Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
— Значит, говорите, провел вас? — спросил Ковач.
— Так точно! — подтвердил Дьярош.
Этим лаконичным военным ответом он хотел подчеркнуть, что слишком понадеялся на себя, допустил ошибку и готов понести за нее любое наказание.
— Хорошо, что вы так самокритично относитесь к неудаче… Гупперт, видать, тертый калач… Но вы не слишком терзайтесь, Бела, — успокаивающе добавил майор. — Это было предусмотрено.
Дьярош широко раскрыл глаза.
— Я… Я не совсем понимаю. Было предусмотрено,
Майор рассмеялся:
— Не в том дело. Я хочу сказать, что Гупперт никуда от нас не уйдет. Его пути разгаданы, и как бы он ни ускользал из-под наблюдения, в конце концов снова вынырнет на поверхность именно в том месте, где мы его ждем.
Зазвонил телефон.
— Да… Слушаю… Так, так… Как только выйдет — немедленно сообщите.
Майор положил трубку.
— Итак, Бела, ваш подопечный уже нашелся. Он у Миклоша Сореньи.
Минут через пятнадцать последовало сообщение о том, что Гупперт уже вышел из «Глобуса».
— Прекрасно, — сказал Ковач. — Следуйте за ним, но только не слишком назойливо.
Он встал из-за стола, застегнул китель и надел фуражку.
— Вызывайте машину, Бела. Едем! Теперь наша очередь нанести визит почтенному директору.
Лицо Миклоша Сореньи сделалось серым, будто покрылось пылью, когда в его кабинет вошли офицеры с понятыми. Однако у него хватило выдержки подняться со стула навстречу вошедшим и сказать:
— Здравствуйте, товарищи. Чем могу служить?
— Об этом вы спросите своих хозяев, Сореньи. Впрочем, им тоже вы больше не будете служить, — произнес майор Ковач и положил на стол ордер на арест. — Прошу, ознакомьтесь.
Бумага заплясала в руках у Сореньи.
— Это… это какое-то недоразумение, — чуть слышно пробормотал он.
— Ну, конечно, — усмехнулся Ковач. — В моей практике еще не было случая, чтобы кто-либо при своем аресте не заявлял об этом… Приступайте к обыску, — приказал он своим спутникам.
Портсигар обнаружил Дьярош. Открыв ящик письменного стола, он наткнулся на тщательно упакованный сверток.
— Что здесь, Сореньи? — спросил Ковач.
— П-портсигар…
— Для чего вы его упаковали?
Сореньи промолчал.
— Распакуйте.
Сореньи развернул бумагу.
— Теперь откройте портсигар.
Руки у Сореньи дрожали, и он никак не мог сладить с крышкой. Наконец, она подскочила кверху.
В портсигаре лежало двадцать сигарет. Ничего необычного в них не было: сигареты, как сигареты. Майор Ковач взял одну из них и повертел в пальцах.
— О, здесь что-то твердое.
…Вместе с табаком из гильзы на зеленое сукно стола выпала небольшая стеклянная ампула. Сореньи отшатнулся от стола. В глазах его отразился ужас.
Ковач бросил на него проницательный взгляд.
— В лабораторию на исследование… Быстро! — приказал он,
— Что ж, больше вам здесь делать нечего. Придется переменить местожительство…
В отделе Ковачу доложили, что Гупперт уехал куда-то на такси.
— Он заметил слежку?
— Заметил. Потому-то и бросился к такси.
— Теперь пойдет кружить по городу до самого вечера, — рассмеялся Ковач.
Через час стали известны результаты лабораторного исследования содержимого «сигарет».
— Сволочи! — воскликнул Ковач, прочитав бумагу, подписанную экспертами. — Сволочи, — повторил он и с силой ударил кулаком по столу. — Вот ведь на что пошли… Распорядитесь, чтобы ко мне привели арестованного, Бела. И сами заходите сюда. Будете присутствовать при допросе…
Ковач повел допрос не совсем обычным путем.
— Нам еще не все известно о вас, Сореньи, — сказал он. — Но кое-что уже знаем. Скажем, типографское дело. Помните? Или взрыв склада под Эбро и всякое другое.
Сореньи молчал. Губы его дрожали. Все кончено. Если они знают такие давнишние вещи, то спасения нет.
— До сего дня я считал вас в известной степени жертвой слабоволия. Но теперь… — Майор кивнул в сторону портсигара, лежавшего на столе. — Вы — злодей, который не может рассчитывать ни на малейшее снисхождение.
Сореньи поднял голову. Он не знал, как понимать слова майора. Что это: ловушка или путь к спасению жизни?
— Клянусь вам… — Он старался говорить как можно искреннее: — Клянусь вам, я хотел уничтожить портсигар. Никогда, никогда я не пошел бы на это.
— Как знать… Это очень трудно проверить. А вот скажите: от кого вы получили портсигар?
Говорить? А может, они его испытывают? Майор сказал же, что не все знает о нем. Может быть, у них нет никаких данных о его связях с американской разведкой, и им нужно лишь его признание?
— Я не знаю, кто он такой, — наконец, решился на ложь Сореньи. — Он пришел ко мне сегодня утром. Я его вижу впервые. Низкорослый такой, черноволосый. Угрожал мне пистолетом и потребовал, чтобы я спрятал у себя вот эту гадость. Я завернул портсигар, хотел пойти на мост и бросить в Дунай… Да вот вы опередили меня.
Он развел руками и смолк.
— Что ж, — Ковач прищурил глаз, будто мысленно оценивая сказанное. — Как экспромт совсем недурно. Работа директором кинофирмы вам явно пошла на пользу. Еще несколько лет, и вы вполне могли бы сами заняться сценариями. Если бы не этот досадный инцидент, конечно… Зря стараетесь, — переменил он тон. — Гупперт совсем не рассчитывает на то, что вы будете его выгораживать. Во всяком случае, он не отвечает вам взаимностью.
Гупперт? Значит и он…
— Ну как? Будете говорить правду?