Аномальный наследник. Пенталогия

Тарс Элиан

Сижу.

Жду.

Одет и готов к встрече. Логика подсказывает, что со мной, скорее всего, захотят поговорить утром. Но чутьё говорит, что сегодняшний увлекательный день для меня ещё не закончился.

В дверь постучали.

– Войдите! – быстро крикнул я, поднявшись с кресла.

В комнату заглянул дворецкий и, поклонившись, сообщил:

– Аскольд Игоревич, вас ожидают в библиотеке. Не соблаговолите ли вы проследовать за мной?

– Иду.

Мы спустились на первый этаж, прошли по длинному коридору и остановились возле красивой двери тёмного

дерева. Дворецкий вежливо постучал.

– Заходите, – услышал я знакомый женский голос и удивился.

– Аскольд Игоревич прибыл, – доложил дворецкий в распахнутую дверь и посторонился, пропуская меня.

За шикарным массивным столом, гордо держа спину прямо, сидела Софья Антоновна Троекурова, младшая княжна Выборгская. Выглядела она сногсшибательно: красное платье из атласной ткани мягко очерчивало красивую грудь и выделяло лебединую шею. На милом лице лёгкий макияж, на голове новая причёска – чёрные волосы Софьи были собраны в пучок, из которого длинная прядь спускалась на плечо. Это Выборгская мода такая? У приёмной матери Софьи сегодня на приёме была такая же причёска.

Так, не о причёске сейчас нужно думать.

– Добрый вечер, Софья Антоновна, – поздоровался я и зашёл в библиотеку. Дворецкий закрыл за мной дверь, оставив нас наедине.

– Здравствуйте, Аскольд Игоревич. Прошу вас, присаживайтесь, – она указала на кресло. Встала из-за стола, взяла папку, которая лежала перед ней и направилась к соседнему креслу.

Пространство между креслами занимал небольшой круглый столик, на котором стояли чашки с чаем и вазочка с цукатами.

Что-то мне это всё напоминает.

Я молча кивнул и направился к «своему» креслу, вскользь поглядывая на Софью.

Красивая… Очень.

Волнуется.

Но несмотря на волнения, во всех её движениях видна стать и величие. Когда я впервые увидел Софью первого сентября на сцене актового зала «Алой мудрости», мысленно невольно сравнил её с планетарной принцессой.

И после недавних слов Арвина понимаю почему.

Сев в кресло, я взял кружку и попробовал чай. М-м-м… травяной…

– Прежде чем я перейду к главному, хочу попросить прощения за то, что ввела вас в заблуждение, Аскольд Игоревич, – из положения сидя чуть склонила голову она. Затем продолжила: – Я говорила, что, возможно, мой отец с вами захочет обстоятельно побеседовать, и действительно у моей семьи есть к вам тема для разговора. И обычно такие разговоры ведут главы родов… – она нахмурилась и замолчала. Затем потянулась к чашке с чаем и аккуратно сделала глоток.

– Но я уполномочена говорить с вами от имени главы рода, – решительно произнесла Софья, поставив чашку. – Вы готовы меня выслушать?

– Да, – кивнул я.

Она покосилась на свою папку, которая лежала на подлокотнике кресла. Потянулась к ней, затем внезапно передумала, встала и подошла к рабочему столу. Открыв верхний ящик, достала знакомую мне коробку, на который от руки были написаны пожелания всего наилучшего. А также стояла крупная подпись мастерицы.

Вместе с коробкой обратно к креслу Софья понесла и поздравительную открытку.

Поздравления и пожелания на этой открытке были выведены моей рукой.

Я молча наблюдал за её метаниями.

Вернувшись в кресло, Софья открыла коробку и достала из неё вязаную куклу – черноволосую девушку в форме «Алой Мудрости» с ледяным мечом в руках. Да, в жизни Троекурова никогда не использовала ледяной меч, но мне подумалось, что так фигурка будет выглядеть внушительнее.

А ещё на шее куклы висело миниатюрное колье из золота и александритов.

– Большое спасибо за подарок, – наконец произнесла девушка. – Я поражена, что вы запомнили имя Лили Марвелъ и смогли с ней связаться. Спасибо, – повторила она и нежно погладила куклу по волосам.

Я улыбался, довольный произведённым эффектом. Помню, после того как Троекурова рассказала, что на досуге вяжет игрушки, я поинтересовался, а коллекционирует ли она работы других мастеров. На что девушка ответила – нет, но добавила, что однажды была на выставке Петроградской мастерицы Лили Марвелъ и была впечатлена её работами.

Я связался с Лили. Пришлось, правда, доплачивать за срочность и оправлять человека в Петроград, чтобы забрать подарок… И хорошо, что я заранее узнал, когда у Софьи день рождения и обратился к Лили ещё в конце прошлого года. Несмотря на праздничные выходные, мастерица ответила мне тогда на электронное письмо.

Говорят в Петрограде много таких прогрессивных людей.

– Не за что, – ответил я, отогнав лишние мысли.

Софья мило улыбнулась и вновь посмотрела на свою миниатюрную копию.

– Теперь у Малого Аскольда появится подружка, – добавил я.

– Да. Маленькой Софье не терпится познакомиться с Малым Аскольдом, – произнесла Троекурова и потопала куколкой в мою сторону.

В этот момент мне пришлось собрать всё своё самообладание, чтобы унять гормоны своего юного тела.

«Спокойно, Аскольд. Она говорит про куклу. Она не знает, что ещё называют Малым Аскольдом».

– Думаю, со временем можно будет это устроить, – сдержанно проговорил я.

Софья с трудом оторвалась от подарка и положила вязаную игрушку в фирменную коробку. Затем взяла в руки открытку, пробежалась глазами по строчкам поздравления и снова улыбнулась.

– Вы пишете, что желаете самой блистательной девушке «Алой Мудрости» и дальше сиять, словно путеводная звезда… – нежно проговорила Троекурова.

Я правда так написал? Когда оформлял открытку, отдался потоку мыслей…

Форкх дери этого Арвина с его сравнениями…

– И от своих слов я не отказываюсь, – вслух сказал я.

Софья лучезарно посмотрела на меня, а затем её взгляд резко посерьёзнел. Девушка отложила открытку в сторону.

Решилась-таки? Но на что?

– Аскольд Игоревич, – проговорила она. – От лица его светлости князя Выборгского предлагаю вам после получения вами личного дворянства заключить брак с его младшей дочерью. Предполагаемое приданное расписано в этих документах.

Софья протянула мне папку.

Я же почувствовал, как сердце пропустило удар.