Another. Часть 1. Что?.. Почему?..
Шрифт:
Значит, все-таки легенда. Возможно, одна из «Семи тайн» Северного Ёми. Впрочем, если так, то очень уж детальная.
Однако, хоть я и думал так, почему-то просто отмахнуться от этой истории как от обычной страшилки не получалось. Я пытался заставить себя улыбнуться, но в результате у меня только щеки задергались.
Лицо Мей все это время оставалось бесстрастным.
По-прежнему глядя в одну точку, она сжала губы, ее плечи несколько раз медленно поднялись-опустились… а потом она наконец добавила почти шепотом:
– Того ученика – ну, который умер – звали Мисаки.
Это
– Мисаки? – мой голос едва не сорвался на визг. – Это… фамилия была? Или имя? Это вообще был парень или девчонка? [17]
– Ну…
Она не знает? Или знает, но не хочет мне говорить? Мей слегка опустила голову; ее отсутствующее выражение лица абсолютно ничего мне не говорило.
– Кажется, есть варианты, в которых имя «Масаки», но их меньшинство. Думаю, это на самом деле «Мисаки».
17
Напомню, что имя Мисаки – как правило, женское. А по рассказу Мей в оригинале пол ученика не опознается никак.
…Двадцать шесть лет назад.
Я начал переваривать историю, рассказанную Мей.
Двадцать шесть лет назад учился в классе 3-3 парень или девушка по имени или фамилии Мисаки, и его/ее все любили…
…Стоп.
Погодите-ка.
Внезапно до меня дошло кое-что.
Если это было двадцать шесть лет назад, то, может, мама… Рицко, моя мать, умершая пятнадцать лет назад, – она же как раз тогда училась в средней школе? Если так, то, вполне возможно…
Не знаю, заметила ли Мей, что я чуть изменился в лице. Так или иначе, она снова откинулась на спинку дивана и тем же тоном, что и раньше, сообщила:
– Вообще-то у этой истории есть продолжение.
– Правда?
– Можно сказать, то, что я тебе рассказала, – это только пролог.
И тут –
Из моей сумки, лежащей на диване, раздался энергичный электронный звук. Мне кто-то звонил на мобильник. Похоже, я забыл поставить его на вибру.
– Ой, прости.
Я поспешно залез в сумку и вытащил телефон. На экране значилось: «Йомияма – бабушка с дедушкой».
– Аа, Коити-тян?
Я так и думал – это был бабушкин голос.
– Где ты? Уже поздно…
– Ээ, прости, ба. Я шел из школы, но по пути отвлекся… Ага, уже иду… Как я себя чувствую? Все отлично, не волнуйся.
Я поспешно разъединился и вдруг заметил, что струнная музыка, которая было смолкла, сейчас опять играет. «Ох…» – подумал я и обернулся. За столом у входа снова сидела старуха; не знаю, когда она успела вернуться. Она смотрела в нашу сторону, но из-за очков с темными линзами я не видел ее глаз.
– Ужасная машинка, – Мей с отвращением смотрела на мою руку, сведя брови. – Ты можешь быть где угодно, но все равно ты не один. Тебя могут достать.
После этих слов она поднялась на ноги и молча направилась к лестнице. …Что? Она опять собирается в тот подвал?
Мне идти за ней? А если я пойду за ней и обнаружу, что ее там нет… блин, да что со мной? Что за идиотские
Пока я колебался, старуха у входа вдруг произнесла глухим голосом:
– Мы скоро закрываемся. Вам пора идти домой.
Глава 5. Май IV
1
Май подходил к концу – а значит, надвигались промежуточные экзамены триместра. Сдавать их нам предстояло в течение двух дней, понедельника и вторника, и только по пяти основным предметам.
Из-за всей этой суеты – переезда, госпитализации, смены школы – я отчасти отключился от рутинной стороны жизни. Однако действительность напомнила о себе.
Прошло две недели с тех пор, как я начал здесь учиться, и моя нервозность поутихла. Но я все еще не полностью влился в новый коллектив, членом которого теперь являлся. С несколькими из одноклассников я мог свободно общаться и дурачиться – в общем, начал входить в ритм школьной жизни, абсолютно не похожий на тот, что был в прежней школе. Если так пойдет дальше, я доучусь здесь до марта без особых проблем. Однако…
Посреди всего этого была одна вещь, не дающая мне покоя.
Таинственность, окутывающая Мей Мисаки, сопротивлялась всем попыткам разобраться в ней. Это была постоянно звучащая диссонансная нота в мирной, спокойной мелодии повседневной школьной жизни.
– Сразу после экзаменов меня целую неделю будут гонять по собеседованиям, – простонал Тэсигавара, запустив руки в свою крашеную шевелюру. – И мне придется трындеть с учителями и при этом все время делать умное лицо. Блин, тоскааа…
– Все у тебя будет нормально, – легкомысленно ответил Кадзами. – Сейчас в старшую школу поступает девяносто пять процентов народу. Так что не бойся, наверняка и для тебя найдется подходящая школа.
– Это ты таким способом хочешь меня приободрить?
– Совершенно верно.
– Ты намекаешь, что я идиот.
– Вовсе нет.
– Пфф. Ну, в любом случае, наша старая дружба продержится только до выпуска. А дальше – всего хорошего, типа.
Тэсигавара помахал рукой «всему из себя правильному» парню, которого знал с раннего детства, – будто прощаясь с ним навсегда. Потом повернулся ко мне.
– А ты в какую старшую школу будешь поступать, Сакаки? Вернешься обратно в Токио?
– Ага. Отец будущей весной вернется из Индии, ну и…
– В какую-нибудь частную школу пойдешь? – спросил Кадзами.
– Наверно.
– Хорошо некоторым, у которых батя – профессор в универе. Хотел бы я пойти в старшую в Токио.
Тэсигавара язвил в своей обычной манере, но, как ни странно, сарказма в его голосе на этот раз не было, так что и неприятного чувства у меня тоже не возникло.
– У твоего бати небось полно связей, и тебе в любой универ путь открыт, да, Сакаки?