Анна Болейн. Страсть короля

Уэйр Элисон

Анна услышала голос герольда, который провозгласил:

– Зеленый замок!

Сбоку продолжала шмыгать носом Мария, глаза ее наполнились слезами, когда она увидела три полотнища ткани, свисавших со стен импровизированного замка. На них были изображены три разбитых сердца, женская рука, держащая сердце мужчины, и женская рука, вертящая мужское сердце.

– Это сделано по его приказу! – прошептала сестра Анне. – Он старается тронуть мою душу.

– Пошли! – скомандовала герцогиня Саффолк, которая не заметила тревожного состояния Марии.

У Анны тоже не было времени на слова утешения или моральную

поддержку. Она знала, что Мария слаба духом, и опасалась, как бы та не сдалась под натиском короля. Вот бы надавать ему по ушам – или еще что похуже – за то, что он так обращается с сестрой, которая и без того уже натерпелась от королевских особ.

Женщины молчали, ожидая трубного гласа, который возвестит о начале представления живой картины. Они слышали аплодисменты гостей, приглушенные возгласы удивления и восторга – явно заслуженные, так как мастер Корниш, главный распорядитель праздника, создал прекрасные декорации. Замок окружали очень реалистичные сад и заросли кустов, и в распоряжении Корниша, наверное, имелась целая армия белошвеек, которые долгими ночами изготавливала шелковые цветы, усыпавшие ветви.

Зазвучали трубы, Анна и остальные дамы надели маски, подобрали юбки и бросились наружу из замка. Они были в одинаковых белых атласных платьях, отделанных миланским кружевом и расшитых золотой нитью, шелковых чепцах и капорах в миланском стиле, украшенных золотыми накладками с инкрустацией драгоценными камнями. На каждом капоре вышили имя персонажа. Анна изображала Упорство, Мария – Доброту, теперь она сожалела, что выбрала себе такую роль, вдруг это придаст храбрости королю. Джейн Паркер была Постоянством, а герцогиня Саффолк, находившаяся впереди всех танцовщиц, воплощала собой Красоту.

В зале за высоким столом сидела вместе с послами королева, она смотрела представление с явным удовольствием. Когда дамы начали танцевать, появились восемь лордов в масках, головных уборах из золотой парчи и накидках из синего атласа. У них тоже были имена: Любовь, Благородство, Юность, Преданность, Верность, Удовольствие, Нежность и Свобода. Возглавлял их мужчина в алой накидке, на которой были вышиты золотые языки пламени и имя – Страстное Желание. Это был мастер Корниш, не король, но Анна знала, что Генрих находится среди восьми танцоров и скрывается под маской Любви. Имена персонажей и сама тема живой картины, казалось, символизировали желание короля снискать благосклонность ее сестры.

При появлении лордов леди быстро ретировались в замок, после чего галантные джентльмены подвергли крепость обстрелу, отчего некоторые зрители испуганно закричали. Анна и ее спутницы самоотверженно защищали свою твердыню, бросая в осаждающих конфеты или брызгая на них розовой водой. Те в ответ осыпали осажденных финиками, апельсинами и другими фруктами, и, разумеется, исход битвы был предрешен. И вскоре они уже с видом триумфаторов брали дам за руки, выводили своих пленниц наружу, где тут же пускались с ними в быстрый круговой танец. Анна увидела короля в паре с Марией. Она чувствовала страх сестры, которой приходилось танцевать со своим будущим соблазнителем на глазах у королевы и всего двора, и наверняка многие, наблюдая за этой парой, наверняка уже строили разные домыслы. Но когда танец закончился и участники представления, к всеобщей радости

и под бурные аплодисменты, сняли маски, Марии нигде не было.

Король хмуро стоял один, но быстро совладал с собой и отправился исполнять роль хозяина на банкете для гостей в апартаментах королевы.

Анне было позволено не сопровождать королеву. Не снимая костюма, она поспешила на поиски Марии, но безуспешно. Встревоженная, она вернулась в зал, чтобы спросить Джорджа, не видел ли он сестру. Брат сидел развалясь на скамье, и Анна едва не повернула обратно, заметив рядом с ним Генри Норриса и еще какого-то мужчину. Разгоряченные вином, они дружно хохотали над какой-то шуткой.

– Я потеряла Марию, – стараясь не смотреть на Генри Норриса, сообщила Анна. – Она куда-то ушла до окончания живой картины. Надеюсь, с ней все в порядке.

– Мария способна сама о себе позаботиться, – ответил Джордж. – Ни к чему беспокоиться.

Норрис улыбался. Анна посмотрела ему в глаза – в них светились теплота и восхищение – и тут же опустила взгляд.

– Ладно, – сказала она и отошла; ее сердце учащенно билось.

Всю ночь Анна тревожилась за Марию и не могла уснуть. Утром, прежде чем в столовую королевы принесли завтрак – холодное мясо, хлеб и эль, – она, пропустив молитву в часовне, побежала в комнаты Марии и наткнулась на Уилла Кэри, который отправлялся в апартаменты короля.

– Я не могу задерживаться, Анна, опаздываю, – бросил ей зять и умчался.

Анна взбежала по ступенькам.

– Мария! – позвала она. – Мария, с тобой все в порядке?

Дверь открылась, за ней с трагическим видом стояла Мария.

– Слава Богу, ты здесь! – воскликнула она. – Я думала, Уилл никогда не уйдет. – И разрыдалась, захлебываясь слезами.

– Что случилось? – воскликнула Анна. – Это король?

Марию начало рвать, она согнулась пополам и изрыгнула из себя чистую желчь, которая закапала на пол. Анна подавила желание отвернуться.

– Скажи мне, – не унималась она.

– Он меня принудил, – простонала Мария. – Пока мы танцевали в живой картине, он приказал ждать его в маленьком банкетном домике рядом с теннисным кортом. Сказал, что ему нужно поговорить со мной. Я не хотела идти, но боялась его обидеть. Я ждала целую вечность и страшно замерзла, наконец он пришел, а потом… О Анна, это было ужасно… И теперь я предала Уилла. Я этого не хотела…

Уму непостижимо: два короля надругались над Марией. И ведь никто не поверит, что против ее воли. Значит, об этом не должна узнать ни одна живая душа.

– Было больно? – спросила Анна, обнимая сестру.

– Нет, но он не принимал моих отказов, а я не посмела дать отпор. Я чувствовала себя грязной, замаранной… Когда вернулась, не могла смотреть Уиллу в лицо. Но он тоже хотел получить от меня свое удовольствие, и я сказала, что меня тошнит. Это правда. Я так боялась, что он догадается. Ох, Анна, что мне делать? Король хочет снова видеть меня сегодня вечером.

– Не ходи, – наставительно сказала Анна.

– Но я не смею ему отказывать. Он может проявить щедрость к нашей семье, но может и лишить нас своих милостей или сделать что-нибудь похуже. Я должна пойти. О Боже, почему я?! Из всех женщин, которых он мог выбрать. – И Мария снова залилась слезами.