Анти-Ахматова
Шрифт:
Речь идет о портрете Анны Андреевны Ахматовой, выполненном в Ташкенте Александром Тышлером, бывшем в собственности Лидии Яковлевны Гинзбург.
И вот однажды Анна Андреевна попросила меня привезти этот портрет к ней, так как ей что-то из ташкентских времен припомнилось, и она хотела проверить свои воспоминания по этому рисунку. С Лидией Яковлевной все уже было договорено.
Я привез его на Петроградскую сторону к Анне Андреевне. Ахматова поставила портрет на столик. Неожиданно посреди беседы она спросила: «Женя, вы можете вынуть его из рамки?» — «Ну конечно», — ответил я и через пару минут кухонным ножом раскрыл рамочку. И тогда Анна Андреевна внезапно достала откуда-то
Евгений РЕЙН. Заметки марафонца. Стр. 350–351
Как полагается хористу из волшебного коллектива, приведя свидетельство такого вопиющего бескультурья, Евгений Рейн дает «правильный» ответ на поставленную задачу:
Какой надо иметь характер, какую решительность, чтобы поправить завершенную работу мастера, и прежде всего, надо точно знать, какой именно облик следует канонизировать! Ахматова это знала.
Евгений РЕЙН. Заметки марафонца. Стр. 352
Однако же если мы раскроем толковый словарь на слове «ХАМСТВО» — то нам будет дано гораздо более подходящее случаю определение. Я согласилась бы отчасти с восторгами уважаемого г-на Рейна, если бы г-жа Ахматова проявила свои замечательные свойства с согласия или хотя бы ведома автора произведения искусства (если таковым она считала работу Александра Тышлера) — а про никчемную Лидию Гинзбург (законную владелицу предмета) нечего и вспоминать — ее-то, очевидно, и незачем ставить в известность. Если, читатель, рассуждения о чувствах Тышлера и Гинзбург кажутся вам слишком утонченными и непонятными и не заслуживающими внимания — попробуйте представить себе, что приятельница взяла у вас поносить платье, которое навевает ей какие-то воспоминания, а вернув — даже не сочла нужным извиниться, что отрезала у него наполовину подол или нашила на него какие-то замечательно украсившие его бантики. Красивость — или схожесть — или все, что угодно, кроме авторского замысла — это вещи, совершенно не относящиеся к категориям, важным для понимания искусства, но для Анны Андреевны Ахматовой именно это было единственно важным.
А я еще удивлялась и насмешливо цитировала, как Анна Андреевна требовала от Пушкинского дома, чтобы ей для «работы» выслали по почте рукописи Пушкина. Требовала три раза, пока ей вежливо не ответили, что это не принято. Теперь я понимаю, что она могла с этими рукописями сделать и что там между делом приписать! Думаю, что-нибудь про предчувствие незнакомки с бурбонским профилем.
Может, у кого-то есть иная трактовка этого эпизода?
В университете АА не читала ни разу, за всю жизнь.
П. Н. ЛУКНИЦКИЙ. Дневники. Кн. 1. Стр. 33
Это хороший тест. Можно ли представить ее, читающую в университете? Перед студентами? Читать студенткам «муж хлестал меня узорчатым, вдвое сложенным ремнем»… Бродский с незаконченным средним образованием на университетской кафедре — это одно, читающая всю жизнь «Данта» Анна Андреевна — совсем другое.
Артур Сергеевич был также против восторгов Ахматовой по отношению к Шаляпину. «Шаляпин был певец, великолепный исполнитель и только. «Слава и торжество» — это Глинка и Мусоргский, а не их исполнитель». Он находил
Ирина Грэм — Михаилу Кралину.
Михаил КРАЛИН. Артур и Анна. Стр. 29
Этот комментарий я привела, чтобы показать, как из ее интересов, знаний и вкусов рождались ее шедевры — нас ведь интересуют именно они — шедевры, достойные украсить любую районную газету.
И опять этот голос знакомый, Будто эхо горного грома — Наша слава и торжество! Он сердца наполняет дрожью И несется но бездорожью Над страной, вскормившей его.И вот эту «Поэму» слушали как награду, записывали и запоминали люди.
«ПУШКИНИСТКА»
О знаменитых «пушкинских штудиях».
Начнем с самого поразительного — с уровня исследовательской культуры у заставившей себя уважать «пушкинистки», «ученой», «юристки».
8.6.31.
За чаем Цявловский сообщил об Анне Ахматовой. Он сказал, что она начала заниматься Пушкиным, для чего она затребовала в Ленинград из Библиотеки им. Ленина рукопись «Золотого петушка». Ей трижды отказывали и, наконец, объяснили, что подлинные рукописи Пушкина на руки не выдаются.
Л. ГОРНУНГ. Записки об Анне Ахматовой. Стр. 191
Зачем же ей понадобились подлинные рукописи Пушкина, зачем она захотела им заниматься «профессионально»? Причина все та же, что двигала ее жизнь и творчество, выстраивая по заданной схеме ее образ: респектабельность, официальная признанность этого почтенного занятия, возможность подложить мысль, что «наследницей оказалась она».
Бродский: В советское время литературная жизнь проходила в сильной степени под знаком пушкинистики. Пушкинистика — это единственная процветающая отрасль литературоведения.
Соломон ВОЛКОВ. Диалоги с Бродским. Стр. 230
Как всегда, Бродский фактологически выдает ее. Он ничего никогда о ней не прячет. Другое дело, что он с хладнокровием профессионального игрока комментирует все, условно говоря, в ее пользу. Он использует ее высказывания, поступки, строки как символы, которые нуждаются в обратном здравому смыслу толковании. Он их так и толкует — и толкования значительно важнее и подлиннее источника. Он составляет из них Книгу Перемен, И-Цзин русской культуры, где сначала падают на стол бессмысленные палочки, потом отыскиваются маловразумительные слова, а потом выходит ясно, как таинственно, но гармонично мироздание. Из ее банальностей, тщеславия, воровства и клеветы он выводит, как велика душа Ахматовой.
Ахматова становится общепризнанной пушкинисткой и, пусть не добившись выдачи ей на руки подлинных рукописей, «работает над Пушкиным».
Писать холодным сердцем скучно. Отдав дань декабристам и чему там еще полагается из приличного, Ахматова обращается к тому, чем на самом деле горит ее сердце. Это две темы. Первая: что Пушкин «мал и мерзок, как мы» — «брал», подворовывал сюжеты и образы, даже слова у других поэтов, у Андрея Шенье. Где, у кого и сколько. Она составляет списки. Ну а вторая — тут и к гадалке ходить не надо — «Натали».