Антакарана. Час расплаты
Шрифт:
– Тебе лучше отдохнуть, – вмешивается Алекс. Тоже целый и невредимый. – Кто-нибудь подежурит возле тебя, пока мы ищем указатели на деревьях.
– Нет, спасибо! Мне уже стало гораздо лучше. Я… я просто хочу побыть одна. Если не возражаете, – и я все еще нетвердой походкой направляюсь в сторону зарослей. – Не волнуйтесь, далеко не заберусь.
Едва скрывшись за деревьями, закрываю лицо обеими руками и вслепую пробираюсь сквозь заросли, не в силах побороть внутреннюю дрожь. Что это было? Какое безумие! Я все еще вижу перед глазами окровавленное тело Алекса,
– Я не выдержу этого! Мама! Мамаааа!
Затем я ложусь на землю и начинаю рыдать. Плевать на то, видят ли меня организаторы. Пережитое потрясение лишило меня достоинства и самообладания. Я сломлена, уничтожена, раздавлена. А воображала себя сильной, планировала беспощадную расплату! Но моя жизнь загублена, во мне не осталось ни сил, ни умения сопротивляться. В глубине души я точно знаю, что не смогу причинить вреда даже маленькой мыши. И видеть обратное, ДЕЛАТЬ то, то противоречит всему моему существу, уничтожает меня. Я беспомощная игрушка в руках Корпорации, которая потеряла свое прошлое, мучается в настоящем, не имеет надежды на будущее.
И так я катаюсь с бока на бок, оплакивая свою загубленную жизнь и беспомощность, утопая в жалости к самой себе, до тех пор, пока в глазах не остается слез. Спустя какое-то время я все еще вздрагиваю от немых рыданий. Однако, голова постепенно начинает проясняться. Нельзя сдаваться вот так просто, впечатлившись каким-то сном! Я осознала, что не смогу убить Алекса, но это сделает за меня Корпорация. У меня все еще есть шанс вернуться к семье. Нужно лишь делать все, что они ожидают, соглашаться на ИХ условия, лгать и притворяться.
На нетвердых ногах и глубоко погрузившись в размышления, продолжаю свой путь. Я еще не готова вернуться назад, увидеть обеспокоенные лица и что-то им объяснять. Внезапный приступ так истощил меня, что сейчас мне стоит больших усилий перебирать ногами – они словно уходят под землю. Опускаю глаза и в тот же миг окончательно прихожу в себя – это не метафора, я в буквальном смысле слова ухожу под землю. Вязкая темная жидкость уже достигла щиколоток. Вокруг видна мелкая зеленая ряска – свидетельство того, что я нахожусь на болоте.
– О, нет! – я разворачиваюсь обратно в ту сторону, где виднеется твердая земля и изо всех сил перебираю ногами. Но чем активнее движения, тем глубже засасывает меня трясина. Один неловкий шаг – и я проваливаюсь по самое бедро. Дальше сопротивляться просто бессмысленно. Следом за левой ногой следует
«Стой! – мысленно приказываю я себе. – Успокойся и прекрати шевелиться!»
Переборов панику, начинаю анализировать свое положение. На ум приходит фраза из какой-то энциклопедии о том, что главный враг утопающего в зыбучих болотах – это движение. И действительно, стоило перестать яростно размахивать руками и беспорядочно перебирать ногами, как я повисла на топкой поверхности, словно поплавок. Сейчас вязкая жижа проглотила меня по самую грудь, так что я вынуждена держать обе руки под водой. Что дальше? Страшно даже дышать.
– Помогите, – кричу я что есть силы и еще немного погружаюсь в болото. Шансов нет! Я слишком далеко ушла от лагеря, меня никто не услышит.
«Опасность для утопающего в болоте заключается в переохлаждении», – приходит мне на ум цитата из все той же умной книжки. В самом деле, сырой холод беспощадно пробирается сквозь защитный костюм, а затем проникает внутрь под кожу. Еще несколько мгновений, и зубы начинают стучать, а тело содрогаться от холода. Кажется, что при каждом таком передергивании болото засасывает меня еще глубже.
– Помогите! Помогите мне!!! – кричу я, надрывая легкие. Еще и еще, пока не захожусь в приступе кашля. Прислушиваюсь. Хрустнула ветка, или мне это лишь показалось? Ничто не нарушает привычные звуки природы. Хотя нет! Кажется, кто-то действительно пробирается сквозь заросли!
– Помогите!!! – кричу я из последних сил. И в этот момент на берегу появляется Алекс. Увидев меня, он расплывается в улыбке.
– Снова ты увязла в неприятностях! Или лучше сказать, болото негатива засосало Лавину? Или вот еще: трясина ненависти…
– Прекрати!
– Что ж, спасать тебя – это мое хобби, забыла? – Алекс лукаво подмигивает и начинает искать глазами подручные средства.
– От тебя я не приму помощи! – гневно кидаю я.
– Ты похожа на бегемота, у которого торчит из воды одна голова, а сам он что-то недовольно похрюкивает, – невозмутимо замечает Алекс.
– Позови кого-нибудь, а сам уходи.
– Смешнее будет, когда останутся торчать лишь глаза и ноздри. Бегемот что-то рассерженно булькает, но уже ничего непонятно… Какое счастье, что именно я взялся нести веревку, – с этими словами он быстро скидывает с плеч рюкзак и достает моток. Я больше не возражаю ничего, потому что, по правде говоря, Алекс – мой единственный шанс на спасение. Даже если он побежит в лагерь за другими игроками, я здесь либо утону, либо окоченею от холода. Тем временем, мой спасатель уверенно фиксирует веревку к толстому стволу дерева, затем кидает мне ее противоположный конец.
– Лови!
Мне приходится достать руки из жижи, что ведет к дальнейшему погружению. Все напрасно. Веревка падает в нескольких метрах от меня. Алекс делает попытки одну за другой, но и это ничего не приносит – веревка слишком легкая, чтобы точно попасть в цель. Он осматривается и находит толстую палку, которую фиксирует на конце веревки.
Конец ознакомительного фрагмента.