Антология русской мистики
Шрифт:
Федор Андреевич закрыл глаза. А туфли шаркали… они уже прошли коридор, прихожую, шаркают по соседней комнате и, наконец, здесь, подле кровати.
Федор Андреевич открыл глаза и вдруг с легким криком поднялся и сел на постели. Он почувствовал, как кожа стягивается у него на черепе, шевеля волосы, и по спине пробегает холодная дрожь.
То, что он увидел, показалось ему до невероятности странным. В полосе света мимо него, шаркая туфлями, прошел маленький, сморщенный старик в пестрой ермолке и халате; он дошел до стула и сел на него,
И они молча смотрели друг на друга в голубоватом сиянии лунного света…
Виденье стало казаться Федору Андреевичу реальным. В слабой, скорченной фигуре старика не было ничего демонического, а его тусклый взгляд был совершенно безобиден.
Федор Андреевич слегка оправился, но не мог еще совладать с своим голосом и хриплым шепотом спросил:
– Кто вы и что вам надо?..
– Вы мне будете помогайть; я – вам… Я вам много хорошего сделаю! О! – ответил дребезжащим голосом старик, хотя фигура его осталась неподвижной, а сморщенное лицо мертвенно-покойно.
– Кто же вы? – повторил уже явственнее свой вопрос Федор Андреевич.
– Я? Карл-Эрнест-Иоганн-Фридрих Пфейфер, аптекарь.
– Как вы попали сюда?
– Я? Я тут шестнадцать лет! Мне нет покоя. О, шестнадцать лет! Биль здесь много людей, глюпых людей. Я ходил на всех. Все боялся. Глюпые люди! Ви мне будете помогайть, я вам. Я от вас покой иметь буду. О, шестнадцать лет… на ногах… здесь… ужасно!.. – И в крошечной комнате послышался как бы вздох.
– Как же я дам вам покой? – спросил Федор Андреевич и опустился на подушки, приняв полулежачее положение.
– Ви вынимайть меня! У меня есть штук! О, какой! Я буду открывать вам, а вы меня – вон.
– Откуда?
– Здесь! Шестнадцать лет здесь… Карл Иваныч Шельм… о, самый настоящий Шельм! У него аптек, хороший аптек на Гороховой, и он – таракан! О, хитрый шельм!..
– Я ничего не понимаю, – с недоумением произнес Федор Андреевич.
– О, это длинный историй. Я вам буду рассказывайть. Вот…
В это время где-то за стеной часы глухо пробили три, и старичок вдруг заволновался. Очертания его стали бледнеть, расплываться; вместо старичка появилось бледно-светящееся облако, которое медленно растворилось в воздухе…
Раздался оглушительный звонок, от которого Федор Андреевич проснулся и вскочил с постели. Зимнее солнце ярко светило в его окошко. Он взглянул на часы. Стрелки показывали 10. Наскоро накинув на себя пальто, заменявшее ему халат, Федор Андреевич отворил дверь и впустил дворника, которого вчера еще договорил прислуживать по утрам, а потом снова лег в постель, чувствуя, что не выспался. Сон или видение продолжало как-то странно беспокоить его.
По коридору стучали сапоги дворника, из кухни доносилась его возня с самоваром. Потом он вошел в спальню с охапкой
– Послушай, – заговорил Федор Андреевич, – тебя как звать?
Дворник обернул к нему свое молодое безбородое лицо и ответил:
– Иван!
– Скажи, пожалуйста, Иван, отсюда давно съехали прошлые жильцы?
– А што? – и Иван как-то странно взглянул на Федора Андреевича.
– Да так спрашиваю. Давно?
– Месяц, как съехали.
– А долго жили?
– Жили неделю… задаток зажили.
– А раньше были жильцы?
– Были.
Дворник отвечал как-то неохотной каждый раз после ответа с удвоенным старанием начинал дуть в печку.
– И жили тоже неподолгу? – продолжал допытываться Федор Андреевич.
– Всяко было…
– Ну… самое большее?
– Месяц жили.
– А больше?
– Больше не жили.
– Почему же уезжали?
Дворник раздул пламя и поднялся с полу. При последнем вопросе он усмехнулся и ответил:
– Боятся, слышь! Говорят, будто неладно тут, старик какой-то бродит. Ну, и пужаются.
"Значит, не сон», – решил Федор Андреевич и, заперев дверь за дворником, начал одеваться, – выходит, у меня квартира с привидением…"
В 12 часов Федор Андреевич надел шубу и пошел на службу. Когда он окончил составление бумаг, часы уже пробили пять, и служащие, торопливо прощаясь друг с другом, вереницею потянулись по коридору к лестнице.
– Федор Андреевич! – раздался оклик начальника отделения.
Федор Андреевич быстро встал и прошел в комнату своего начальства.
Чемоданов движением головы указал ему на стул и заговорил скрипучим голосом:
– Я вас пригласил, чтобы порадовать. Вы давно у меня служите и остаетесь, собственно, без движения. Так вот…
Он побарабанил пальцами по столу и продолжал:
– От нас Якова Валентиновича берут. В финансовое отделение… так я решил ходатайствовать о вас. Думаю, что вы оправдаете мой выбор…
Федор Андреевич покраснел от удовольствия и торопливо ответил:
– Я никогда не манкировал службою, теперь же… поверьте… всегда… – он сбился и замолчал.
Чемоданов изобразил на своем лице нечто вроде улыбки и сказал:
– Ну, и отлично! Только до поры до времени это секрет!
Он протянул руку Федору Андреевичу, и тот вышел из его кабинета сияющий, как праздник.
В коридоре с ним сравнялся Жохов.
– Что это ты такой?
Федор Андреевич не удержался.
– Повезло сегодня, – сказал он радостно, – у нас, оказывается, Горлова переводят; так Чемоданов меня на его место!
– Тебя?! – вспыхнув, воскликнул Жохов, но тотчас сдержался и, дружественно хлопая его по плечу, сказал: – Отлично! Поздравляю! Куда же его переводят?
– В финансовое отделение!
– Это к Сербину? А! Чемоданов уже просил за тебя?
– Нет, собирается.