Антология осетинской прозы
Шрифт:
Праздник. Как мечтали о нем фронтовики, как соскучились по нему люди всех возрастов и рангов, как им хотелось отвести душу, не слышать канонаду пушек и воя бомб!..
И вот праздник в глубоком вражеском тылу, в Новом Буге, над которым едва рассеялась пороховая гарь… Праздник, который может длиться час или два, и в эти минуты бойцу хочется успеть написать матери, сестре или любимой, спеть с другом песню, а если удастся — сплясать под гармонь и поднять чарку за то, чтобы дожить до Победы.
В небольшом уцелевшем школьном спортзале, куда пригласили Плиева, яблоку негде было упасть. Бравые конники сверкали орденами, и Плиеву показалось, что многие из них помолодели
Звукам танцевальной музыки было тесно в зальчике, они рвались на простор. Первым в круг неожиданно для всех вышел Плиев. Он пригласил на танец Аню Забазнову, к гимнастерке которой несколько минут назад прикрепил орден Отечественной войны.
Вся прекрасная половина, не скрывая, завидовала ей. Покружиться в танце с таким кавалером… Анна счастливо улыбалась и кружилась так, будто выросли у нее крылья и стала она невесомой, воздушной. Да и Плиев оказался отличным танцором. Так бы танцевать и радоваться. Но танец пришлось прервать.
— Извините, товарищ генерал, радиошифровка от командующего фронтом, — негромко сказал Плиеву подошедший адъютант Семенидо и добавил: — Срочная.
— Прошу продолжать веселье, — остановившись и поблагодарив девушку, сказал Плиев, пожал ей руку и вышел. Но все поняли, что продолжать веселье обстановка не позволяет: каждый поторопился в свою часть.
К Плиеву вошел радостно возбужденный начальник политотдела Карев, он улыбнулся во весь рот и, казалось, готов был пуститься вприсядку.
— Что случилось, Михаил Федорович? — удивленно спросил Плиев.
— Исса Александрович, наша группа отмечена приказом товарища Сталина, и в честь наших воинов в Москве будет салют! Вот читайте сами, — и Карев протянул Плиеву листок.
«Генералу армии Малиновскому.
Войска 3-го Украинского фронта, перейдя в наступление, форсировали реку Ингулец, прорвали сильную оборону немцев по западному берегу реки и за четыре дня наступательных боев продвинулись вперед от 30 до 60 километров, расширив прорыв до 170 километров по фронту.
В ходе наступления наши войска нанесли тяжелое поражение трем танковым и шести пехотным дивизиям немцев, овладели районными центрами Николаевской области Новый Буг и Казанка, заняли свыше 200 других населенных пунктов и прервали железную дорогу Долинская — Николаев.
В боях отличились… кавалеристы генерал-лейтенанта Плиева, танкисты генерал-лейтенанта танковых войск Танасчишина… В ознаменование одержанной победы наиболее отличившиеся в боях соединения и части представить к присвоению наименования «Новобугских» и к награждению орденами.
Сегодня, 9 марта, в 21 час столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 3-го Украинского фронта, прорвавшим оборону немцев, двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.
За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в прорыве обороны немцев.
Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!
Смерть немецким захватчикам!
9 марта 1944 года (№ 80)».
Прочитав приказ комфронтом, Плиев долго размышлял, глядя на карту района, потом обратился к начальнику штаба:
— Николай Андреевич, отдайте боевое распоряжение комдиву Головскому, пусть активно продолжает наступление и захватит на Ингульце переправы в районе Софиевки и Оленевки.
— Позвольте, Исса Александрович, приказ комфронтом требует резко повернуть на юг и развивать наступление в этом направлении. Да, да! Повернуть войска на девяносто градусов, — возразил Пичугин. — А Софиевка и Оленевка — на западе…
— В том-то и дело, что на западе: пусть немцы думают, что мы продолжаем наступление на запад, и свои силы против нас пусть разворачивают там, где нас не будет.
Пичугин кивнул, но в глазах его затаилось сомнение в правоте командующего.
Плиев еще раз перечитал радиограмму. Комфронтом требовал:
«Конно-механизированной группе, развивая наступление на юг, 9 марта овладеть районом Добрая — Баштанка. К утру 10 марта — городом Николаев, отрезав таким образом пути отхода противнику, действующему в полосе нижнего течения Днепра».
К командующему вошел начальник разведки полковник Компаниец — смелый и находчивый офицер, большой знаток своего дела. Он коротко доложил Плиеву, что разведка выслана во всех указанных направлениях.
— Удалось захватить документы, — продолжил он. — Они свидетельствуют, что в стане врага начался явный переполох, товарищ командующий, противник готовится к прорыву на запад.
— Жаль, очень жаль, что не успели захватить штабной вагон с документами Холлидта, — посетовал Плиев. — Какие соединения противника находятся в районе Баштанки?
— Там, товарищ командующий, держит оборону пехотная армия Холлидта. На нее с фронта жмет Чуйков, а с тыла — мы, отрезав ей путь отступления на запад… Теперь немцы как огня боятся окружения, всюду им мерещится Сталинградский котел.
— Да, им деваться некуда, — взглянув на карту, сказал Плиев. — Когда же Холлидт решится на прорыв? Силу-то собрал какую! Почти в два раза больше нашей группы.
— Затрудняюсь ответить на этот вопрос, товарищ командующий: у меня нет об этом каких-либо данных, — ответил Компаниец.
— Я считаю, что это произойдет завтра, в крайнем случае, послезавтра, — подумав, ответил на свой вопрос Плиев. — Поэтому мехкорпус Танасчишина пойдет на юг левее железной дороги на Явкино, а конники — на Баштанку. С тыла их прикроет мой резерв. Таким образом, в первую очередь мне нужны разведданные о силах врага, находящихся там.
— Понял вас, товарищ командующий, будет сделано, проведем усиленную разведку…
В ночь на 10 марта Плиев доложил штабу фронта, что Баштанка и вместе с ней десятки населенных пунктов очищены от врага. Шестая армия Холлидта рассечена надвое и уничтожается. И тут же он получил приказ развивать успех в направлении города Николаева. Одновременно Плиеву сообщили, что, используя успех группы, с фронта усилили удары три наши армии, поэтому войска Холлидта оказались между молотом и наковальней. У противника только два выхода: вырваться из окружения по дорогам, идущим через Снигиревку и Бармашово на Николаев, или соединиться там с резервами и пробиваться на запад. Поэтому, чем скорее будут заняты районы Бармашово и Снигиревка, тем скорее будет покончено с вражеской группировкой…