Антисоветский роман
Шрифт:
Правда, случались и светлые моменты. Однажды учительница в сельской школе предложила ученикам оставить свой завтрак — крошечные, пятидесятиграммовые порции хлеба для сирот, хотя крестьяне сами недоедали, питаясь горькой черной редькой и мелкой картошкой, урожай которых они могли снять за короткое уральское лето.
Когда наступило лето 1943 года, сотни детей отправились за ягодами для раненых солдат в окружающие город леса и болота. Каждый должен был собрать полведра. Мила очень боялась провалиться в болотную трясину, прикрытую густым мхом. Однажды детям пришлось пройти по лесу километров двадцать, прежде чем они нашли ягодное место, где еще не побывали деревенские жители. На обратном пути девятилетняя
После недельного сопротивления Днепропетровск был сдан немцам. Ленина и старшие детдомовцы, как и ее сестра и миллионы других беженцев, пешком, в телегах или на машинах двигались на восток. Где бы ни останавливалась рабочая бригада подростков, им сразу поручали рыть траншеи и ямы-ловушки для танков.
К началу сентября 1942 года Ленина оказалась в Ставропольской области, совсем близко к линии самого глубокого прорыва немцев. Гитлер приказал приостановить наступление на Кавказ и нефтяным вышкам Баку, бросив основные силы на битву за Сталинград. Ленину и десять старших детей оставили в деревне.
Работать в поле Ленина не могла из-за незаживающих мозолей на руках после рытья траншей. Кто-то из рабочих научил ее управлять лошадью, запряженной в телегу, и девочка во время уборки урожая вывозила в амбары хлеб с полей. Одна из жительниц деревни, армянка, предложила Ленине мыть полы у нее в избе и выполнять другую домашнюю работу, за что обещала ее подкармливать. Рассказывая мне об этом, Ленина показала пальцами размер короткого тупого ножа, которым она скребла пол, и объяснила, как с перевязанными пальцами стирала белье в горячей мыльной воде.
Пока Ленина отскребала дощатый пол, а женщина готовила обед для своей семьи, они разговорились. Женщина оказалась эвакуированной из Москвы. В свою очередь Ленина рассказала ей о себе и о том, что у нее тоже есть родственники в Москве. И хозяйка дома предложила Ленине поехать с ее младшей дочерью в Москву, чтобы продать на рынке сухофрукты, а билет на поезд она раздобудет девочке сама. Дело в том, что во время войны билет в Москву могли купить только те, кто имел в паспорте штамп о прописке в столице. Разлученная с сестрой Ленина горела желанием разыскать своих родственников и с радостью согласилась. Через неделю Ленина с хозяйской дочкой, нагруженные восемью чемоданами, связанными попарно матерчатыми поясами и до отказа набитыми сушеными абрикосами, втиснулись в вагон, и поезд помчал их в Москву, сделав крюк на восток, подальше от боевых действий.
На Курском вокзале их встретили родственницы армянской девушки, освободили Ленину от чемоданов, распрощались с ней и спустились в метро. А Ленина пешком добралась до Красной Пресни, где по памяти нашла квартиру своей бабушки, оказавшуюся пустой. Правда, соседи вспомнили Ленину, которая была здесь четыре года назад, и объяснили ей, что бабушка и двоюродные сестры эвакуировались, а потом отыскали где-то телефон квартиры дяди Якова и позвонили ему из уличного телефона-автомата. Через час он появился на служебном автомобиле и привез Ленину в свою квартиру на Таганской площади.
Яков — старший брат Бориса — обладал таким же притягательным взглядом и был неравнодушен к женщинам. В старости он располнел и обзавелся двойным подбородком, но с фотографии 1969 года, когда Яков уже был в отставке, гордо смотрит человек в мундире генерал-лейтенанта авиации, украшенном орденами и медалями. Он выглядит полным достоинства слугой
Брат Бориса Яков Бибиков в мундире генерал-лейтенанта ВВС. 1970-е годы.
Как и Борис, в школе Яков выделялся своими способностями, затем увлекся революционными идеями и стал убежденным большевиком. В то время как его брат делал партийную карьеру, Яков пошел в Военно-Воздушный флот Советской России, который тогда еще только создавался. В 1937 году, когда арестовали Бориса, Яков был уже генерал-майором и служил в штабе маршала Василия Блюхера, героя Гражданской войны, командующего Дальневосточным военным округом со ставкой в Хабаровске. К октябрю 1938 года «чистка» распространилась и на военных. Блюхер, старый военный товарищ Троцкого, быстро сообразивший, чем это ему грозит, вызвал к себе трех своих заместителей и без всяких объяснений приказал им немедленно ехать в Москву. Яков вернулся домой и, не тратя времени на сборы, вместе с женой Варварой, которая была уже на сносях, первым же поездом отправился на запад.
Спустя несколько дней Блюхера арестовали, и вскоре он погиб от пыток в Лефортовской тюрьме. Варваре пришлось рожать в поезде, зато, уехав в Москву, семья благополучно затерялась в канцелярской неразберихе времен «чистки». По странной сталинской логике были арестованы миллионы невинных членов семей «врагов народа», в то время как некоторые из высокопоставленных партийных и прочих деятелей, чьи родственники оказались в тюрьме, оставались на свободе. Супругу сталинского министра иностранных дел Вячеслава Молотова сослали в исправительно-трудовой лагерь, а жену личного секретаря диктатора Александра Поскребышева расстреляли. «Мы найдем тебе другую жену», — небрежно сказал Сталин своему секретарю.
Итак, Яков уцелел, и в 1942 году его произвели в чин генерал-лейтенанта. Он жил в большой квартире красивого солидного дома для крупных военных. Варвара и ее малышка враждебно отнеслись к появлению в их семье Ленины. И это можно понять. Укрывательство дочери «врага народа» подвергало их смертельной опасности. Но Яков заявил, что племянница останется у них, и Варваре приходилось скрепя сердце благодарить ее за помощь по хозяйству. Ленина стала кем-то вроде бесплатной домработницы, но она радовалась уже тому, что живет в семье родственников, а не в детском доме. Яков рассказал ей, как погиб дядя Исаак, посетовал, что ничего не знает о судьбе Бориса и Марфы, и строго-настрого запретил племяннице говорить о них посторонним. Яков считал, что его самого, брата предателя партии, уберегли от ареста только везение и война.
Когда Ленина рассказала, что в суматохе отступления потеряла связь с Милой, Варвара уверенно заявила, чтобы она и не надеялась снова увидеться с сестрой.
Яков устроил Ленину работать радиооператором на Ходынском аэродроме, находившемся на севере Москвы. Там летчики-испытатели обкатывали новые истребители «Яки», сходившие с конвейера завода «Динамо», где когда-то работал Исаак, а также истребители из конструкторского бюро Лавочкина, где Яков отвечал за военное снабжение. С работой Ленина справлялась хорошо, ее очень полюбили летчики и во время испытательных полетов частенько пели с ней дуэтом по радиосвязи. Она до сих пор помнит свой позывной номер — 223305 — и негодует, если кто-то сомневается, не забыла ли она его. «Скорее имя свое забуду, чем позывной!» — шутит она. Вечерами с помощью дяди Якова она составляла бесконечные запросы о сестре и отправляла их в министерство просвещения, ответственное за судьбу сирот, но обнадеживающих известий не получала.