Антимагистр Д.У.М.
Шрифт:
— Магистр Дум? Как покойника?
— Считай, что я его наследник. Давай, веди в гостиную. Кофе сделаешь? А ещё я бы пожрал чего-нибудь.
— Я передам слугам, магистр, — удивляясь наглости гостя, кивает Семён.
* * *
Ух ты.
Войдя в дом Орловского, я даже присвистываю. Роскошно. Прям очень по-дворянски — повсюду золото, хрусталь и редкая древесина. Я не разбираюсь, но на вид редкая.
—
— Конечно, магистр.
Что-то причитая под нос, он выбегает из гостиной. А я вальяжно падаю на диван. Чувствую себя даже вольготней, чем дома. В конце концов, я пришёл карать и требовать, могу себе позволить отпустить на время внутреннего отморозка.
— Убери свои грязные ботинки с моего дивана! — вопит Геннадий Орловский, входя в комнату.
— А то что вы мне сделаете? — фыркаю я и не шевелюсь. — Ваше сиятельство, вы уверены, что здесь хотите говорить?
— Уверен!
— Ну и зря. Слуги могут подслушать. Будут потом болтать по углам. Вам оно надо?
— Убери чёртовы ботинки, — Орловский подходит и сбрасывает мою ногу с дивана. — Будь благодарен, что ещё дышишь!
— Ха-ха! — нагло смеюсь ему прямо в лицо. — Ну, если вы и меня тоже убьёте, то сразу отправитесь следом.
Геннадий стоит надо мной, гневно раздувая ноздри. То бледнеет, то краснеет. Но, кажется, до него доходит, по какому поводу я приехал.
— Догадываетесь? — подмигиваю я. — Речь о ректоре МГУМИ.
— Покажи мне бумагу, — цедит граф.
— Пожалуйста, — снова достаю из-за пазухи документ с гербом и личной печатью его величества.
Орловский внимательно читает. Тем временем симпатичная служаночка приносит поднос, на котором кофе и бутерброды.
— Я не просил! — Орловский отрывается от бумаги.
— Извините, господин, Семён передал, что это для гостя…
— Да-да, это мне. Давай сюда, красавица.
Сажусь прямо и показываю служанке, чтоб она поставила под нос мне на колени. Та подходит вплотную, так что я могу насладиться исходящим от неё нежным девичьим ароматом. И заодно полюбоваться на грудь в глубоком вырезе платья.
— Оставь нас! — рявкает Геннадий.
Пока он продолжает изучать документ, я пью кофе и успею схавать один бутер. Орловский мрачно возвращает мне бумагу и говорит:
— Идём в мой кабинет.
— Угу, — мычу я, целиком запихивая в рот ещё один бутерброд.
Граф морщится. Мои манеры, кажется, ему не по душе. Да и плевать. Моему отцу тоже не нравилось, но я в своё время просто послал его куда подальше. Поступить с Орловским точно так же мне ничего не мешает.
Поднимаемся на третий этаж поместья и заходим в кабинет, так же шикарно отделанный.
Геннадий запирает дверь на
— Как же так вышло, Могильный, что ты стал доверенным лицом его величества?
— Я хороший парень, вот и всё. Понравился Петру Романовичу, и он решил взять меня на службу.
— Всё паясничаешь, — кривится граф. — Ладно, давай к делу. Зачем ты повредил мои ворота? Что, постучаться не мог?
— Это я так постучался, — улыбаюсь. — Чтобы эффектнее было.
— Думаешь, императору это понравится?
— Потом узнаем.
— Самонадеянный нахал, — качает головой Геннадий. — Будь уверен, я сдеру с тебя деньги за починку и новое зачарование.
— Это вряд ли, — усмехаюсь я.
— Что просил передать его величество?
— Он весьма недоволен тем, что вы решили убить Ростислава Егоровича.
— Я не…
— Императору всё известно, — жёстко прерываю я. — Давайте без тупых оправданий.
Помедлив, Орловский кивает и шевелит рукой, мол, продолжай.
— Так вот, он просил передать, что в следующий раз ваша голова слетит с плеч.
— Это всё?
— Если отвечать на ваш вопрос — то да.
— Что ты имеешь в виду? — хмурится граф.
— Ну, вы спросили, что император просил передать, — развожу руками я. — Но он также просил меня кое-что сделать.
Недолго думая, перепрыгиваю через стол и хватаю Орловского за горло. Он сразу же пытается сформировать защиту. Бесполезно. Разрушаю заклятие, а затем срываю свой барьер и начинаю всасывать ману графа.
Жадно, с удовольствием. Но в то же время медленно. Не хочу, чтобы Орловский слишком быстро отрубился.
Геннадий пытается отбиваться, но я держу крепко. Для профилактики прописываю слабенького электролеща.
— Сидеть, — цежу сквозь зубы. — Слушай меня. Будь благодарен, что мы с его величеством решили оставить тебя в живых. Будь моя воля, ты уже валялся бы мёртвым. Больше не вздумай преследовать меня. И передай своему сыну, чтобы вёл себя скромнее в универе. Впрочем, не надо — с этим я сам разберусь. Я теперь магистр МГУМИ.
«Что?!» — вопрошают глаза Геннадия. Сказать ничего вслух он не может.
— Вот так, прикинь. И не пытайся мстить мне, понял? Иначе последствия будут крайне суровые. А пока что отдохни. Скоро ты придёшь в себя.
Вытягиваю из Орловского остатки маны, и он теряет сознание. Разжимаю пальцы, чтоб не задушить ненароком. Осторожно укладываю графа лицом на стол. Ладно, не слишком осторожно — не отказал себе в удовольствии слегка приложить его об столешницу.
Какая милая картина. Со стороны выглядит так, будто его сиятельство уснул за работой.
Надеюсь, что моё послание прекрасно до него дошло.