Антология Сатиры и Юмора России XX века
Шрифт:
— Ну да! Все вы так говорите. Неужели от мужа? Вот не думал! А мальчишка — вылитый секретарь вашего супруга. Здравствуй, секретаренок!
Вместо такого бестактного разговора самое лучшее — это восхищаться ребятами, для чего особого ума не требуется.
— Ваш сынишка? Какая прелесть!! Говорит уже?
— Помилуйте — ему десятый год.
— Да вы что? Гениальный ребенок! В университете?
— Куда ж ему — он еще маленький.
— Совершенно верно — совсем грудной!
Пусть этот разговор бессмыслен, но
Когда посреди этих светских разговоров лакей возвестит: «Кушать подано», не рекомендуется, перепрыгнув через кресло и оттолкнув стоящую на пути даму, мчаться с воинственным кличем в столовую. Подобный искренний порыв нужно затаить в глубине души, а вместо этого, сделав равнодушное лицо и мило упрекнув хозяйку: «Ах, зачем вы, право, тратитесь!» — предложить даме руку:
«Осчастливьте меня разрешением быть вашим соседом».
На суп рекомендуется не набрасываться с торжествующим ревом, а есть его тихо. Некоторые имеют пагубную привычку втягивать суп губами из ложки с таким свистом — будто бы вблизи работает паровозный поршень. Один англичанин рассказывал пишущему эти строки, что они ходили компанией для развлечения в один лондонский отель «слушать, как иностранцы едят суп». Читатели — запомните этот ужас!!
Не рекомендуется также есть мясо или другую какую пищу с ножа, хотя бы после этого на губах порезов и не наблюдалось.
В книге «Светский тон» ясно сказано:
— …Дали тебе, подлецу, вилку — так ты и ешь вилкой. — Жестоко, но верно.
Во время обеда не следует задавать хозяйке меркантильных вопросов вроде:
— Почем покупали рыбу?
И если даже хозяйка ответит:
— По 5 1/2 марок.
Не следует просить моляще:
— Ну дайте мне еще кусочек пфеннигов на шестьдесят!
Когда подадут десерт — не надо спрашивать разочарованно:
— Уже сладкое? Это и весь обед?! А я думал — еще цыплята будут!.. Знал бы, так лучше к Мамевкиным пошел!
Мы знали таких рассеянных гостей, которые, пообедав, стучали ножом о тарелку и бодро кричали:
— Человек! Счет!
От этого следует удерживаться, хотя в глубине души такой результат обеда и был бы приятен хозяевам дома.
Уходить нужно не сразу после обеда, дожевывая в передней грушу. Посидите еще минут 20 и только потом, как будто случайно взглянув на часы, озабоченно вскрикните:
— О, ля-ля!! Уже седьмой час… А меня на заседании ждут.
Уходя, не забудьте поцеловать руку хозяйке и дайте горничной на чай. Если перепутаете эти два светских поступка, то вызовете тем неудовольствие и хозяйки, и горничной…
Со своей стороны, рекомендуем хозяевам провожать гостей до самой передней…
Во-первых, это вежливо, во-вторых, и гость не утянет вместо своего чужое пальто.
Самая существенная разница между свадьбой и похоронами
В великосветских кругах празднуют только свадьбу. Развод не принято праздновать. Хотя радости во втором случае, конечно, больше.
Нижеследующие советы — как держать себя на свадьбе и на похоронах — очень пригодны как вообще для пытливого ума читателя, так и для тех людей, которые без подобного руководства способны заплакать на свадьбе или заплясать на похоронах.
Положение жениха на свадьбе неизмеримо затруднительнее, чем положение приглашенного гостя: гость в крайнем случае может и не приехать, а отсутствие жениха в венчальной процедуре иногда основательно омрачает общее веселье.
Впрочем, я знал жениха, который перед самой свадьбой заявил с беззаботным видом своей невесте:
— Я на часок поеду по делам. А если опоздаю в церковь — начинайте без меня.
Если я скажу, что жених этот был почетным членом Археологического Общества — читатель не будет очень удивлен вышеизложенным бессмысленным заявлением.
Итак, «вернемся к нашим баранам», как говорят французы. Вернемся к жениху.
Если выразиться возвышенным слогом — положение его самое дурацкое. Представьте себе молодого человека, с растерянным, искаженным лицом, бледного, с трясущимися руками, заключенного в черный фрак и в цилиндр, замкнутого в белый шелковый жилет, зажатого в лаковые ботинки, выслушивающего идиотские поздравления и шуточки друзей, наставления родителей, и безмолвное, остолбенелое, истерическое любопытство полдюжины горничных, прачек с ближайшего квартала и мальчишки из бакалейной лавки, забравшихся спозаранку в церковь, чтобы «видеть жениха и невесту».
Один очень культурный умный человек рассказывал мне, что для него было самым трудным в жизни — это выдержать инквизиторский осмотр нескольких горничных и мальчика — продавца папирос, которые (не папиросы, а эта публика) подвергли его в церкви ураганному огню перекрестных взглядов и критических замечаний.
— Бедненький, — вздохнула пожилая кухарка, — такой молоденький! Губы-то как трясутся, не сладко, поди, ему!
— А ты думаешь! У нас намедни в лавочке говорили, что невеста-то — чужая жена. Застал их муж да пистолетом и уговорил его жениться.
— Да что ты! А он хорошенький…
— Тоже — нашла красоту. Одна ноздря, и больше ничего.
— Свинячий жених, — строго осудил папиросный мальчишка, толкнув горничную в грудь локтем, чем снискал полное ее сочувствие.
От этой падкой на зрелища публики не скроется ничто. Малейший штрих будет осмотрен острыми глазами и обсужден:
— У невесты-то, гляди, гляди!.. Глаза красные.
— Нос у нее красный, а не глаза.
— А губы намазала так, что краска сыплется.