Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Власова Ольга Александровна

Строя такую тактику работы, Эстерсон отмечает, что снятие противоречия не означает его упразднения и исчезновения. Развитие практики приводит к возникновению нового противоречия, которое хотя и будет иметь другие истоки, но представится не менее актуальным и принципиальным, чем предыдущее. По сути, Эстерсон высказывает гегельянские идеи: «Диалектическая практика успешна, когда существующая социальная или межличностная ситуация разрешена так, что в более широком практическом синтезе удалось превзойти имевшееся ведущее противоречие и открыть новое ведущее противоречие, которое основано уже на иных принципах практики» [295] .

295

Esterson A. Te Leaves of Spring… P. 210.

Противоречие

для Эстерсона является ведущим стимулом личностного и социального развития и не всегда представляется разрушительным для социальной системы или для самого человека. Оно утрачивает свой позитивный характер, если становится исторически избыточным, не обусловленным больше социальной или исторической необходимостью, или же если устанавливается табу на его признание, осознание и исследование. В последнем случае противоречие удваивается: нарастает исходное социальное или межличностное противоречие, которое подкрепляется противоречием табу. В процессе работы с социальной ситуацией, по Эстерсону, успех возможен, только если при переходе с одной стадии на другую последовательно прорабатываются существующие противоречия. В противном случае прогрессивное движение становится невозможным.

Диалектическую теорию отклонения и шизофрении Эстерсон строит на основании понятия противоречия. Именно такая трактовка, на его взгляд, позволяет выстроить динамическую диалектическую модель и осуществить эффективную терапию.

Шизофрения, по Эстерсону, – результат неразрешенного внутригруппового, внутрисемейного противоречия. Все без исключения выделенные им разновидности противоречий могут встречаться как на макро– так и на микроуровне и сопровождаются мистификацией. Эта мистификация часто приводит к проблемам с идентичностью, а часто и к формированию шизофрении.

Эстерсон придерживается реалистической трактовки шизофрении. Хотя он и говорит, что необходимо различать шизофрению как диагноз и шизофрению как болезнь, он все же признает, что некоторые люди действительно страдают этой болезнью, в основе которой лежит раскол личности.

Вслед за Лэйнгом он развивает теорию перерождения – пути обретения нового личностного единства и личностного постижения. Этот путь он называет реверсией, и именно о нем, на его взгляд, говорят, когда имеют в виду трансцендентальный опыт. Длиться такой опыт может от нескольких мгновений до нескольких лет, запускает его работа с глубинными слоями личности, проводящаяся в рамках йоги или психоанализа; личностная фрагментация в социальной ситуации, сопровождающаяся мистификацией и неподлинным опытом; а также употребление наркотических веществ вроде ЛСД и мескалина в том случае, если они используются под контролем профессионалов-медиков.

Путь обновления не имеет для самого человека даже изначальной точки, поскольку в опыте реверсии утрачивается всякая способность к дифференцированному восприятию и памяти. И только ретроспективно, уже после прохождения всей этой дороги, сам человек может восстановить его моменты, а также сказать, когда именно его мир и опыт разлетелись вдребезги, а сам он пошел по пути обретения нового взамен вмиг утраченного.

Этот опыт, как называет его Эстерсон, опыт персонального бытия-для-себя-самого (being-for-self), содержит в себе три момента: 1) уровень элементарной нерефлексивной импульсивной активности по достижению желаемого или избеганию нежелаемого; 2) уровень рефлексивного отношения, переживания и выстраивания реципрокного единства опыта; 3) триединство опыта, переживания опыта и опыта этого переживания опыта [296] . В итоге обращение к глубинным слоям опыта приводит к пониманию этого опыта и познанию «животного» я.

296

Esterson A. Te Leaves of Spring… P. 257–258.

Реверсия для Эстерсона основана на регрессе в прошлое, путешествие во вневременный мир, пред-личный и вне-личный. Акцентируется переход между пред-личным и личным, выходят на первый план связи между пред-личностным и космическим, личным и мирским. Основным пространством реверсии становится мир опыта. Он отмечает: «Во вневременном опыте обновления отсутствует всякий опыт “я” и “не-я”, всякое различие между “здесь” и “не-здесь”, нет никакого

перцептивного опознания. Поэтому человек беззащитен и социально зависим» [297] .

297

Esterson A. Te Leaves of Spring… P. 259.

Этот опыт еще пред-эгоистичен: в нем еще нет разделения на личный и общий мир, разделения на «я» и других, поэтому все, что происходит, воспринимается как происходящее с самим человеком, и даже не с самим человеком, а как происходящее в едином и неделимом еще пространстве до-рефлексивного опыта. В этом пространстве с утраченной перцептивной различенностью утрачивается даже первичная матрица опыта, т. е. полностью исчезает «я» человека, утрачивается различие между многим и одним. В итоге, по Эстерсону, все воспринимается одновременно как принадлежащее к «я» и как к нему не принадлежащее, множественный окружающий мир и мир внутриличностный становятся едины и сливаются.

Успешный опыт обновления, разумеется, предполагает и обратное движение к восстановлению. Для Эстерсона это регрессивно-прогрессивное движение. В процессе перехода от регресса к прогрессу дезинтегрированное сознание устремляется к собственной обновленной интеграции. Это сопровождается открытием и осознанием собственных подлинных возможностей с их последующей реализацией.

Процесс прогресса не настолько безобиден и безопасен: он может привести к падению в переживаемый мистический, космогонический, мифологический и прочий опыт: в этом случае не человек интегрирует опыт, а опыт поглощает его. Свидетельством такой поглощенности, по мнению Эстерсона, отчасти является и шизофрения [298] , на макроуровне это также и нацизм как мистическая одержимость. Обновление поэтому не всегда идет благополучно, иногда приводя только к укреплению эгоцентризма и блокированию позитивных изменений личности, а иногда даже к личностной катастрофе. Как всякое рождение, оно несет риск неблагоприятного исхода.

298

Esterson A. Te Leaves of Spring… P. 263.

В случае же продуктивно протекающего прогрессивного процесса происходит изменение центра сознания и трансформация модуса опыта на более успешный для человека в его общении с другими и с самим собой. Эстерсон подчеркивает: «Под подлинным центрированием, изменением центра сознания от опыта к взаимодействию доктора имеют в виду не антиэгоцентричный опыт отсутствия “я”. Это означает, что человек переживает преобразованный опыт эго, опыт своего “я”, где эго представляется как инструмент, посредством которого он актуализирует в открытости другим свои подлинные личностные возможности в свете пережитого им опыта личностной деструкции и восстанавливает отношения с истоками этого опыта» [299] .

299

Esterson A. Te Leaves of Spring… P. 265.

Процесс личностного изменения, изменения идентичности путем реверсии при шизофрении сопровождается и социальными трансформациями и перестройками. И этот социальный смысл понятий диагноза и нормальности, на взгляд Эстерсона, более значим. При шизофрении происходит децентрация от человека к группе и, как следствие, детотализация социальной ситуации и повторная тотализация в новую целостность. Нормальность в этом случае основана на соответствии общепринятым социальным нормам. «Человек признается психически здоровым, если соответствует институциональным нормам» [300] , – подчеркивает он. Поэтому психиатры обычно оценивают психическое здоровье людей на основании общепринятых норм поведения и опыта. В случае несоответствия им человек признается больным и ему начинает навязываться помощь в развитии стратегий адаптации к обществу.

300

Esterson A. Te Leaves of Spring… P. 234.