Антология советского детектива-11. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
— Пожалуйста, — ответил Румянцев и тихо добавил: — Я сегодня видел Олю. У меня сердце разрывается, поверьте… Вам известно, кто этот… этот зверь?
— Да!
— И он сознался? — еще тише спросил Румянцев.
— Нет еще!
— Простите! — пробормотал художник, судорожно дернулся и еле слышно произнес: — Можно идти?
Мозарин подписал пропуск. Художник пошел, еле передвигая ноги, спохватился, что забыл шапку. Взяв ее, он вторично сказал: «Простите!» — и вышел из комнаты.
Опять у Мозарина осталось то же впечатление, что и после
Мозарин пошел было в столовую Управления, но вспомнил об утреннем телефонном разговоре с матерью и сказал Байковой, что съездит домой.
Часа через два, возвращаясь в троллейбусе на службу, капитан снова и снова обдумывал, как провести допрос Комарова. Прежде всего это будет психологическая разведка. Она покажет, как воспримет тренер тот или иной вопрос, как он владеет собой и умеет ли вовремя найтись. Это подскажет, как вести допрос дальше. Главное — не давать волю своим чувствам, вовремя сдержать себя. И, пожалуй, надо притвориться простодушным и доверчивым: пусть Комаров думает, что Мозарин — молодой, неопытный следователь. Пусть Комаров вволю лжет, не надо ему мешать. Именно ложные показания и изобличат его.
Капитан набрал номер телефона, который дал ему Градов, и вызвал тренера. Тот сказал, что немедленно выезжает, и добавил, что его могли бы пригласить и раньше. Мозарин по его вызывающему тону почувствовал: преступник будет держать себя нагло.
Комаров, войдя в комнату, снял меховую куртку, бросил на стул, положил сверху кепи и сел. Он был в спортивном костюме из синей байки. Мозарин заметил, что шаровары потерты и на локтях заплаты. Значит, он умышленно надел этот костюм!
— Я прежде всего вынужден протестовать! — внушительно сказал Комаров. — Вы нашли мою жену, товарищ Мозарин! Вы были обязаны в первую очередь известить меня, меня!
— Я послал вам повестку, — спокойно ответил капитан, — но оказалось, что вы уехали в больницу.
— Хотел уехать. А вот сижу, работаю. Просвета не вижу. И потом, разве вы, специалисты своего дела, не могли разыскать меня?
— У нас тоже много работы, гражданин Комаров. Но, конечно, так или иначе — мы вручили бы вам повестку.
— Ну хорошо, — продолжал тренер, меняя тон. — А виновный, надеюсь, арестован?
«Вот как! Сразу берет быка за рога», — подумал Мозарин и уверенно объявил:
— Сегодня возьмем преступника под стражу.
— Прошу извинения, товарищ Мозарин. Как ваше имя, отчество? — Комаров заметно оживился.
— Михаил Дмитриевич, — ответил капитан.
— А вы, Михаил Дмитриевич, не скажете мне имя этого негодяя? Это не человек в коричневой шубе?
— Не имею права оглашать сведения, Петр Иванович, — ответил Мозарин, — но обещаю: вы первый узнаете, кто убийца вашей жены.
— А все-таки, Михаил Дмитриевич, затянули вы с его арестом.
— Нет, Петр Иванович!
— А вы их не имели?
— Теперь все доказательства налицо, но… не выяснены кое-какие мелочи, а ведь надо все выяснить до конца. Сообщаю это вам доверительно.
«Кажется, понемножку успокаивается», — подумал капитан.
— Разумеется! — подхватил тренер, кладя руки на колени. — Может быть, я помешал вам своим приходом? Ведь вам, — он почти усмехнулся, — надо выяснить кое-какие мелочи…
— Нет, что вы, Петр Иванович, — возразил Мозарин. — Наоборот, я думаю воспользоваться тем, что вы пришли.
— Сделайте одолжение, Михаил Дмитриевич.
Капитан медлил, постукивая пальцами по столу. Боясь расстроить тренера, он мягко спросил:
— Вы могли бы опознать одежду вашей жены?
— Да. А что?
Мозарин встал, подошел к шкафу, достал коричневую юбку Ольги Комаровой и положил ее на стол.
— Можете удостоверить, что это ее вещь?
Тренер посмотрел на юбку, пощупал материю и пожал плечами.
— Я помню, что полтора года назад жена шила себе костюм из такого материала. Но это материал очень ходовой. Фасон тоже обычный. Право, не знаю, как и ответить на ваш вопрос. Точно подтвердить, что эта юбка моей жены, не могу. — Он легким движением положил ее на место. — А где вы ее взяли?
«Играет неплохо», — подумал капитан и вслух сказал:
— На территории Покровского-Стрешнева.
— И больше там никаких вещей не нашли?
— А разве там должны быть и другие вещи? — быстро спросил Мозарин и поглядел в глаза Комарову.
— Не понимаю вашего вопроса, Михаил Дмитриевич, — учтиво ответил Комаров, смотря в глаза капитану. — Может быть, другие вещи я мог бы опознать точнее.
— Я хотел сказать, — пояснил офицер, — разве в Покровском-Стрешневе часто разбрасывают вещи?
— Ну откуда мне знать, Михаил Дмитриевич! — проговорил тренер, успокаиваясь. — Я ведь по горло занят спортом, гимнастикой…
— Погодите, — остановил его Мозарин, как будто что-то припоминая, — там нашли еще один предмет.
Капитан снова подошел к шкафу, вынул батистовый платочек и, не сводя глаз с Комарова, положил его на стол. Тренер взял платочек в руки, посмотрел на метку. Лицо его было спокойно.
— Это платок моей жены, — сказал он.
— Где она его носила, Петр Иванович?
— По большей части в нагрудном кармашке жакетки. Вот так, Михаил Дмитриевич! — И тренер сунул платочек в кармашек своей спортивной куртки.
— А зачем вы положили этот платочек в карман юбки? — спросил капитан тем же тоном.
— Я?! — воскликнул Комаров, настораживаясь. — Положил?
— А кто же, по-вашему? — строго спросил офицер и чуточку подался вперед. — Кто?
— Оля положила. Она шла к тетке в поселок. Был мороз. Она надела беличью шубу и не жакет, а вязаную кофточку. Уходя, взяла этот платок из кармана жакетки. Положила в карман юбки. Так я полагаю…