Аномальный наследник. Пенталогия
Шрифт:
Мужчина устало покачал головой:
– Аскольд Игоревич, при всём уважении, вы и так ведь всё про меня знаете…
– Отвечайте на вопрос, пожалуйста, – требовательно произнёс я, мысленно ставя ещё один балл за умение «показать зубки».
– Да, я считаю, что только это. Но… объективно, серьёзный работодатель всегда проверяет соискателя всесторонне. Поэтому узнать о том, что на мне сейчас висит кабальный долг легко. Ребята об этом знают, и вам, скорее всего, рассказали.
Под «ребятами» Виктор, полагаю, подразумевает нищих.
– И
– Как по мне, то ничем, – тут же ответил Хорькин. – Но объективно, во-первых, брать на работу человека с такими клеймами, как у меня, удар по собственной репутации. Во-вторых, большой долг может свидетельствовать о том, что человек не умеет рационально распоряжаться своими средствами. В-третьих, существует мнение, что человек, у которого автоматически большая часть зарплаты вычитается в счёт погашения долга, не будет на работе выкладываться. Вроде как ему смысла нет, некуда стремиться, он отчаялся и плывёт по течению…
– А это не так? – ровным тоном спросил я.
– Нет! – вспылил Виктор, но тут же осёкся: – Прошу прощения, Аскольд Игоревич. Так вот, это не про меня. Я согласен выкладываться. Я хочу избавиться от этого долга, но… – он поник и тяжело вздохнул. – Я уже три года таскаю бумажки за молодыми… людьми, которые только и знают, как пить кофе и вворачивать в свои фразочки модные словечки. Которые радуются, когда заключают сделку, в которой их откровенно прогнули. А радуются, потому что не понимают этого… Мой испытательный срок на последнем месте работы длится уже три года. И я…
– Вы отчаялись?
– Нет, – мотнул он головой. – Разве что немного… Но я всё ещё верю, что смогу изменить свою жизнь. Иначе я бы к вам не пришёл.
– Хорошо, – кивнул я. – Тогда мой следующий вопрос, как вы оказались в кабале?
– О, Аскольд Игоревич, это история ещё более грустная, чем предыдущая. Но если в двух словах – я влюбился в Слугу Куницыных, она стала моей невестой, мы готовились к свадьбе. Сразу мне статус Слуги не предлагали, я ведь ещё совсем недавно был Слугой Изотовых, – покосился он на Вадима. – Но после свадьбы мы с Леной должны были создать новый род Слуг с моей фамилией. И вот до свадьбы мы купили квартиру в доме, который принадлежал Куницыным. Квартиру взяли большую, красивую… У меня были кой-какие накопления, их хватило ровно на половину от стоимости. Вторую половину должны были понемногу высчитывать из наших с Леной зарплат. Но потом случился провал с покупкой фабрики, и Куницыны поставили на мне крест. На территории родов могут жить лишь их вассалы, Слуги или те, кому они дали разрешение. После увольнения я не мог жить в купленной мной квартире. За которую я был ещё должен. Мне любезно предложили продать мою часть квартиры Лене.
– А она согласилась, вероломная сучка! – не выдержал Вадим и вдарил кулаком по столу.
Виктор благодарно посмотрел на него и криво улыбнулся.
– В общем, предложили, а если точнее, заставили продать за копейки. Так я остался без квартиры, невесты, накоплений и с долгом – денег
– Не мелочились вы с жильём, – хмыкнул я.
– Могли тогда себе позволить, надеялись на долгую счастливую семейную жизнь.
– Размер долга? – коротко спросил я.
– Без малого – пятьдесят тысяч.
Я удивился, откровенно говоря, думал, будет ещё больше – конкретную сумму нам нищие не называли.
– Не так много для человека с хорошим доходом, – прочёл мои мысли Виктор. – Но неподъёмная сумма для того, кто разносит бумажки. Хотя справедливости ради, раньше она была больше, часть я уже выплатил.
– Ясно, – сказал я и поднялся во весь рост. – Скажи, готов ли ты вновь поверить в светлое будущее? Стремиться к нему, не оглядываясь на прошлые горести?
Мой голос звучал громко и будто бы эхом отражался от стен кабинета. Виктор вжался в спинку кресла, открыл рот и широко распахнул глаза.
Через пять секунд он кивнул и решительно ответил:
– Готов!
– Станет ли твоя неприязнь к прошлым работодателям их вассалам и Слугам проблемой для нового работодателя? – я чуть добавил родовой ауры, но так, чтобы она не визуализировалась.
– Нет. Не станет, – уверенно мотнул головой мужчина. – Я умею разделять личное и профессиональное.
– А если работодатель вдруг станет тебе Господином? – плюхнувшись обратно в кресло и убрав ауру, спросил я.
И снова Хорькин изумлённо выпучил глаза. Форкх меня дери, страшно за мужика. Ещё немного, и лопнут у него глазки. А зачем мне слепой управляющий?
– Вы… вы это серьёзно? – наконец-то собравшись с мыслями, спросил Виктор.
– Я просто пытаюсь узнать серьёзность ваших намерений. Слуге сложнее разграничивать личное и профессиональное, нежели наёмному работнику.
– Но… прошу прощения, Аскольд Игоревич, вы же не аристократ? – неуверенно проговорил мужчина.
– Хах, – я откинулся на спинку кресла. – Пять месяцев назад я жил в бараке и работал грузчиком за копейки. А теперь у меня несколько серьёзных компаний и всего лишь два боя отделяют меня от титула чемпиона империи. Жизнь изменчива, Виктор Геннадьевич, и далеко не всегда в худшую сторону.
– Прошу меня простить, Аскольд Игоревич, – он склонил голову. – Если вдруг став аристократом, вы сочтёте меня достойным быть вашим Слугой, я с радостью пойду за вами. И моё прошлое не доставит вам проблем. Но… всё-таки я хотел бы сначала услышать ваше предложение. Вы ведь так его и не озвучили.
Хех, хорош. Пусть я чуть-чуть и поджал его аурой, пусть «зацепиться» за меня для Хорькина огромный шанс вылезти из болота, он не стал что-то обещать, идя лишь на поводу у своих эмоций.
– Похвально, – улыбнулся я и достал из ящика стола жёлтую папку. – Вот моё предложение. С должностными инструкциями и краткой информацией, необходимой для понимания того, что мы от вас хотим. Можете ознакомиться дома и позже дать свой ответ.
Хорькин напряжённо принял у меня из рук папку.
– Вы позволите взглянуть сейчас? – спросил он.