Антология фантастических рассказов
Шрифт:
Вошедший Джим Паргрин упорно избегал ее взгляда.
— Это можно, — сказал он, когда председатель объяснил, что от него требуется. — Мы выбьемся из графика и запоздаем с очередным Тендэкзом, но, если надо, мы это сделаем. Завтрашний день подходит?
— Подходит вам завтрашний день, Уилбинс? — спросил председатель.
— Там, где замешана мисс Болц, я не верю ни в какие показатели, если их замеряют наши сотрудники.
Паргрин приподнял брови.
— Не знаю, к чему вы клоните, но если у вас есть какие-то сомнения,
— Это вас устраивает, Уилбинс? — спросил председатель.
— Вполне, — кивнул Уилбинс.
— Очень хорошо. Урок мисс Болц заканчивается в одиннадцать пятнадцать. Можем мы получить результаты к половине двенадцатого? Чудесно. Завтра дирекция соберется в половине двенадцатого и вынесет окончательное решение по делу.
Заседание окончилось. Бернард Уоллес погладил руку мисс Болц и шепнул на ухо:
— Ну-ну, ни о чем не беспокойтесь. Держитесь как ни в чем не бывало и покажите нам лучший телевизионный класс, на какой вы способны. Все равно дела так плохи, что перемены возможны только к лучшему.
Она, вернулась в класс, где ее заменял Лайл Стюарт.
— Ну как, доказали? — спросил Стюарт.
— Вопрос еще не решен, — ответила она. — Но боюсь, что особенно решать его не придется. Завтра, возможно, будет у нас последним днем, так что постараемся сегодня успеть побольше.
В среду телевизионный урок прошел, как никогда. Ученики отвечали блестяще. Глядя на них, мисс Болц с болью в сердце думала о тысячах потерянных для нее учеников, которые пристрастились к созерцанию жонглеров, фокусников и молоденьких учительниц в обтягивающих брючках.
Красный свет погас. Вошел Лайл Стюарт.
— Очень мило, — сказал он.
— Какие вы молодцы! — похвалила мисс Болц свой класс.
Слепая девочка Шарон со слезами в голосе спросила:
— Вы нам скажете, чем все кончилось, ладно? Сразу?
— Скажу, как только узнаю, — пообещала мисс Болц. Она вымученно улыбнулась и быстро вышла из студии.
Когда она торопливо шагала по коридору, ей наперерез выступила долговязая фигура; это был бледный юноша, его безумный вид внушал страх.
— Рэнди! — воскликнула мисс Болц. — Что ты здесь делаешь?
— Простите меня, мисс Болц. Я, право же, сожалею и больше никогда так не сделаю. Можно мне вернуться?
— Я бы с радостью взяла тебя снова, Рэнди, но, видимо, у нас больше не будет класса.
Рэнди стоял как громом пораженный.
— Не будет класса?
Она покачала головой.
— Я очень боюсь, что меня уволят. Или, как говорится, выгонят.
Он стиснул кулаки. По его лицу заструились слезы, он горько расплакался. Мисс Болц пыталась его утешить, она не сразу поняла причину этих слез.
— Рэнди! — воскликнула она. — Ты ведь не виноват в том, что меня увольняют.
— Мы не позволим вас выгнать, — всхлипывал он. — Мы все… мы, ученики… не дадим.
— Надо подчиняться правилам, Рэнди.
— Но вас не выгонят. — Его лицо прояснилось, он возбужденно затряс головой. — Вы лучшая в моей жизни учительница. Я уверен, что вас не уволят. Можно мне будет вернуться?
— Если завтра будут занятия, Рэнди, ты можешь вернуться. А теперь мне надо спешить. Я опаздываю.
На первый этаж она попала уже с опозданием. Запыхавшись, она добралась по коридору до комнаты дирекций и остановилась перед закрытой дверью. Часы показывали без четверти двенадцать.
Она робко постучала в дверь. Никто не ответил.
Она постучала громче, потом чуть-чуть приоткрыла дверь.
Помещение было пусто. Ни членов дирекции, ни инженеров, ни Уилбинса, ни адвоката Уоллеса. Все решено и подписано, и никто не потрудился даже сообщить ей, каков исход.
Знали, что она сама догадается. Мисс Болц вытерла рукавом глаза.
— Крепись, — шепнула она себе и пошла прочь.
В коридоре ее кто-то догнал. Это был Бернард Уоллес, он ухмылялся.
— Я удивился, отчего вы так задержались, — сказал он. — Ходил выяснять. Вы уже слыхали?
Мисс Болц покачала головой,
— Ничего не слыхала.
— Ваш Тендэкз 99,2. Уилбинс посмотрел и взвился под самый потолок. Он хотел завопить «Подделка!», но не посмел — ведь в подсчете участвовал и его инженер. А дирекция посмотрела и прекратила дело. По-моему, у них руки чесались уволить Уилбинса, но все слишком торопились.
Мисс Болц перевела дыхание и прислонилась к стенке.
— Не может быть!
— Все точно. Это, собственно, было запланировано. Мы с Джимом засекли фамилии всех ваших учеников и разослали им письма. В среду — особое классное занятие. Не прогадаете. Спешите видеть. Почти никто не пропустил. Уилбинс сыграл нам на руку, и мы его умыли.
— Нет, — сказала мисс Болц, Она со вздохом покачала головой. — Не стоит обманывать. Я, конечно, благодарна, но это лишь уловка, и когда раздадут следующую сводку, мистер Уилбинс начнет все сначала.
— Это уловка, — согласился Уоллес, — но она продержится. Дело вот в чем. Младшее поколение никогда не видело ничего похожего на ваш настоящий живой класс. В первый день вы рассказывали о марсианской школе и покорили своих телеучеников. Приковали их внимание. Это я узнал от Джима. Мы рассчитали, что ваш класс тоже их покорит. Уилбинс замерил внеочередной Тендэкз до того, как вы наладили занятия с классом, но с тех пор Джим исподтишка замеряет каждый день, и ваш показатель все растет. Вчера он был выше десяти, а теперь, когда все ребята знают, чем вы занимаетесь, он подпрыгнет вверх и таким останется. Итак, больше не о чем тревожиться. Рады?