Античная поэтика: риторическая теория и литературная практика
Шрифт:
— Раст, ах ты ж хитрая жопа! — Колтун первым поприветствовал оставленного нами в крепости наемника, вышедшего сейчас на главный двор, прослышав о нашем возвращении. — Я смотрю, ты тут себе щеки отъедал, пока нас зубастые твари схарчить пытались.
— И я рад тебя видеть, рыжая борода, — улыбнулся Раст. — Рад, что они всё-таки побрезговали жрать твоё конопатое тело. Все целы?
— Целы, — подтвердил я. — Даже пополнение привели. Подготовь стандартный договор для нового члена отряда.
Раст с интересом посмотрел на Сивого, который сейчас кряхтя выбирался из телеги и совсем не производил впечатление бравого
— Сделаю, — кивнул наш главный специалист по организационным моментам, при этом не задавая лишних вопросов. Опять поди потом за моей спиной всё обсудят. Эх, тяжела жизнь начальника.
— И договорись, чтобы нас разместили нормально. Если нужно для этого кому-то меди отсыпать, соглашайся. В пределах разумного, конечно.
Кивнув, Раст пошёл организовывать наше проживание в Угрюмой. Надеюсь, ненадолго, и уже через пару дней мы покинем это место, отправившись в куда боле спокойные земли Единой империи.
Дорога была трудной. Хирузену, старшему слуге Отрекшегося, потребовались практически все силы, чтобы скрытно миновать земли Закатного королевства, спрятав под пологом не только себя, но и двоих младших слуг и нескольких м о роков. Но теперь его цель была уже близко, оставалось лишь сделать финальные приготовления. И для этого нельзя было придумать места лучше, чем один из дальних форпостов мрачных отрядов.
Сумерки уже начали сгущаться над речной долиной, в которой располагалась самая западная застава корпуса, когда Хирузен постучал в деревянные ворота. Каково же было удивление дозорных, дежуривших в этот час, когда они увидели, что кто-то сумел у них под носом подобраться незамеченным прямо под стены форта.
— Да открывайте же вы, срочное донесение из Угрюмой! — прокричал маг и еще раз постучал в ворота. — Где ваш командир?
— А почему не вороном?
Над частоколом появилась голова воина в подшлемнике, подозрительно всматривающегося в лицо нежданного гостя. Он еще хотел что-то спросить, но магу уже не нужно было ничего отвечать. Он лишь повторил «открой ворота», но на этот раз к своей просьбе добавил силы, заставляющей неодаренного повиноваться.
Голова скрылась обратно, а через несколько секунд послышалось движение засова и окрик другого дозорного.
— Эй, Косой, ты что там творишь?
Но было уже поздно. Вдруг из ниоткуда появившиеся подле Хирузена могучие воины в балахонах уперлись своими плечами в толстенные доски ворот, поднажали и распахнули их настежь. Следом за ними словно из воздуха материализовались еще двое людей в плащах, которые уверенно направились внутрь готовящегося ко сну форта.
— Всех брать живыми, — на всякий случай повторил маг.
— Тревога! — заорал второй дозорный и первым повалился без сознания на землю.
Сказать, что всё
Но все же два десятка живых пленников собрать удалось, некоторые из них были ранены, но это не страшно, главное, что не умрут в ближайшие день-два. Последним захватили командующего фортом, который пытался спрятаться в своём кабинете за книжным шкафом. Впрочем, книг там не было, только один журнал, который Хирузен по наитию взял в руки и открыл на странице с закладкой. Последняя запись датировалась двумя днями ранее и гласила о назначении в западную заставу нового командира, господина Ухвеста, сына барона Тростаса.
Еще через два дня вереница одурманенных, но исправно переставляющих свои ноги пленников, пройдя извилистыми горными ущельями, достигла конечной цели. Мало кто знал этот путь, и еще меньшему числу разумных по этому пути удавалось зайти так далеко. Особенно тяжелыми были последние часы, когда некоторые люди, несмотря на влитую в них алхимическую смесь, начали проявлять неконтролируемую активность, вести себя несдержанно и даже порой агрессивно. Они выли и кричали, кто-то рвал на себе одежду и волосы, один парень и вовсе пытался трахнуть другого мужика, еще недавно бывшего ему боевым товарищем. Видимо, действие алхимии, на время отсекающей человеческую суть от внешнего мира, подходило к концу, и самые слабые духом первыми начали поддаваться тлетворному влиянию Бездны. Таких приходилось лишать сознания другим проверенным способом — ударом дубинки по голове, и тащить м о рокам. Когда оставалось пройти лишь пару лиг, даже младшие слуги начали проявлять беспокойство, на их лицах выступил пот, дыхание затруднилось, было видно, что они тоже ведут внутреннюю борьбу и долго не продержаться в такой близости от места, извращающего плоть и порождающего тварей. Но этого и не потребуется.
За очередным витком кажущегося бесконечным лабиринта из рассеченных скал им открылся провал, ведущий вглубь горы. Дальше пленникам идти было нельзя. Еще шаг и они превратятся в обездушенных, а значит «сырьё» станет негодным, а задача будет провалена.
Даже сам Хирузен, благодаря своему повелителю ни в чём не уступающий по силе мастеру, начал чувствовать слабость. Ведь он столько потратил, чтобы привести всех сюда, да и в форте пришлось принять непосредственное участие, чтобы минимизировать потери среди пленных. А теперь ему предстояло еще одно дело, требующее от него силы. Он снял с плеча дорожную сумку, которую всё это время носил сам, не доверяя её даже послушным только его слову м о рокам. Он хорошо помнил тот случай в Корпугаре, когда его, казалось, верные обезличенные помощники вдруг напали на своего хозяина.