вскочила и, прижав платок к глазам, выбежала из палаты.
– Я так и знала, - вздохнула Ира, прикрыв глаза.
– Папа, сходи за мамой.
– А у тебя красивая мама, - сказал Дима, откупоривая шампанское.
Колотов вышел и увидел в коридоре у окна плачущую жену.
– Почему все так получается?
– Она отстранилась, когда он ее обнял. Пусти... Иди лучше к ним. Я сейчас приду...
Они вернулись домой около десяти вечера. Елена прилегла, а он машинально включил и выключил телевизор. Прикрыл глаза. И ему привиделось давнее и неповторимое: призрачный звон полуденного зноя, стекавшего с запрокинутого неба, плеск плотвы, крахмальное поскрипывание горячего песка под босыми ногами, а по воде, под радужными переливами крыльев стрекоз стремительно разбегались водомерки...
Он подошел к окну. Там валил густой снег, размягчавший тьму, отделявшую их от дочери.