Анна Австрийская, или три мушкетера королевы. Том 2
Шрифт:
Виконт поклонился.
— Прошу прощения, ваше величество, что я осмелился явиться без доклада. Лувру грозит большая опасность!
— Расскажите нам, виконт, что там происходит?
— Маркиз и барон с обнаженными шпагами в руках охраняют этот покой, — ответил Этьенн, — но они не смогут долго устоять против напора разъяренной толпы.
— Чего же хотят эти люди? Этьенн медлил с ответом.
— Говорите откровенно, господин виконт, — сказал кардинал.
— Ваша эминенция! Народ требует выдачи или изгнания!
— И эти
— Они были в Пале-Рояль и, не найдя вас там, пришли сюда! Нет возможности остановить разъяренную толпу — их несколько тысяч!
— О Боже! Тогда мы все погибли, — прошептала королева-мать.
— Еще некоторое время мои друзья смогут удерживать этих безумцев, которые требуют, чтобы их пропустили для обыска всех комнат и грозятся убить всякого, кто будет сопротивляться им! Тут возможен только один выход! Один исход для спасения!
— Говорите, виконт!
— Ваша эминенция должны бежать!
— Бежать! — но уже слишком поздно, — сказала Эстебания, — толпа бунтовщиков осадила весь Лувр!
— Это ужасно! — вскричала Анна Австрийская.
— Не пугайтесь, ваше величество, — обратился к ней Мазарини, — я сам выйду к народу.
— Вы погибнете, ваша эминенция, — сказал Этьенн.
— Нет, нет, кардинала надо спасти! Неужели нет выхода? Скорее, скорее! А то будет поздно! — восклицала в отчаянии королева.
— Мне пришло в голову одно средство, которое может помочь, но я не решаюсь сказать о нем, ваше величество, — сказал Этьенн.
— Говорите скорее, виконт, мы готовы на всякую жертву.
— Так как ваша эминенция не можете бежать, вам остается только спрятаться здесь до тех пор, пока все не успокоится, а как только дорога освободится, немедленно оставить Париж!
— Виконт прав, — согласилась Анна Австрийская, — другого средства к спасению нет!
— Но эти люди хотят обыскивать все комнаты, — со страхом заметила Эстебания.
— Надо избрать такое место, где не подумают и не посмеют искать его эминенцию.
— Знаете ли вы такое место? — спросил Мазарини, между тем как шум и крики на улице становились все отчетливее.
— Есть одно только место, в которое мятежники не дерзнут проникнуть, — это спальня его величества короля! — сказал Этьенн.
— О Боже! Какая ночь! Так, значит, и сын мой должен подвергнуться опасности?
— У постели спящего короля эти неуправляемые люди остановятся с почтением! Около кровати короля есть ниша! Там его эминенция должен спрятаться.
— Да, но если кто-нибудь осмелится откинуть занавес, что тогда? — сказала Анна Австрийская, трепеща при этой мысли.
— Этого не случится, ваше величество, я ручаюсь вам головой, — ответил Этьенн, — но нельзя терять ни минуты, слышите? Мятежники проникли уже в смежные комнаты!
— Так пойдемте, кардинал, — сказала Анна Австрийская, подавая Мазарини руку, — но тише, чтобы король не проснулся!
— Теперь
Анна Австрийская возвратилась в комнату.
— Да поможет нам Пресвятая Дева и благословит ваш совет, господин виконт, — сказала она.
В эту минуту в комнату вошел маркиз.
— Простите, ваше величество, — сказал он кланяясь, — но люди эти требуют, чтобы им позволили осмотреть эти комнаты. Без кровопролития нет возможности удерживать их дольше, а такая мера еще ухудшит положение дел!
— Чего же они хотят искать здесь? — спросила Анна Австрийская.
— Они уверяют, что кардинал в Лувре, и хотят, чтобы ваше величество их выслушали!
— Так я сама выйду к ним и…
Слова замерли на устах королевы. Глухой гул от смешанных голосов стал громче, а у дверей появилось пять или шесть человек в блузах с мрачными лицами и, казалось, готовые на всякую крайность.
В эту минуту величайшей опасности к Анне Австрийской вернулись все ее присутствие духа и решительность. Милон пропустил только появившихся на пороге шесть человек, после чего, встав во весь свой рост около самой двери, он закричал остальным, что никого больше не пустит и что для обыска в покоях достаточно их шести товарищей.
Анна Австрийская со смелым взглядом выступила навстречу мятежникам, несколько оробевшим при ее виде.
— Чего хотят от меня парижане? Как вы осмелились силой ворваться в мои собственные покои? — гордо спросила она.
— Мы ищем кардинала, — ответил дерзко один из вошедших, — и он должен быть в Лувре!
— Нам необходимо его найти и изгнать из Парижа. Его налоги обременили народ, и мы погибаем под его владычеством.
— Успокойтесь и не шумите здесь, в соседней комнате спит мой сын! — сказала Анна Австрийская, — кардинал час тому назад уже оставил Париж. Вы, кажется, мне не верите?
— Нам ничего более не нужно, как только знать, что он в изгнании, — сказал предводитель толпы, — но мы должны удостовериться в том, что нас не хотят провести! Мы не для того пришли, чтобы причинить вам какое-нибудь зло, но так, на слово, мы поверить вам не можем. Мы должны обыскать все комнаты, чтобы точно знать, что здесь нет ненавистного кардинала.
— Так обыщите эту комнату, а потом вам остается только освидетельствовать соседнюю комнату, где спит король! Он ничего не знает об этом восстании, об этой неслыханной дерзости! Он беззаботно покоится на своем ложе. Не нарушайте же покоя моего сына, вашего молодого короля! Следуйте за мной, я исполню и это ваше последнее требование, я отведу вас в опочивальню моего сына!