Анналы Белерианда или Серые Анналы

Толкин Джон Рональд Руэл

Существовал также книжный язык, «Эльфийская латынь», Квэнья, относительно которого в Ламмастен дается другое объяснение, нежели в других версиях (см. т.V). Как там говорится, «Эльфийская латынь» была принесена в Средиземье Нолдор, и ею пользовались все Илькоринди, «и все Эльфы знают ее, даже те, что живут еще во Внутренних землях».

Таким образом, в «Ламмас», рассмотрены, по существу, три языка в Белерианде после Возвращения Нолдор: Квэнья, высокая речь и язык книг, принесенный из Валинора Нолдор; Нолдорин, язык Нолдор Кора**, сильно изменившийся в Белерианде и испытавший сильное влияние речи Илькорин, особенно из Дориата. (В «Ламмас», т.V, говорится, что Нолдорин, язык Кора, Короламбэ или Корнолдорин и сам сильно изменился с древних времен, из-за особой изобретательности, присущей Нолдор); Белериандик, язык Илькорин Белерианда, который за долгие годы стал сильно отличаться от языков Валинора.

Нолдорин, речь Гондолина, сохранилась на Тол Эрессеа после конца Древних Дней, хотя она и испытала влияние других языков, особенно языка Илькорин из Дориата, в течение временного проживания Эльфов Гондолина в Устьях Сириона (см. т.V)

*Финрод – это тот персонаж, что в «Сильмариллионе» выступает под именем

Финарфин, то есть третий сын Финвэ. Позднее это имя было присвоено Толкином его сыну, который в «Серых Анналах» зовется Инглором (Прим. пер.)

** Кор – раннее название Тириона (Прим. пер.)

С этого времени в СА 1 развивается концепция, согласно которой язык Нолдор в Валиноре изменялся по причине изобретательности Нолдор, хотя и подчеркивается, что он мало отличался от «древнего языка Эльдар времен похода»; мысль об основательном различии между Нолдорином пришедших из Валинора Изгнанников и древним языком Тэлери Белерианда (сейчас называющегося Синдарином) также остается – действительно, есть замечание о том, что поначалу общение между Нолдор и Синдар было нелегким (что и приводит к данному экскурсу). Но в СА 1 говорится, что в то время как Синдарин был обогащен «словами и конструкциями Нолдорина», он, тем не менее, стал языком всех Эльдар Средиземья и использовался на Тол Эрессеа после Возвращения; а тем временем Нолдорин Валинора стал «ученым» языком – эквивалентным по положению «Эльфийской латыни» или Квэнье из «Ламмас», но мало кто из Синдар его изучил; и, действительно, «Древний Нолдорин» приравнен к Квэнье (конец текста «Ламмас»). Среди причин подобного развития указывается, что разговорный Нолдорин Белерианда и Синдарин «росли навстречу» друг другу, и это объясняет последний абзац текста, где говорится о том, что в конце Древних Дней было основательное различие между разговорным Нолдорином Белерианда, там ,где он сохранился, и «Древним Нолдорином» или Квэньей.

Примечательно утверждение, что Финголфин как «владыка всех Изгнанников» «признавал верховное владычество Тингола и Менегрота», и «испытывал великое благоговение перед этим королем» (ср. «Квэнта Сильмариллион» § 121 «хотя могущественны были короли Нолдор в те дни … все же имя Тингола было среди них в великом почете»). Это подано как одна из причин принятия Синдарина Нолдор в Белерианде – ибо в королевстве Тингола можно было говорить только на Синдарине; но ясно, что идея о действительном запрещении Нолдорина среди Синдар еще не появилась.

В конце этого лингвистического отрывка в СА 1 мой отец торопливо приписал карандашом:

Изменить это. Пусть Синдар и Нолдор говорят на более или менее схожем языке по причине: а) неизменности Валинора; б) медленных перемен в Средиземье; в)долгой памяти Эльфов. Но, конечно же, там должны быть различия – новые слова в Нолдорине и Синдарине. В обоих случаях они будут больше обусловлены изобретательностью, а не непроизвольны. Но после Восхода Солнца перемены стали внезапными и стремительными – а Нолдор несли на себе особое проклятие изменчивости (задуманное, чтобы помешать им общаться с Валинором?) Два языка росли и изменялись одинаково. В основном в Белерианде говорили на нолдоризированном (слегка) Синдарине. В Дориате влияние Нолдорина было наименьшим. [? Оссирианд] был похож на Белериандик. Отличие этого текста от первоначального проявляется в отказе от мысли о значительных отличиях между языком Белерианда и языком пришедших Нолдор, с последующей историей (как она представлена в коротких и торопливых набросках) о сращении языков, а не об отказе от Нолдорина.

В экскурсе о языках в СА 2, написанном более мелким почерком, чем основной текст, излагается следующее:

К прибытию Феанора прошло уже триста шестьдесят пять долгих лет Валар с тех пор, как Нолдор пересекли Море, оставив Синдар позади. По нынешнему счету прошло более трех с половиной тысяч солнечных лет. За такой срок языки Смертных Людей, находящихся далеко друг от друга, изменились бы до неузнаваемости в случае отсутствия записей песен или книг мудрости. Но в Валиноре в Дни Дерев изменения были слишком незаметны, чтобы их почувствовать, кроме тех, что происходили по воле и замыслу, в то время как в Средиземье во Сне Йаванны они тоже были медленными. Тем не менее перед Восходом Солнца все существа в Белерианде стали пробуждаться от дремы (как рассказывается в другом месте) и язык Синдар за долгие годы сильно изменился - так же незаметно, как меняется форма кроны растущего дерева; возможно, эти изменения были подобны тем, что коснулись бы языка более поздних времен при отсутствии письменности за пятьсот или более лет. А язык Нолдор мало отличался от древнего общего языка Эльдар – и большей частью изменения были произвольны (создавались формы более приятные для слуха или произношения) и изобретались различные новые слова, неизвестные Синдар. Но в этом случае общение между двумя народами стало более легким и свободным. Во-первых, после Восхода Солнца все существа Арды начали подвергаться быстрым и внезапным изменениям, и во дни Войн языки и Нолдор и Синдар сильно изменились – и изменения эти в повседневных языках были одинаковыми, то ли по причине общей земли, условий жизни и судьбы, то ли по причине общения и смешения крови, но два языка менялись одинаково и вновь соединились в один. Во-вторых, постепенно случилось так, что большая часть Нолдор отказалась от повседневного использования собственного языка и заговорила на языке Белерианда, хотя и обогащенном многими словами из Нолдорина. Лишь в Гондолине, который был рано населен (одними Нолдор)⁸ и отрезан от смешения с другими народами, Нолдорин сохранился до самого падения города; в то время как в Дориате использовался лишь Синдарин, нетронутый влиянием Нолдорина и менее изменившийся, чем язык за пределами королевства. В то время язык Нолдор менялся таким образом. Во-первых, хотя Синдар не были многочисленны, они далеко превосходили народы Феанора и Финголфина, тех, кто выжили в опасных походах. Во-вторых, из-за смешения народов, которое произошло во всех землях, кроме Дориата; хотя правители были принцами Нолдор, их подданные большей частью принадлежали к Синдар. В-третьих, владычество над всеми Изгнанниками после смерти Феанора перешло к Финголфину (кроме тех, кто последовал за сыновьями Феанора), а он признавал

верховное владычество Тингола и Менегрота и испытывал великое благоговение перед этим королем, могущественнейшим из Эльдар за исключением одного лишь Феанора, и не меньше уважал он Мэлиан. А Тингол из-за горя, причиненного Нолдор Тэлери, не говорил на Нолдорине и своим подданным запрещал это делать. Кроме того, случилось так, что Нолдор покинув по собственной воле Аман, в мятеже против Валар, подверглись непроизвольным изменениям гораздо больше, нежели Синдар, и их повседневный язык быстро перестал быть похожим на высокую речь Валинора. Однако Нолдор, будучи мудрыми Эльфами, сохранили этот высокий язык как язык знаний и стали его использовать в торжественных случаях и учили ему своих детей. Поэтому их повседневный язык стал менее благородным, и Нолдор могли использовать Высокую Речь как язык знаний, а в повседневном общении или во всех вопросах, что касались всех Эльдар Белерианда в общем, они использовали язык тех земель. Говорят, что после Третьей Битвы, Дагор Аглареб, когда Нолдор расселились по Белерианду и основали свои королевства, они стали широко использовать Синдарин.

Эта переделка и частичное переписывание текстов не изменяют, по существу, идеи, выраженной в более ранних текстах: мой отец не вернулся к своей карандашной заметке с запланированными изменениями, которую я привел выше. Отрывок, касающийся Рун Дайрона, опущен, но он уже был включен ранее в СА 2 (§ 31). Здесь подчеркивается, что Синдарин был несколько архаичен и «не тронут» Нолдорином: этой мысли нет в СА 1, хотя там и говорится, что «в Дориате говорили только на Синдарине». Признание Финголфином верховного владычества Тингола осталось (с оговоркой «кроме тех, кто последовал за сыновьями Феанора»), но здесь появляется запрет на Нолдорин, который Тингол наложил на своих подданных, узнав о Резне в Альквалондэ, как одна из причин отказа Нолдор от своего собственного языка. Нолдорин, как здесь говорится, после восхода Солнца в Средиземье менялся даже быстрее, чем Синдарин, и это связывается с мятежом Нолдор в Амане (ср. со словами в комментариях, написанных карандашом в конце текста СА 1: «Нолдор несли на себе особое проклятие изменчивости»); и в то же время среди самих Нолдор появляется мнение, что их разговорный язык испорчен и это приводит к отказу от него.

Затем отец (возможно, довольно скоро) отказался от второго текста после слов «изобретались различные новые слова, неизвестные Синдар», и заменил его следующим:

Но вскоре случилось так, что Изгнанники переняли язык Белерианда, как разговорный, а их древний язык сохранился только как высокая речь и язык знаний, особенно в домах Владык Нолдор и среди мудрых. Эта перемена языка произошла по многим причинам. Во-первых, Нолдор было гораздо меньше, чем Синдар и, за исключением Дориата [вычеркнуто позднее: и Гондолина]⁹, народы эти скоро смешались. Во-вторых, Нолдор учили Синдарин с гораздо большей легкостью, нежели Синдар изучали древнюю речь; кроме того, когда стало известно о Резне, Тингол более не разговаривал с теми, кто использовал язык убийц в Альквалондэ и запретил своим подданным это делать. Так и вышло, что общим языком Эльфов Белерианда после Третьей Битвы, Дагор Аглареб, стал язык Серых Эльфов, хотя и обогащенный словами и конструкциями Нолдорина (за исключением Дориата, где язык оставался более чистым и менее изменившимся со временем). [Вычеркнуто позднее: Лишь в Гондолине язык Нолдор остался в повседневном использовании до самого падения города, ибо он был рано заселен одними лишь Нолдор, народом Тургона с Северо-Западных земель; город долго оставался сокрытым и был отрезан от общения с другими народами¹⁰. Следующий замещающий отрывок был помещен на полях: ], но Нолдор все еще сохраняли Высокую Речь Запада как язык знаний, и на ней давали имена могучим мужам или местам славы. Все годы Войн Белерианда, [почти>] более чем шесть сотен лет, были временем великих перемен, не только из-за трудов и бедствий, но и потому, что в первые Годы Солнца и во Вторую Весну Арды рост и изменение всех живых созданий были быстры и стремительны. В конце Войн [ и Синдарин и Нолдорин позднее заменено на >] языки Белерианда¹¹ очень сильно отличались от того, какими они были в времена прибытия Феанора, и только Высокая Речь, которую учили заново с помощью записей, оставалась неизменной. Но эти хроники были записаны позднее Последней Битвы и конца Древних Дней, и потому это было сделано на языке остатков Эльфов, каким он был в то время, до того, как снова ушел на Запад. Поэтому имена и названия мест, которые были записаны в хрониках, имеют ту форму, которая была в разговорном языке в конце Древних Дней.

Здесь заканчивается отрывок, взятый по большей части из Серых Анналов, и затем следует краткий пересказ из Квэнта Нолдоринва, смешанный с преданиями Дориата¹².

В этой переделанной версии ничего не говорится о том, что Синдарин и Нолдорин соединились в один язык, и нет предположения, что язык Нолдор стал считаться «испорченным»; разговорный Нолдорин сохранился (как и в первоначальном тексте) в полностью Нолдорском городе Гондолин до его падения. В целом концепция становится гораздо более простой: Нолдор сохранили свой язык как Высокую Речь, а Синдарин стал языком повседневного общения (это произошло из-за меньшей численности Нолдор и смешения народов вне Дориата, трудностей, с которыми Синдар овладевали Высокой Речью, и запрета, наложенного Тинголом). Синдарин заимствовал слова из Нолдорина, но не в Дориате, где речь оставалась несколько архаичной. При более поздних изменениях текста (см. прим. 8-11) мысль о том, что Нолдорин остался разговорным языком в Гондолине, была отброшена.

Интересно отметить, что в конце этой последней версии сказано, что «эти хроники» были записаны «позднее Последней Битвы и конца Древних Дней, и потому это было сделано на языке остатков Эльфов, каким он был в то время, до того, как снова ушел на Запад.»

Примечания

365 лет Валар: 1132 – 1497 (см. СА § 11)

О пробуждении Белерианда от Сна Йаванны см. § 6,17 и комментарии к §§ 6,10.