Антилюбовное зелье, или Подарок судьбы

Маар Элиза

— Хорошего вечера, господа! — одновременно пожелали они нам и, поблагодарив их, мы перешли через арку.

Народу было немного. У этого катка имелось определенное количество мест, и этим оно мне нравилось. Эммет отвел меня в комнату, где имелись коньки разных размеров. Когда я выбрала подходящие, он предложил мне помочь их надеть, потому что я совсем не понимала, как это правильно сделать.

Когда этот невероятный мужчина опустился на колени, чтобы разобраться с моей обувью, бабочки в моем

животе запорхали как безумные. А я ведь думала, что они все сгнили давным-давно.

— Эммет…

— Что такое? — он поднял на меня глаза.

Такие красивые… Такие родные… Вот как мне решиться на то, чтобы отравить его антилюбовным зельем?..

— Я… — по коже побежали мурашки, когда он нежно размял мою ступню, чтобы разогреть замерзшие ноги.

Дыхание сбилось. А щеки теперь краснели вовсе не из-за мороза. Нет, идти с ним сюда было совсем плохой идеей. Но, понимая это, я не хотела сбежать. Скоро наше время подойдет к концу и, да, это эгоистично, но я хотела хотя бы в последний раз насладиться его компанией.

— Нет, ничего. — я улыбнулась ему. — Пойдем кататься?

Вечер был прекрасный. Полный тепла, уюта и тихого счастья. Я много смеялась, наслаждалась компанией Эммета, а в моменты, когда слышала его смех, совсем забывала о тревогах. Других смертных для меня вообще не существовало.

Я неплохо держалась на коньках, хотя в последний раз каталась совсем давно. А вот Эммет иногда терял равновесие, и чуть ли не падал. Один раз мы упали вместе, и мужчина молниеносно поменял положение, из-за чего я упала на него, а не на твердый лед.

Заправив прядь волос, вабившуюся из косы, мне за ухо, Эммет тихо сказал:

— У тебя такой красивый смех. Если бы я уже не любил тебя, влюбился бы сегодня.

Это разрушило все волшебство. На глаза навернулись слезы, а горло сжалось. Мне вдруг стало до того обидно. На все и на всех. И на Мойр тоже. Почему они послали мне моего мужчину в самый неподходящий момент жизни? Почему он должен рисковать собой? почему должен испытывать мучения и боль из-за того, что я не могу принять его?

— Эй, что такое?

Прикусив губу, я наклонилась и уткнулась носом в его шею. Он пах так вкусно… Так по-особенному.

— Афродита?..

Я не хотела от него отказываться. Но иначе не могла. Не хотела его опаивать и травить. Но выбора не было. У меня его не было. Но у Эммета был… От этой мысли я застыла. У него был выбор, но я его лишала…

— Какая же я эгоистка…

Вместо того, чтобы поговорить с ним, как с равным, я делала так, как со мной поступали всю жизнь: отец, Гефест, Эринния. Я лишила его собственного выбора. Решила за него, что он должен исчезнуть из моей жизни, чтобы не подвергать ни себя, ни других опасности.

На самом деле… на других мне было плевать… Вот,

я это признала. Но мне было не плевать на Эммета. И на свое сердце. И на то, что Эринния могла победить. Я такая эгоистка!

Я заплакала еще горше, и руки Эммета сжались крепче.

— Сокровище мое… Тише-тише.

— Я ужасная…

— Посмотри на меня. Давай, Афродита, взгляни на меня.

Всхлипнув, я подняла голову. Тут до меня дошло, что он до сих пор лежит на льду, а я на мужчине.

— Боги… прости! Вставай скорее! — я поспешила слезть с него.

Когда, выпрямившись, мы встретились взглядами, я прикусила губу. То, как Эммет на меня смотрел… И как бережно придерживал..

— Поговори со мной. Что тебя так сильно беспокоит?..

Он имел право выбора. И пусть мне страшно, я должна позволить ему выбрать. Я обязана.

— Нам нужно поговорить, Эммет…

Глава 25. Принятие

— Попей воды, милая.

Я подняла неуверенный взгляд на мужчину и приняла стакан с водой. Эммет словно знал, что в горле у меня пересохло.

— Спасибо..

Два часа назад мы приехали к Эммету, и вот лишь пять минут как прошло с того момента, как я закончила рассказывать важные сведения о моей жизни. Это было сложно, неимоверно. Поначалу. А потому меня как будто прорвало, и я уже не могла замолчать. С каждым произнесенным словом мне становилось легче. А вот Эммет хмурился.

Разумеется, во все это было сложно поверить. И я пойму его, если он посчитает меня сумасшедшей и прогонит, или же увезет в дурдом. За те пять минут, что мы провели в тишине, я успела надумать всякого.

— Значит, богиня. — сказал он, сев на стул.

— Ага… — я опустила голову, и волосы, которые распустила, когда мы ехали в магбиле, стали дополнительным щитом, скрывшим мое лицо от глаз дракона.

— Богиня любви и красоты. Афродита. Это объясняет твой род деятельности и страсть к… удовольствиям. И крыс.

— Раньше я была сильнее… Создать жизнь было проще. Да и с любым родом деятельности проблем не было. Не приходилось работать ради еды и крова. Но когда Эринния напала, я не смогла ей противостоять.

Повисла тишина. Снова. Ее нарушало лишь тиканье часов. Сжав в руках пустой стакан, я подняла глаза на Эммета. Он смотрел на меня.

— Ты мне веришь? — когда тишина стала совсем не выносимой, спросила я.

— Верю. Я тебе верю.

— Так просто?..

— Так просто. Если бы ты лгала, я бы понял. Да и… — он встал и, подойдя ко мне, опустился перед моим стулом на корточки. — Я не раз чувствовал мощь твоей магии. — он усмехнулся. — Я бы привел больше аргументов, но мой мозг сейчас совершенно не работоспособен. Ты его сломала.