Антология советского детектива-11. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
После этого она снова закрывает глаза. Я еще немного жду, гашу свет и ухожу из квартиры. Выйдя на улицу, я записываю в блокнот номер квартиры и дома. Время — половина третьего ночи…»
19
Я перевернул страничку, чтобы отдать ее Северину, и оторопел. Печатный текст кончился. Дальше шли какие-то каракули от руки. Первые мгновения я пытался вчитаться, понять хоть что-нибудь, но тщетно. Невозможно было различить с уверенностью ни одной буквы,
— Ну, что там у тебя? — недовольно поинтересовался Северин, заглядывая мне через плечо.
— Абракадабра какая-то, — честно ответил я.
— Н-да, — протянул Стас, рассматривая листок, — абракадабра не абракадабра, а скоропись наверняка. Она ведь, кажется, секретарем в суде одно время была?
— А зачем ей это… — начал было я, но замолчал, уже догадавшись. Ольга печатала, как обычно, в редакции. Видимо, вечера в пятницу ей оказалось мало, и она продолжала дома в субботу — от руки.
Северин с нескрываемой досадой пролистнул рукопись и швырнул ее на стол.
— Графоманка чертова! Это ж надо — десять страниц, а информации ни на грош! Продолжение следует…
— Ну, знаешь, Стасик, — вступился я, — она же все-таки не справку для нас писала… Давай лучше думать, что нам с этим делать. Как считаешь, можно ее писанину расшифровать?
Он пожал плечами.
— Можно-то можно. Весь вопрос — когда? Сегодня пятница. Надо срочно, пока рабочий день не кончился, тащить это в НТО, к почерковедам. И просить Комарова, чтоб звонил ихнему начальнику. А то, боюсь, в понедельник нам с тобой будет уже не очень интересно, что здесь написано.
Стас глянул на часы и присвистнул:
— Нам вообще надо торопиться, если мы хотим этого Кошечкина прямо на вокзале перехватить. Кстати, как мы его узнаем-то?
Мы стояли в горловине перрона. Поток приехавших и встречающих уже иссякал, когда у Ани Кошечкиной, за которой мы специально заехали к ней на работу, вдруг напряглось лицо и она на секунду перестала теребить концы платка. Мы честно объяснили ей, что всего лишь хотим поговорить с ее мужем, но она, безусловно, нам не поверила.
— Вот он, — сказала женщина обреченно. Валерий, молодой плечистый мужик, с открытым лицом, курносый и веснушчатый, совершенно, между нами, не похожий даже на бывшего наркомана, тоже увидел жену, удивленно и вместе с тем радостно улыбнулся и на ходу раскинул руки, в одной из которых держал плащ, в другой — небольшой чемоданчик. В следующее мгновение по лицу жены он угадал, что что-то неладно, а потом увидел нас.
— Вот, Валерий, — ломким, как первый ледок, голосом сказала она. — Товарищи из милиции.
Взгляд у Кошечкина потух, глаза сузились, даже курносый нос, кажется, заострился.
— Понятно… — протянул он. — А я-то думаю, что за торжественная встреча. Ну пошли. — И спросил
— Еще чего! — удивился Стас и, с досадой глянув на Аню, произнес убедительно: — Вы, видно, нас не поняли. Мы хотим с вами кое о чем поговорить. Это много времени не займет.
— Ага, — понимающе кивнул Кошечкин. — Лет пять, не больше. Куда идти-то?
В железнодорожном отделе милиции нам нашли свободную комнату. Валерий вошел, оглянулся, положил чемодан на стол крышкой вверх, сел на стул и сказал потерянно, опустив голову:
— Давайте, зовите понятых.
Мы с Севериным глядели друг на друга, ничего не понимая. Наконец я спросил:
— Что у вас в чемодане? Кошечкин криво усмехнулся.
— Сами небось знаете, раз приехали…
— Вот что, — решительно сказал Стас. — Нет у нас времени. Открывай.
Валерий нехотя поднялся, расстегнул «молнию», откинул крышку. Поверх тренировочных штанов, мятой рубашки, нескольких трусов и маек вперемешку с электробритвой и журналом «Юность» лежало около сотни, наверное, небольших керамических прямоугольников с торчащими в разные стороны проводками.
— Что это? — нетерпеливо поджав губы, поинтересовался Северин.
— Как «что»? — поразился Кошечкин. — Резисторы…
И тут его словно прорвало.
— Ведь я ж его просил, я ж его умолял, — чуть не плача закричал он. — Не посылай ты меня на такое дело! Хватит, мало мне, что ли? Повидал теплые края!.. Нет! Тебе, говорит, честь завода не дорога, тебе, говорит, производство наше до фени, у нас, говорит, опытная, линия стоит, у нас, говорит, план уже не горит, а тлеет… Эх!.. — махнул он рукой и отвернулся, сказав глухо: — Как был дурак, так, видно, и остался.
Стас подошел к чемодану, потрогал кончиком пальца один из проводков.
— Где вы их взяли?
— Известно где… — с тоской ответил Кошечкин. — Помыкался там с неделю в ихних канцеляриях, а потом надоумили добрые люди: за шесть бутылок водки вынесли мне прямо через проходную два полных кармана…
— Так-с, — подвел итоги Северин и захлопнул крышку чемодана. — А ведь мы вас не за этим искали. Нам надо с вами поговорить про одного вашего старого знакомого. Яропов Илья, помните такого?
— Пиявка? — с изумлением повернулся к нам Кошечкин. — Да я про него и думать забыл!
— Самое время вспомнить, — заметил Стас. Через сорок минут я захлопнул свой блокнот.
— Спасибо, — сказал Кошечкину Северин, крепко пожимая ему руку.
— Ас этим что? — растерянно поинтересовался тот, кивая на чемодан.
Стас недоуменно пожал плечами. А я предложил:
— Набери-ка номер этого своего шефа. Кто там у вас?
— Начальник отдела снабжения, — ответил Валерий, снимая трубку. — Алло, Иван Тимофеевич, это я…